Читать книгу "Ночи Калигулы. Падение в бездну - Ирина Звонок-Сантандер"

— Макрон! — Гай поманил его указательным пальцем.

Невий Серторий Макрон поднялся с обеденного ложа и приблизился к императору.

— К твоим услугам, цезарь, — спокойно проговорил он.

«Друзилла права! — злорадно решил Калигула. — Макрон не проявляет должного почтения. Для него я — мальчишка, которого он учил, как вести себя в тавернах и лупанарах!»

— Ты верно служил мне, — прищурился Гай. — Я хочу наградить тебя за службу.

Макрон терпеливо ждал.

— Должность префекта претория я намерен уничножить, — решительно произнёс Гай. — Тиберий был стар и нуждался в помощнике. Я молод, и с государственными делами могу справиться сам.

Макрон вздрогнул и удивлённо взглянул на императора. Обида и недоразумение отразились на смуглом лице. Калигула предостерегающе поднял ладонь:

— Тебе, друг, за многолетнюю службу положена награда. Я делаю тебя наместником провинции Египет!

Макрон польщенно улыбнулся. Патриции, оторвавшись от вкусных блюд, одобрительно закивали и вяло похлопали.

«Египет! — зачарованно подумал Макрон. — Богатейшая земля! Я стану маленьким, могущественным царьком. Золото, драгоценности, пряности и слоновая кость рекою поплывут в мои сундуки. А главное — я уеду подальше от Рима и от интриг Друзиллы, чьи глаза непрестанно сверлят меня!»

Макрон неуклюже опустился на колени. Ноги за последнее время отвыкли гнуться. Он поцеловал кольцо императора.

— Спасибо, Гай Цезарь! — Макрон расчувствовался. Его голос заметно дрогнул.

— Я не задерживаю тебя, — сухо проговорил Гай. — Иди домой и приготовься к отъезду. Галера отходит завтра из порта Остии.

Макрон поклонился и покинул пиршественный зал. Друзилла провела его торжествующим взглядом.

XXXVII

Макрон почти бежал по тёмным, плохо освещённым улицам. Ноги путались в складках широкой праздничной тоги. Он едва не упал, поскользнувшись в темноте на листьях гнилой капусты.

Вполголоса выругавшись, он посулил сотню бед на голову того, кто отвечает за чистоту римских улиц. И засмеялся, вспомнив, что это — ответственность префекта претория. Самого Макрона! Но с сегодняшнего вечера он уже не префект. Ему наплевать на Рим! Пусть задохнётся в кучах мусора проклятый город! В мечтах Макрон уже находился в Египте.

Подбежав к закрытой двери собственного дома, Макрон троекратно ударил молотком по железу, оковавшему дубовое дерево. Привратник испуганно выглянул наружу и, узнав, господина, отворил дверь.

— Разбуди рабов, — на ходу распорядился Макрон. — Пусть собирают вещи. Завтра я отплываю в Александрию.

Он вошёл в атриум, размышляя: кого из рабов взять с собой, кого оставить в римском доме, а кого — выгодно продать. Сонная челядь поспешно таскала сундуки и утварь. Макрон односложно отдавал распоряжения. Лихорадка отъезда охватила его.

Поёживаясь, в атриум вошла разбуженная шумом Энния. Удивлённо обозрела суматоху.

— Мы уезжаем? — вскинула на мужа широко открытые голубые глаза.

— Я уезжаю, — грубо ответил Макрон и отвернулся. — Ты остаёшься в Риме.

Энния пристыженно опустила голову. Теперь она жалела о неудачной любовной истории с Калигулой. Императрицей она не стала. Законный муж открыто пренебрегает ею. Из двух мужчин Эннии не удалось сохранить ни одного.

Осматривая сундуки, Макрон боком медленно продвигался по атриуму. Нечаянно наткнулся на Эннию и раздражённо прикрикнул:

— Не стой здесь, как статуя! Иди спать!

Жена умоляюще протянула к нему дрожащие руки.

— Возьми меня с собой! — взмолилась она. Уголки полных ярких губ плаксиво дрогнули.

— Нет! — с презрительным равнодушием ухмыльнулся Макрон. — Никогда!

Энния отвернулась, давясь слезами. Макрон поморщился.

— Не плачь! — прикрикнул он.

Со стороны ворот раздался шум, отличный от мягких, неслышных шагов рабов. Макрон замер, уловив бряцание мечей. В атриум, глядя прямо перед собой, вступили две дюжины преторианцев.

— Кассий Херея?! — узнав начальника солдат, Макрон вопросительно приподнял бровь. — Что привело тебя в мой дом в ночное время?

— Приказ императора, — невозмутимо ответил Херея.

— Какой приказ?

В мозгу Макрона промелькнула мысль: «Наверное, Херее велено сопровождать меня в Александрию. Компания не особо приятная, но можно потерпеть».

Кассий Херея достал из-за пояса небольшой свиток, развернул и торжественно прочёл:

— Невий Серторий Макрон! Ты арестован за участие в заговоре против императора!

— Что? — не поверил Макрон. Он подался вперёд, пытаясь вырвать из рук преторианского трибуна желтоватый папирус. — Кто написал это? Чья подпись стоит под приказом на арест?

Херея сделал шаг назад, предусмотрительно спрятав свиток за спину.

— Писано лично императором, — холодно сообщил он.

Макрон успел рассмотреть отпечаток, выдавленный на коричневом воске. Римский орёл, повернув голову в сторону, распростёр широкие крылья. Этот перстень он собственноручно снял с руки мёртвого Тиберия и надел на безымянный палец Гая!

Сжав голову сильными ладонями, Макрон отошёл к стене. И беззвучно заплакал, пошатываясь. «Пришла моя очередь! — отчаянно понял он. — Я казнил Сеяна. Я задушил Тиберия. Теперь Гай Цезарь решил уничтожить меня!»

Макрон выглядел почти спокойным. Преторианцы, держа наперевес короткие заострённые копья, обступили его.

— В Маммертинскую тюрьму, — распорядился Херея.

Энния застыла в углу атриума, глядя в спину удаляющегося мужа.

* * *

Обхватив колени руками, Макрон сидел на соломенном тюфяке, небрежно брошенном в углу. У правой ноги стояла глиняная тарелка с похлёбкой, похожей на свиное пойло. Макрон брезгливо отшвырнул её ногой. Похлёбка растеклась по утрамбованной земле, издавая резкий неприятный запах.

Три дня и три ночи провёл он в узкой тюремной камере. Три дня и три ночи дрожал от холода, прислушивался к мышиному писку и жевал засохший хлеб. Он, привыкший вкушать павлинов и фазанов на обильных императорских обедах! Теперь тюремный служитель небрежно наливал ему тошнотворную похлёбку в тарелку, к которой присохли остатки предыдущей еды.

Заскрежетали засовы. Макрон поднял голову. Преторианцы грубо втолкнули в камеру Эннию.

— Ты тоже арестована? — Макрон улыбнулся криво и печально.

Энния осмотрелась с брезгливым отчаянием. Вонючая жидкость сочилась по стенам. Мышиные глазки горели в многочисленных норах. Одёргивая тунику, Энния присела рядом с мужем на грязный тюфяк. Макрон покосился на неё.

— Только не плачь. Женских слез я не выдержу, — попросил он.