Читать книгу "Омикрон - Андрей Ливадный"

— Говори, — мрачно произнес он, не поднимая взгляда. — Но учти, если ты меня не убедишь в том, что нас действительно что-то связывает, дальнейший разговор будет коротким. У меня масса проблем, помимо тебя.

Семен не стал кривить душой, избирая обходные пути.

— Кейтлин рассказывала тебе о так называемом «последнем резерве»? напрямую спросил он.

— Нет, — отрицательно покачал головой Дункан. — А ты откуда знаешь ее? — тут же с ревностным подозрением поинтересовался он.

* * *

Рассказ Шевцова оказался сжатым, но емким.

— Выходит, мы не настоящие люди? — настороженно спросил Дункан, когда Шевцов закончил проводить зримую параллель между подростками «последнего резерва» и им самим.

— Такое утверждение неверно, — возразил Семен. — Между мной, тобой и Кейтлин нет явного генетического сходства, значит, мы являемся не клонами, а людьми с уникальными геномами.

— Это что-то меняет? — холодно спросил Дункан.

— Сам способ искусственного зачатия не нов, — ответил ему Шевцов. Добрая половина населения колонизированных планет рождена в инкубаторах. На Земле подобный способ пополнения генофонда не практиковался только по причине тотального перенаселения. У нас есть родители — это люди, отдавшие свой генетический материал в банк низкотемпературного хранилища много веков назад. Новация заключена не в способе зачатия, а в процессе роста, — уточнил он свою мысль. — Нас растили не для войны, Дункан.

— Почему?

— Потому что мы взрослели в виртуальной среде. Этому может быть лишь одно объяснение: нас хотели оградить от реальности, в которой шла война. Тот, кто причастен к нашему появлению на свет, понимал, что лишь полная изоляция от влияния внешнего мира позволит нам вырасти без ненависти и страха, без перекосов психики, которые неизбежно накладывает война на детей и подростков.

— Но ведь все произошло ровно наоборот, — с прежней холодностью констатировал Дункан.

— Да. Мне удалось узнать, что программы развития личности были заменены с общеобразовательных на узкоспециализированные, за два года до нашего пробуждения.

— Узкая специализация — это обучающие программы военного профиля?

Шевцов кивнул.

— Ты сделал для себя какой-то вывод? — продолжал расспрашивать Дункан. Казалось, что в получаемой от Семена информации он искал ответ на какой-то иной вопрос, равнодушно восприняв слова о «резерве», но живо интересуясь осведомленностью Шевцова о нем лично.

Семен пожал плечами:

— Я лишь понял, что человек или группа людей, ответственных за наше появление на свет, отнюдь не обладали реальной властью. Судьба дважды вторгалась в их планы, ломая все на корню. Первый раз это произошло в Солнечной системе, а второй на неизвестной мне планете… Скажи, где вы встретились с Кейтлин?..

Это был важный, ключевой для Шевцова вопрос, но Дункан не ответил на него, — он жестом заставил Семена замолчать, прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы через неплотно запертую дверь.

Там тихо проурчал водородный двигатель подъехавшей машины, потом раздался приглушенный чавкающий звук дверного пневмоуплотнителя, а затем негромкий, но отчетливо различимый голос произнес:

— Обойдите с задней стороны этот сарай. Если кто-то попытается бежать, — стреляйте. Я пойду еще раз потолкую с этим недоноском.

* * *

Оставшись в одиночестве, Кейтлин с минуту сидела неподвижно, глядя на хаотично смятый металл, образующий пол небольшой пещеры.

Похоже, что для нее граница между правдой и ложью, добром и злом являлась лишь условностью. Она не задумывалась над данными вопросами, которые были отнесены ее рассудком к разряду иллюзий.

Шевцов сам только что предрек собственную судьбу.

Она подняла голову, но не увидела звезд, хотя небо на закате было чистым, безоблачным.

Над ней простирался причудливый свод металлической пещеры, которая сохранила общий контур разрезанного на части космического истребителя.

Кейтлин собиралась выждать несколько минут, а затем вернуться назад. К тому времени Дункан, по ее внутреннему убеждению, уже разрешит внезапно усугубившуюся проблему.

Ее взгляд скользнул по сумеречному контуру серв-машины, зажатой со всех сторон хаотичным нагромождением металлоконструкций.

Люк в днище «Фалангера» был открыт, вниз свисала легкая лестница с пластиковыми перекладинами.

Это выглядело подозрительно, поэтому Кейтлин встала и подошла поближе. Оказавшись меж согнутых ступоходов, она задрала голову, внимательно осматривая крепежные приспособления открытого люка.

Несколько свежих царапин на потемневшем металле ясно свидетельствовали, что люк был открыт недавно.

Рука Кейтлин коснулась пластиковой перекладины, и она стала подниматься вверх, демонстрируя удивительное бесстрашие и целеустремленность…

…В рубке управления, освещая смутный контур пилот-ложемента, горел сиротливый сигнал резервного питания. Под ним в открытом гнезде был виден кристалломодуль «Одиночки».

Вот, значит, чем занимался Шевцов на свалке старой техники?

Взгляд девушки сосредоточился на кристалломодуле, ее глаза казались холодными, а движения — механическими. Не выказывая никаких внешних признаков замешательства, она спокойно подошла к пилот-ложементу и села в кресло, положив руки на усеянные микроскопическими иголочками подлокотники.

Неизвестно, какие мысли роились в ее голове, но Кейтлин даже не вздрогнула, когда сухо щелкнули два автоматических захвата, сомкнувшиеся на ее запястьях.

Тихо всхлипнул сервопривод, и подголовник едва ощутимо кольнул шею такой же игольчатой поверхностью, затем черный, глянцевитый шунт, словно змея, изогнулся над ее правым плечом, а его разъем безошибочно и мягко вошел в соединение с имплантом.

Кейтлин закрыла глаза.

Теперь ей не было нужды в зрении.

В гробовой тишине рубки внезапно тонко и прерывисто зашелестел едва уловимый для человеческого слуха высокочастотный посвист, тело Кейтлин напряглось в непонятном порыве, но было поздно — ей удалось освободить лишь одну руку, нечеловеческим усилием мышц вырвав из подлокотника кронштейн захвата…

…В наступившей вновь гробовой тиши где-то далеко треснула сухая очередь.

Стреляли из автоматической импульсной винтовки.

* * *

Дверь, открытая грубым толчком, глухо хлопнула, ударившись в ограничитель.

Дункан мгновенно узнал человека, чья фигура заслонила открывшийся проем.

— Зачем пожаловал, Майкл? — сухо осведомился он, даже не поменяв позы. — Кажется, мне было отпущено определенное время?

Зря… — мысленно рассудил Шевцов. Долгое общение с Клименс наложило свой отпечаток на разум Семена, он научился машинально просчитывать некоторые нюансы внезапно возникающих ситуаций, такие, например, как скорость реакции и наикратчайшие расстояния. Поза Дункана, в сочетании с расположением импульсного пистолета, который лежал на столе, прикрытый листами компьютерных распечаток, по внутреннему убеждению Шевцова, предполагала летальный исход. Человек, который стоял в проеме дверей, явно не был настроен на длительные переговоры. Он приехал сюда с конкретной целью, а именно: убрать Дункана.