Читать книгу "Спасти будущее! «Попаданец» Вождя - Виктор Побережных"

Пока ехали до аэропорта, с интересом смотрел на улицы. Другая страна! Людей очень мало, многие магазины закрыты, постоянно попадаются на глаза патрули из полицейских с армейцами, да и постоянные посты с бронетехникой. Да и мы едем колонной из трех микроавтобусов в сопровождении двух «водников» и трех монстрообразных бронированных внедорожников неизвестной мне марки. Северный Кавказ, а не столица Урала, блин. А аэропорт вообще убил. Тишина и пустота, только охрана да у «Ила» с надписью «Россия» на борту стояло несколько человек. М-да, военное положение.

Очень милая девушка с приятными округлостями поприветствовала нас с прибытием на «борт № 1», отступила в сторону… и я воткнулся в спину резко остановившемуся Льву Захаровичу, а через мгновение «тормознул» уже я. Мн-да-а-а… Реклама права. Шок – это действительно по-нашему. В первый момент я растерялся даже сильнее, чем потом мужики из моей группы. Да и местные ребята недалеко от меня ушли, кроме Влада и второго фэсэошника. Те-то, похоже, бывали на борту этого, гм, аппарата. Для наших и так стоило немало нервных клеток загружаться в такую громадину, ведь одно дело читать о современной авиации и даже смотреть на эти махины по видео, и совсем другое – полететь на таком аппарате самому. Особенно ТАКОМ! Такой… такого… такое… подобной смеси шикарной обстановки, дизайнерских изысков и откровенного кича внутри самолета я просто не ожидал увидеть! Тем более в самолете, закрепленном за главой государства. Сплошное золото, кожа и полированное дерево, кажется, даже красное. Почему-то сразу вспомнился Мольер с его «Мещанином во дворянстве» и красные пиджаки девяностых перед глазами встали.

Прошли до указанных мест, расселись. Но если все – и наши парни, и люди Шойгу – с интересом, у кого большим, у кого меньшим, оглядывались, то Лев Захарович, справившись с первыми эмоциями, просто сел на указанное место с выражением брезгливого недоумения. Честно говоря, я его понимал. Не могу представить Иосифа Виссарионовича или любого из членов политбюро или наркомов в такой обстановке. Откинув в сторону размышления о развитии технологии, разницы во временах и тому подобную ерунду, в голом остатке получим одну мысль – у Сталина уровень «политического веса» всяко побольше будет, чем у президента РФ, при этом личной скромности на порядки больше. А судя по реакции Мехлиса, руководство России заработало себе жирный минус, хотя очень может быть, выделяя ТАКОЙ самолет для нашей делегации, они хотели добиться совсем другого эффекта. Как-то непродуманно поступил президент, или настолько хреновые специалисты у него работают? Посмотрим.

Долетели до Москвы без приключений и… скучно. А вот в Москве стало интересно. В Свердловске я решил, что на улице много патрулей. Ничего подобного, там их просто нет в сравнении со столицей! По дороге к Кремлю обратил внимание еще на один момент. Не знаю, специально нас так везли или нет, скорее все же специально… Почему-то я был уверен, что поедем по Кутузовскому проспекту, но мы двинулись по Мичуринскому, через Косыгина на Бережковскую набережную, а потом через Новый Арбат на Кремль. Так вот, очень много магазинов с заделанными пластиковыми баннерами витринами, причем на асфальте и брусчатке заметны осколки стекол. Попалось не меньше десяти зданий со следами пожаров, а одно – с явными следами обстрела чем-то серьезным, как бы не танком шарахали! Помнится, там когда-то казино было, а немного подальше очень симпатичный итальянский ресторан с красиво оформленной летней верандой. Как там Влад сказал, ничего особенного? Следы от серьезной стрельбы в центре Москвы – это ничего особенного?!

Интерлюдия 18. Москва, Кремль, кабинет И.В. Сталина, июль 1945 г.

Несмотря на прилагаемые усилия оставаться серьезным, Меркулов, как говорится, «цвел и пах». Прошло три дня, как Всеволод Николаевич стал министром государственной безопасности, а значит, его работу – и работу теперь уже его людей! – Иосиф Виссарионович оценил! Сам Сталин наблюдал за готовящимся к докладу Меркуловым с понимающей усмешкой и вспоминал, как когда-то сомневался в решении Лаврентия поставить Владислава «на госбезопасность». И очень хорошо, что ни Лаврентий, ни он сам не ошиблись в этом решении. Хороший вырос специалист. Очень хороший.

А Берия, поблескивая стеклами знаменитого пенсне, словно понимая, о чем сейчас думал вождь, едва заметно ободряюще улыбнулся новому министру. После своего вхождения в Политбюро Лаврентий Павлович оставил пост наркома внутренних дел, продолжая курировать все самые важные направления в научно-технических темах и вопросах, касающихся государственной безопасности. А в связи с окончательным переименованием наркоматов в министерства предложил Сталину вернуться к идее о разделении НКВД на госбезопасность и МВД. Решение было принято быстро, и вторым министром-новичком стал Александр Григорьевич Галкин. И словно дожидаясь этих назначений, и от МВД, и от МГБ пошли одна за другой хорошие новости. По одной из которых и готовился к докладу Меркулов.

Сталин был в прекрасном настроении после доклада Громыко о положении дел с подготовкой переговоров по будущему Германии. Ему было приятно осознавать, что в его мире никогда не будет Берлинской стены, как бы ни развивалась история в дальнейшем. Нет разделения Берлина на сектора ответственности стран-«союзников», он полностью находится в советской оккупационной зоне. Да и территория Германии, контролируемая Советским Союзом, намного больше, чем в истории другого мира. Правда, и проблем это создает огромное количество. Одно наведение порядка в криминализированном до последней стадии Гамбурге чего стоит! Смершевцы, усиленные сотрудниками угрозыска Союза, просто с ног сбиваются, а бедный Абакумов, по рассказам, больше напоминает ожившего мертвеца, чем заместителя министра ГБ. Что такое сон, он давно забыл. И такая работа на износ стала приносить свои плоды. Конечно, во многом успехи чекистов связаны с грамотной работой политорганов и военных комендатур, но это ни в коей мере не умаляет их достижений. Главное из которых – сотрудничество простых немцев с советской оккупационной администрацией. Местное население постепенно начало понимать, что никто не собирается устраивать ничего подобного тому, что их армия творила на оккупированных территориях. Немного успокоившись и разобравшись в сложившемся положении, немцы начали привычно стучать властям, то есть представителям советской оккупационной администрации, стараясь выйти сразу на отделы Абакумова. А уж за годы власти Гитлера и компании доносительство в Германии вышло просто на нереальную высоту! Только теперь стучать начали не на антифашистов и евреев, а на ушедших в подполье нацистов. Благодаря этому, задержано уже более сорока высокопоставленных функционеров НСДАП. Узнав об этом, Сталин не смог сдержать довольного смеха – немцы есть немцы! Должен быть порядок, а раз его нет, то нужно помочь власти его навести. По результатам одной такой помощи и начал доклад Меркулов.

– 20 июля к сотруднику Бременского отдела СМЕРШа капитану Дыбикову обратился бывший сотрудник криминальной полиции Маркус Газенау, после проведенной проверки входящий в объединенную следственную группу, работающую по городу. Он сообщил, что к нему обратился житель г. Бремен, бывший сотрудник Банка Германии, Карл Любек с интересной информацией. Любек утверждал, что на окраине города в полуразрушенной автомобильной мастерской скрывается какой-то высокопоставленный нацист. Получив такую информацию, Газенау сразу обратился к капитану Дыбикову, который оперативно отреагировал на поступивший сигнал. Результатом стало задержание раненого группенфюрера СС Генриха Мюллера. Осознавая важность сохранения в тайне факта задержания чиновника фашистской Германии такого уровня, Дыбиков исключил все возможности попадания этого факта в сводки и связался с Абакумовым. В итоге уже к вечеру 21 июля Мюллер, под именем Ганса Клозе, доставлен в Москву и размещен в спецкамере МГБ под круглосуточным контролем врачей и охраны. К нашему удивлению, Мюллер пошел на контакт практически сразу, без какого-либо применения методов воздействия. На сегодняшний день он передал ряд важнейшей информации, в том числе сообщил о месте нахождения части своего личного архива. Сегодня в 14 часов от товарища Абакумова пришла телефонограмма об изъятии восьми ящиков документации и подготовке ее к отправке в Москву.