Читать книгу "Игра вслепую - Эйлет Уолдман"

Вот такой у меня друг. Всегда готов забыть о себе, даже если ему ужасно больно.

Перед тем как тронуться с места, я дала Элу свой сотовый и попросила позвонить на Медвежье Озеро, сообщить Питеру, что полицейские арестовали Мэтью и что детям теперь ничего не грозит. Эл быстро переговорил с Жанель – оказалось, что Питер и Робин отправились с детьми в поход. Потом я позвонила Мишель. Она была на работе. Я не хотела сообщать такие новости по телефону, поэтому спросила, можно ли к ней заехать.

Мы встретились с Мишель в вестибюле здания, где она работала. Она провела нас через двойные двери с пометкой «только для персонала» в небольшой офис, вытащила из шкафчика набор для оказания первой помощи и взяла Эла за руку. Резким движением она выпрямила его палец. Раздался хруст. Эл содрогнулся, но когда Мишель примотала палец к шпателю, он уже улыбался.

– Спасибо, дорогая. Вы только что сэкономили мне около трех часов и трех сотен долларов.

– Обычный вывих, но мне приятно помочь. Вообще-то я люблю время от времени чувствовать себя настоящим врачом.

Мы с Элом приняли предложение Мишель выпить кофе. Расположились в стерильно-чистой маленькой кухне, сели за пластмассовый столик. Я рассказала Мишель о том, как умер ее брат. Она заплакала, но, кажется, больше от облегчения, чем от горя. Узнав о том, что Бобби не покончил с собой и о том, почему Мэтью его убил, она немного успокоилась. По крайней мере, ей стало лучше, чем раньше.

– Как все это глупо, – она вздохнула и вытерла слезы.

– Насколько я знаю, так всегда бывает, – сказала я. – Из хороших побуждений людей не убивают. Часто причиной бывает любовь, ревность или какое-нибудь жуткое недоразумение. Родственникам погибшего эти причины всегда непонятны.

Мишель захотела сама рассказать все родным, и я с радостью согласилась. Вспоминая последний диалог с ее отцом, я больше не хотела с ним встречаться. Нам еще предстоял разговор с Бетси.

Я позвонила ей из машины, но было занято, поэтому мы сразу поехали в Голливуд.

Дверь открыл тот же мужчина, которого я видела у Бетси в прошлый раз. В зубах он держал сигарету, щурясь из-за дыма. В одной руке у Роя был огромный моток скотча, а в другой – маркер.

– Да? – сказал он. – Ах да, девушка-детектив.

Эл слегка толкнул меня локтем в бок, но я оставила это без внимания.

– Вообще-то я адвокат. Бетси дома?

Рой потушил сигарету о маленькое белое блюдце, которое, очевидно, уже не первый день служило пепельницей.

– Вам никто не сообщил? – сказал он.

– Никто не сообщил мне что?

– О Бетси?

У меня от ужаса свело живот.

– Что случилось? – спросила я.

– У Бетси был положительный анализ мочи. Надзиратель ее арестовал.

Я этому не удивилась. В гостиной царил кавардак. Повсюду стояли картонные коробки.

– Ты собираешь вещи? – спросила я.

– Бетси меня об этом попросила. Адвокат сказал, что она несколько месяцев проведет в окружной тюрьме. Скоро Бетси выселят из квартиры, поэтому она попросила меня забрать вещи. Я отдам их в хранилище.

– Ее отправят в тюрьму? – спросила я. – А не на лечение?

Он кивнул:

– Ужасно, да? Женщина больна, но ее не будут лечить, а бросят в тюрьму. А там она сможет достать все, что угодно.

Я покачала головой:

– Смешно.

Я чувствовала, что Эл тоже хочет высказаться. Естественно, о том, что употребление наркотиков противозаконно, а люди, нарушающие закон, должны сидеть в тюрьме. Но я выразительно на него посмотрела, и Эл промолчал. Я была не готова начинать наш старый спор.

– Ты собираешься сходить к ней? – спросила я.

– Да, схожу, как только будет можно.

Я рассказала Рою о Бобби и попросила передать это Бетси. Пообещала навестить ее. Думаю, если понадобится, я смогу прийти к Бетси, сославшись на то, что я ее адвокат.

Ничего странного, что Бетси сорвалась. Мало кто может удержаться. Наркозависимость тяжело преодолеть. Нужна постоянная поддержка, уверенность в себе и желание отказаться от этой ужасной привычки. Даже те люди, которым помогают, зачастую не могут избавиться от разрушительной зависимости. Остается лишь надеяться, что Бетси выдержит эти несколько месяцев в тюрьме и выйдет, полная сил и желания попробовать еще раз. Хотя рассчитывать на это не стоит.

24

Мы с Элом молча ехали домой по авеню Ла Бри. Под конец поездки я сказала:

– Ну ладно, я это сделаю.

Он удивленно посмотрел на меня:

– Что сделаешь?

– Стану с тобой работать. Но с условиями.

– Говори.

– Первое – гибкий график, мне же надо забирать Руби из сада, ухаживать за Исааком, водить детей в гости и прочее.

Он пожал плечами:

– Согласен. Будешь работать, когда захочешь.

– И я не обещаю какое-то конкретное количество часов. Если тебе понадобится юридическая помощь, а я в это время буду свободна, то я помогу. Но не могу ничего обещать.

– Очень заманчивое предложение, – сказал он.

– Таковы мои условия. Если честно, я не очень хочу выходить работать. Мне нравится сидеть дома с детьми.

– Конечно, конечно.

Я решила не обращать на это внимания.

– Как ты собираешься мне платить?

– Я не собираюсь.

– Что?

– Я не собираюсь тебе платить. Тебе будут платить клиенты. Если мне понадобится помощь и если у тебя найдется свободная минутка, то, когда ты все сделаешь, мы выпишем клиенту счет. Сколько потратишь времени, столько денег я тебе отдам.

– Хорошо. Вроде честно. Еще одно условие.

– Какое?

– Я не буду носить оружие. Никогда.

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Эл, я серьезно.

– Хорошо, хорошо.

– Значит, договорились?

– Думаю, да.

Мы пожали друг другу руки.

Когда Эл уехал домой, я подумала, что надо купить детям подарки по случаю возвращения. Конечно, особо следовало наградить Питера. Я пошла в магазин игрушек на Ла Сьенега, напротив торгового центра Беверли, и долго рассматривала прилавки. Руби я купила ужасную куклу, которая писает после того, как попьет из бутылочки, и какает после того, как съест специальную кашу из порошка (продается отдельно). Ей понравится. Питеру я выбрала гоночную машинку. Идеальный подарок для Исаака нашелся очень быстро. Дома я раскопала под кроватью бумагу, оставшуюся после Хануки, завернула в нее подарки и положила на кухонный стол.