Читать книгу "Русский сонм. Игры морока - Екатерина Белецкая"

Кир покачал головой.

– Солнце говорил, что ты был против того, чтобы они работали агентами, – вспомнил он.

– Да, был. Я не хотел, чтобы они так часто и так серьезно рисковали собой, я предлагал дипломатию. Они не захотели, а спорить с ними дело безнадежное. Мне было больно видеть, как они об это все дерьмо калечат себе души… это в молодости незаметно, но потом, с возрастом, выползает, и получается по факту очень хреновая картинка. Собственно, Ит мне эту картинку уже показывал.

– Какую?

– Совесть. И сомнения – был ли я прав, может быть, лучше этого не делать. Ну и прочее. Сейчас я смотрю на них обоих и вижу, что совесть очень сильно разъела их изнутри. И это хорошо, Кир.

– Чем? – не понял тот.

– А тем, что они уже готовы перейти тот порог, который сейчас пытаются отрицать. Ты, кстати, тоже подходишь к нему.

– Видимо, с другой стороны, – хмыкнул Кир. – Если я правильно понял, ты имеешь в виду то, что следует подыскать какое-то дело, которое не будет приносить в этот мир дерьмо и грязь. Я прав?

– Верно, – кивнул Фэб. – Знаешь, я ведь сам через это прошел. Причем будучи Встречающим, ни много ни мало. Тоже, знаешь ли, бегал агентом, защищая справедливость, как мне тогда казалось. Мы были романтики с Гирой, неизлечимые, и… и очень глупые, – самокритично добавил он. – Мы хотели, чтобы всем было хорошо, и строили конструкции, не выдерживающие никакой критики, как я сейчас понимаю. И времени у нас было для этого навалом. Ну что такое раз в пять лет поработать полгода с экипажем? А куда потом четыре с половиной года девать? Вызовут за это время на пару-тройку случаев средней сложности, и все. В общем, проводим экипаж, и, как ты любишь говорить, понеслась. И агентурная работа, и военные операции, и забросы долгосрочные, и научка, и еще масса всего, что разумным должно помочь, а нам – дать понять, что мы существуем не просто так.

Он горько усмехнулся.

– Потом Син выставил условие, чтобы мы больше не лезли в драки. Он месяц убеждал нас, что мы хорошие врачи и что от нас будет гораздо больше пользы, если мы станем помогать, вместо того чтобы калечить. Он очень мудрым был, Син, несмотря на…

– На что? – не понял Кир.

– У Сина был генетический дефект, но я не хочу говорить, какой именно, – нахмурился Фэб. – И, в соответствии с дефектом, порок развития. И не один. Для многих разумных он был… скажем так, странным. Нет, внешне он выглядел совершенно нормально, он адаптировался полностью, мы с Гирой сами этим занимались; они попали к нам подростками, по четырнадцать лет, Син и Агри, совсем еще дети. А нам было уже под сто пятьдесят, мы вообще пришли в Контроль и Официальную довольно поздно.

– Из-за чего?

– Потому что мы хотели стать Аарн. – Фэб улыбнулся. – И даже будучи Встречающими, мы мотались в Орден, как только позволял случай.

– Хотели и не стали? Почему?

– Сложно сказать. – Фэб задумался. – Разве что про себя, пожалуй. Знаешь, если бы я стал Аарн, я бы никогда не увидел своего Бога там, в высохшей траве, в степи. Может быть, я был бы счастлив… не знаю. Наверное. Но, видимо, я уже тогда искал какое-то иное счастье. И нашел. И… ты спросил, что мы там с психом думаем, так вот, я скажу тебе – все просто. Если он сейчас не может или не хочет по какой-то причине, я никогда не…

– А вот теперь ты спустись с небес на землю и меня послушай. – Кир наклонился к Фэбу. – Про Бога – это все, конечно, хорошо. Но ты же сам понимаешь, что раскачивать это дело надо, хоть понемножку. Это ж вредно! Ты как-то так… ну, помнишь, я к тебе тогда первый прибежал? Сам знаешь. Полегонечку, потихонечку. Если по солнышку ориентироваться, то на первых порах и не выйдет ничего путного. И вообще, Фэб, есть у тебя качество, которое меня тихо бесит.

– Какое? – с подозрением спросил Фэб.

– Нерешительность, – объяснил Кир. – Ты мужик или где? Ты со стороны посмотри, ты же… если типа вас обоих того… блин… в общем, вы словно ролями поменялись. Он мужик, а ты – средний. Чего ты тянешь? Чего ты мямлишь? Тут так и вообще весь город по подъездам размножается, а у тебя со всех сторон приличия и глазки в пол. Ты же скъ’хара, так покажи своему, блин, Богу, кто ты такой, и кончай жевать жвачку. Он сейчас замучился с Тринадцатым, но хоть час ты для него выкроить сумеешь?

Фэб задумался.

– А если он даст понять, что…

– Ага, он даст понять. А ты тоже дай понять. Авось чего и получится в итоге.

– Кир, я, пожалуй, все-таки воздержусь. – Фэб отрицательно покачал головой. – Можешь считать меня сколь угодно нерешительным и трусливым, но, прости, я вижу: пока что не время. Пусть он живет как хочет. И потом, есть гораздо более серьезные вопросы. Нам всем придется принимать какие-то решения, не только ему.

– Ты о чем?

– Ри с тобой случайно не разговаривал на днях про… – Фэб замялся. – Про то, что он хочет сделать?

– Ты про деньги, что ли? – сообразил Кир. – Разговаривал. И, сказать тебе по секрету, сообразили они данную фигню на троих, как мне кажется.

– На четверых, – поправил Фэб. – Берта тоже. Что ты думаешь по этому поводу?

– Не знаю. – Кир пожал плечами. – Мне кажется, они правы. Это действительно… не очень честно. Мы всю жизнь зарабатывали сами, а это… богатство… оно чужое. Я тоже по первости обрадовался, у меня же отродясь денег столько не было, а сейчас начал соображать, что мне не по себе немножко с этого дела. Конечно, оно хорошо, когда ты можешь и то себе позволить, и се и когда не надо думать о том, что еду не на что купить завтра будет, но… Они чужие, деньги эти. Не я их заработал. Не мне и тратить.

– Отец Анатолий сказал, что в этом нет ничего дурного, что это просто наследство. Но… Кир, я согласен с Ри и с ребятами. Ри предложил оставить себе немного на первое время, а все остальное вывести обратно в счет планеты. Это будет правильно, потому как по отношению к нам эти деньги свое предназначение уже выполнили. Они спасли нас тогда, когда нам это действительно требовалось. Теперь – все изменилось. Думаю, что на Окисте нам всегда будут рады, и дом останется за нами, и катера, и, возможно, даже работа найдется…

– Ну, про это мы подумаем, как вернемся, – покивал Кир. – Не знаю, кем я там смогу… в общем, посмотрим. За себя могу сказать, что мне эти деньги не особо нужны. Мне гораздо лучше знать, что я могу вот так сидеть, как сейчас, и трепаться с тобой, с ребятами, с девчонками. Что у меня семья есть, которую я люблю и которая меня любит. А деньги… – он махнул рукой. – Деньги тлен.

– Согласен – Фэб задумался. – Кир, а твоя семья… родители… мама, отцы, старший… ты их помнишь?

Кир помрачнел и вытащил еще одну сигарету.

– А то, – едва слышно ответил он. – Думаешь, я боевиком стал просто так что ли? Помню. Иной раз думаю, лучше бы не помнил.

– Почему?

– Знаешь, как нас зачищали? Я никому не говорил, даже солнышко не знает. Тебе могу сказать, потому что тебе можно. Они не стреляли в нас, эти люди, «Венец». И биологичку не применяли. И массовое оружие тоже. Они просто заходили в дома и резали женщин и гермо. Понимаешь? Чтобы не портить планету, воздух и город!.. Просто тупо резали, как скот, как овец каких-нибудь. Мужчин не трогали. Детей тоже. – Он криво усмехнулся. – А знаешь почему?