Читать книгу "Золото Ариеля - Элизабет Редферн"

В приюте он обзавелся несколькими друзьми, но держался независимо, пытался прочесть суровые тексты, выбранные наставниками, и получить все, что возможно, от того унылого мира, который его окружал. Примерно с десятилетнего возраста сирот отправляли зарабатывать себе на жизнь: самых крепких брали в юнги на баржи или в подручные носильщиков; самые мелкие годились в трубочисты или факельщики. Самых хорошеньких, по слухам, втихомолку отбирали для таких мест, как бордель лорда Хансдона в Хокстоне, без сомнения, в обмен на недурные чаевые, тайно выплачиваемые приютскому начальству.

Что же касается Робина, он не был ни хорошеньким, ни сильным, и грубые хозяева, пришедшие за рабочей силой, не обращали на него никакого внимания, пока серебряных дел мастер Тобиас Джебб не явился к ним в поисках подмастерья. И он выбрал Робина.

У мастера Тобиаса Робин часто страдал от голода и холода, нередко бывал битым и всегда работал до упаду. Но то, что он узнал, слушая разговоры хозяина и из книг, которые тайком брал у мастера и читал при свече поздно ночью или рано утром, было ценнее, говорил он себе, чем земные богатства.

Робин мечтал о том, что когда-нибудь он станет магом.

О том, что сам узнает все тайны. Сейчас, напоминал он себе, у него время испытаний. Мальчик прочел в книгах своего хозяина о значении золота, реальном и аллегорическом, о том, что оно представляет высшее, чистейшее состояние вещества, в которое со временем естественным путем превратятся все элементы.

Он знал, что золото — это субстанция, которая чудесно противостоит потускнению, ржавчине и огню. Конечно, это высшее проявление красоты и чистоты на земле; и все же истинная цель алхимии, как говорят маги, — не обретение богатства, но совершенство человеческой души. Превращение неблагородных металлов в золото — это всего лишь предшественник духовного освобождения.

Робин жаждал открыть тайну этого превращения. Философский камень.

Мастер сурово что-то выговаривал ему, и это вернуло его к действительности: сосуд был закончен, ручки прикреплены. Как-то раз Тобиас позволил Робину сделать на пробу кое-какую ручную работу, а потом побил его, потому что мальчик криво приделал одну из ручек к пустячной серебряной вазочке. После битья Робин понял, что хозяин совершенно забыл об этой вазочке. Обычно такие вещи переплавляли и снова пускали в дело. Но Робин взял ее себе — то был один из его немногих грехов — и хранил среди своих вещей, о существовании которых никто не знал. Он спрятал ее под соломенным матрасом на чердаке.

Тобиас принялся снимать с себя тяжелый передник.

— Когда очистишь инструменты, Робин, — приказал он, — подметешь и отскребешь пол. Чтобы на полу не было грязи, как в прошлый раз. И я не хочу, чтобы ты шатался без дела, когда все закончишь. Понятно?

Робин никогда не шатался без дела, не выполнив старательно всех поручений. Он никогда не оставлял на полу грязи. Но он наклонил голову в знак согласия и пошел чистить все использованные орудия в помещение для мытья рядом с мастерской.

Именно там, когда мальчик чистил, мыл и натирал формы и паяльные щипцы пемзой, он услышал, как один из друзей Тобиаса, пожилой Кассиус Барнес, который часто заходил в поздний час поговорить с серебряных дел мастером о философии и других ученых материях, ворвался к ним с вестью о том, что аптекарь Джейкоб Андервуд мертв.

Робин оставил свое занятие и придвинулся ближе к почти закрытой двери.

— Мертв? — резко повторил Тобиас. — Как это?

— Думают, что это попытка ограбления, — сказал Кассиус Барнес. — Его закололи до смерти, очень жестоко. Ему даже отрубили палец, возможно, когда пытались заставить говорить, В лавке у него все перевернуто, так что трудно сказать, что именно пропало. Но очевидно, что до того он разговаривал с кем-то о рецепте изготовления золота, и его друзья думают, не этот ли рецепт искали убийцы.

— Рецепт изготовления золота?

— Да. Зашифрованный, в письме кому-то по имени Ариель. Какой-то покупатель пришел к нему в лавку и предложил продать это письмо.

— Вы сказали Ариель?

Что-то в голосе Тобиаса, похожее на благоговение, заставило Робина посмотреть в щелку между дверью и стеной. Его грубый старый хозяин казался преображенным. И ошеломленным.

— Да, Ариель, — повторил Кассиус. — Хотя Андервуд и посмеялся над этим.

— Значит, ни человек, который пытался продать это письмо, ни сам Андервуд не могли знать…

— Вот именно.

Кассиус огляделся и предостерегающе поднял палец.

— Вот именно, друг мой. Никто из этих дурней не знал того, что слышали мы с вами. Что доктор Ди сам говорил близким друзьям на смертном ложе, что он нашел рецепт изготовления золота. И отослал его для хранения кому-то — не ангелу, а человеку. Другу, которого он называл Ариелем.

Ниже по реке, у Дептфорда, с наступлением ночи жизнь замерла во всех доках и на складах, лишь единственная поздняя баржа с углем разгружалась при свете фонаря. Все еще время от времени принимался идти снег, ложась на пристани и на корпуса новых строящихся кораблей «Рост торговли» и «Перечное зерно», и в этих высоких корпусах, казалось, таилось обещание сказочных странствий на восток в поисках сокровищ.

Было здесь и место для прибывающих сокровищ — несколько хорошо охраняемых складов, принадлежащих первым лордам в государстве, в том числе и престолонаследнику, потому что именно здесь обретали свое первое местопребывание предметы поисков принца Генриха — произведения итальянского искусства, ценный фарфор и стекло из Турции, Аравии и даже с Дальнего Востока, а затем их перевозили в Сент-Джеймский дворец, который Генрих рассматривал как символ возрождения Англии, как хранилище произведений искусства, собранных со всего света, которые обогатят его двор и его будущее правление.

Когда отец принца Генриха был коронован на английский престол шесть лет назад, он получил среди прочих подарков набор доспехов, сделанных в Японии, чудесно украшенных драгоценными камнями и эмалями. Король едва взглянул на подарок. Теперь он лежал, забытый, ненужный, в какой-то кладовой. Принц Генрих решил тогда, что филистерство отца недостойно монарха. Когда он станет королем, то будет собирать сокровища со всего света и беречь их, как зеницу ока.

Склад принца был закрыт на засов и погружен в темноту. Ночной сторож прошел здесь четверть часа назад и должен был вернуться через двадцать минут, но только вряд ли сможет, потому что был сбит с ног ударом по затылку, когда проходил мимо склада.

Нед и Пэт, напавшие на сторожа, осторожно ходили по складу принца, каждый держал в руке тонкую свечку. Пэт, специалист по кражам со взломом, сумел открыть маленькую боковую дверь, используя лом и отмычку; и теперь двое злоумышленников быстро переходили от одного ящика к другому. Склад был наполовину пуст, и каждый звук рождал эхо. Они старались двигаться тихо, говорили, понизив голос, и только когда это было необходимо. Вскоре они научились распознавать ящики, содержащие произведения искусства; ящики эти были аккуратно обвязаны веревками, зачастую набиты соломой для сохранности их хрупкого содержимого.