Читать книгу "Заградотряд времени. Я из СМЕРШа - Юрий Корчевский"

Майор же как двужильный.

— По коням, хлопцы. Стемнеет скоро, а нам заправляться еще надо.

Мы подъехали к станции. Станция — это громко сказано. Разъезд просто о трех путях, и в тупике — одинокая цистерна. Туда и подъехали.

На веревке через люк черпали ведром солярку и сливали в баки. Муторная работа, но все же легче, чем таскать снаряды.

Закончили заправку уже в темноте. Одежда пропиталась соляркой — мне казалось, что даже воздух, который я выдыхал, пах соляркой.

— Теперь отдыхаем, утром в дорогу.

Каждый устроился, где мог. Я пристроился на броне моторного отсека. От мотора — тепло, только уж очень жестко. Проснулся посреди ночи от холода. Металл остыл и не грел, а забирал тепло. Нырнул в танк, а там уже устроиться негде. Башнер на полу башни калачиком свернулся, механик-водитель и стрелок внизу, в отделении управления. И все, места больше нет. Тесновато в танке. Снял с сиденья старый промасленный ватник, вылез из танка и улегся на земле, бросив под себя телогрейку. Мне показалось — только задремал, как прозвучала команда: «Подъем!»

Встали, умылись из колонки, попили воды — есть-то все равно нечего. Завели моторы и — в путь. Где по дорогам, а где и напрямую, по полям. Танк — не машина, пройдет везде.

Вот незадача! Майор ли ошибся, карта ли подвела, только вышли мы западнее Дорогобужа.

На дорогу выскочил боец, замахал руками:

— Стой!

Колонна встала.

— За лесом немцы уже!

Вправо и влево от дороги виднелись окопы пехотинцев. М-да, жидковатая оборона.

Майор уточнил, где Дорогобуж, мы развернулись и, проехав километров пять, свернули на грунтовку влево.

Через четверть часа впереди показались домишки. У крайнего дома маячил часовой.

Колонна остановилась, и майор хотел узнать дорогу, но часовой округлил глаза и кинулся за дом, истошно крича по-немецки. Похоже, вляпались! Дальше по улице стояли мотоциклы и грузовики. Не наши машины, не «ЗИС-5» или полуторки, а немецкие «Опель-блитц».

Молодец майор, быстро сориентировался — махнул рукой, захлопнул люк. Танк его взревел и ринулся вперед, давя мотоциклы. Мы последовали его примеру — крушили и давили грузовики, вездеходы, перевернули бронемашину.

— Виктор, заряжай фугасный! — закричал я.

Слева показался перекресток, на поперечной улице стоял грузовик, в который грузились немецкие солдаты. Я ногами толкнул Андрея. Танк встал. Я довернул башню и выстрелил в грузовик, только обломки в разные стороны полетели. И — снова вперед, не отставая от майора.

Мы огненным вихрем, как слоны в посудной лавке, прошлись по городу, все ломая и круша. Стреляли из пулеметов во все, что движется, из пушек — по крупным целям.

Город прошли, не встречая сопротивления — немцы просто не ожидали, что в Дорогобуж ворвутся русские танки. Мы и сами на могли предположить, что окажемся в городе, уже занятом немцами. Помогло нам то, что мы ворвались со стороны немецкого тыла.

Вырвались из города, а на окраине — позиции немецкие, артиллеристы пушки в нашу сторону разворачивают. Только в условиях жесткого цейтнота сделать это непросто. Пушки ведь в открытых капонирах стоят — таких окопах, укрывающих орудие до половины. В узком капонире не развернешься: надо станины сложить, выкатить пушку, станины разложить в боевое положение, и только после этого можно зарядить и прицелиться. Хлопотно и не быстро! А мы уже здесь! Быстроходен Т-34!

Не дали мы немецкой батарее ни единого шанса! Пушки передавили, прислугу перестреляли из пулемета и — вперед, через поле.

Вот и окопы наши, форма русская. Перемахнули траншеи и ходом — в тыл. Заползли за деревья, встали.

По рации голос майора:

— Все целы?

Отозвались все.

Степанков выбрался из танка, из машин вылезли все экипажи, собрались около майора.

— Повреждений нет?

— Никак нет, товарищ майор!

— Вот это мы попали! Не думал, что город уже под немцем. Ну, ничего, хорошо прошлись. Эх, поддержку бы нам да пехоты немного — отбили бы город. Как-то неожиданно все получилось.

Майор был возбужден и весел.

Подъехал мотоцикл, из коляски вылез подполковник. Майор и мы все вытянулись по стойке «смирно».

— Это ты, Степанков? Мы тебя, понимаешь, с тыла ждем, а ты из города вырвался?

— Приблудили немного, товарищ комполка. Зашли в город с запада, а там — немцы. Вот и пришлось повоевать.

— Повезло вам, майор, — не подбили никого. Техника цела?

— Так точно!

— Я сначала подумал — никак наши прорываются, которых немцы отрезали, чтобы, значит, в окружение не попасть. А оказалось — Степанков. Молодец! От лица службы объявляю благодарность!

— Служу Советскому Союзу!

— Едем в полк — я провожу.

Мы ехали за мотоциклом с полковником. Собственно, «полк» — громко сказано. Почти все танки были распределены по участкам фронта, и сам полк являлся штабом и тыловыми службами — зампотеха с ремонтными службами, складами с ГСМ, продовольствием, вещевой службой, медицинским взводом. Короче, всеми службами, в бою непосредственно не участвующими, но без которых нормальная жизнедеятельность полка невозможна.

Нас оставили в резерве и поставили на довольствие. Воспользовавшись моментом, экипажи получили личное оружие. По сравнению с танковой пушкой автомат или пистолет — оружие несерьезное, но без него нельзя. Охрану танка нести — оно нужно, а в бою без него невозможно. Подобьют танк — чем отстреливаться? Я еще и подсумок с гранатами Ф-1 взял. Сбегал за комбинезоном и шлемом и наконец стал выглядеть, как штатный танкист, а не оборванец.

Два дня, пока не было боев, экипажи осматривали, чистили и смазывали технику.

Утром следующего дня на позиции пехоты обрушился массированный артиллерийский огонь.

— Никак, немцы в атаку пойдут, — обеспокоились мы.

Прошло полчаса, час в томительном ожидании.

Прозвучала команда: «По машинам!» Стрелок-радист включил рацию на прием. Команда «Вперед, делай, как я!» прозвучала для меня неожиданно.

Наши четыре танка вышли из расположения полка и ринулись к передовой.

На нейтральной полосе горели два танка Т-34.

Мы миновали наши траншеи. Я тщательно осматривал в перископ немецкие позиции. Подбить «тридцатьчетверку» из наиболее распространенного у немцев противотанкового орудия РАК-40 почти невозможно, особенно в лоб. Значит, где-то замаскировался зверь пострашней.

Вот она, эта пушка, подбившая наших. Зенитная, 88-миллиметровая, мощная, но не предназначенная для переднего края, потому как высокая — замаскировать ее трудно.