Читать книгу "Четыре подковы белого мерина - Наталья Труш"

Маруся не знала, где Белку держат родители. А может, и знала, но не говорила. В загородном доме семья Белки по-прежнему не жила.

У Маруси Димка буквально вырвал телефон Белки и позвонил. Белка не сразу ответила: видела, что номер не знаком ей. Наконец в трубке раздался характерный щелчок, и до головокружения, до боли знакомый и родной голос произнес:

– Слушаю вас!

Димка даже отодвинул трубку от уха и посмотрел на нее внимательно. Голос Белки, а вот ответ… Белка никогда раньше так не говорила. Привычное веселое «Алё!» – это была Белка. А тут хоть и Белка, но какая-то чужая.

А она и была чужая. Стоило Димке открыть рот и сказать первое слово, как она узнала и, не выслушав, оборвала его:

– Больше не звони! – И пронзительные гудки отбоя забили ему в ухо. И можно было больше не звонить, все сказано…

Он, конечно, звонил, снова и снова, но она больше не отвечала, а на следующее утро он услышал, набрав ее номер: «Абонент временно недоступен»…

– Ма, может, мне уехать куда? Ну, подальше от Питера… Может, в Сибирь?

Лада вздрогнула. Ну какая Сибирь?! Чем он там заниматься будет?!

– Да устроюсь я куда-нибудь! Рабочие руки везде нужны!

Лада с усмешкой посмотрела на сына. «Рабочие руки»!

– Дим! Ты уж не смеши меня, ладно?! Здесь я хоть тарелку супа тебе налью! И крыша над головой у тебя есть. А в чужом месте… Ну как ты будешь жить, пока устроишься, например?

– Мама, но можно ведь сразу ехать, получив работу еще тут. Вон, куча газет с вакансиями! Сейчас можно и вахтовым методом завербоваться…

Лада с сомнением посмотрела на Димку. Нет, он, конечно, мужик, но комплекции не медвежьей: не высокий, хрупкий, больше похож на подростка. Какой вахтовик из него?! Да и «дружба» с наркотиками сделала свое дело: силы не те и здоровье не то.

– Дим, а с чего вообще мысли-то об отъезде?

– Не знаю… Обстановку сменить, уехать от старых знакомых…

Так, все так. Но еще он пытался бежать от себя. А куда от себя убежишь?!

– Мам, а может, мне вообще куда-нибудь далеко-далеко уехать? Хорошо бы в Америку, например! А что?! Мне сейчас очень нужно что-нибудь потруднее, чтоб как щенка в море…

– Димка! – Лада накручивала на палец выбившуюся из хвоста прядь волос. – А может, нам с тобой поехать куда-нибудь?

– Куда? В Америку?

– Чудила! Какая Америка?! А если хочешь знать, меня один человек приглашает в Новую Зеландию, вот!

– И что?

– И ничего… Город Крайстчерч. Почти край света…

– Мам, а почему бы и в самом деле тебе не поехать на этот край света?! Ведь интересно же!

– Дим, это ведь не в отпуск и не в командировку. Это, Димка, навсегда. А это страшное слово – «навсегда». За ним – просто пропасть. – Лада откинула голову на спинку кресла, и Димка увидел, как у нее блеснули глаза.

Свой длинный летний отпуск Лада проводила на даче, а Димка в городе. Ей не хотелось оставлять его надолго одного, и раньше она никогда этого не делала. Но она так устала от всех проблем, от бесконечного контроля над сыном, от подозрений, из-за которых у нее не было никакого душевного покоя. Она стала понимать, что никакой тотальный контроль не даст того результата, которого ждет она.

«Человек должен сам хотеть, сам думать: как жить, с кем и что делать, – как мантру, повторяла про себя Лада. – Человек должен сам… Только сам».

Когда Лада приезжала в город, она видела Димку лежащим на диване перед телевизором, на экране которого шла какая-то иноземная чушь. Он не радовался общению, был равнодушен к конфетам, не реагировал на предложения. Вяло отвечал на вопросы Лады, нехотя поднимался и шел на кухню пить чай.

– Дим, ну что происходит? – пытала его Лада, а он нехотя отвечал:

– Ма, да ничего не происходит! Ни-че-го! Сейчас вот до полуночи поваляюсь и на работу. Ночь откатаюсь, домой приеду. Позавтракаю. И спать лягу. И так каждый день…

Димка работал в такси. Можно было бы просто «бомбить», но было лень летать по ночному городу и ловить какую-нибудь заблудившуюся пьянь. Куда проще кемарить в машине на базе, в ожидании звонка диспетчера.

Больших денег такая работа не приносила. И заказов было не так много, и начальство стригло водителей. А если машина ломалась, то по такому случаю можно было надолго выпасть из работы. А еще и клиенты встречались порой такие, что не заработаешь на рейсе, а потеряешь: доедут до нужного адреса – разумеется, на другой конец города, – достают неразменную купюру в пять тысяч и лапы разводят в стороны, мол, как так – сдачи нет? Ну, один идет разменять в ночной магазин, второй выходит минут через пять – ноги размять, попить или пописать, и рысью по кустам! И попробуй поймать кого-нибудь по пути на базу, чтоб хоть немного подзаработать.

Димка работал, как и жил, – по инерции. У него не было интереса. И это Ладу очень печалило. Ну не должен человек жить так! У него должны быть интересы! Ну упал! Ну ударился сильно. И что? Надо вставать и идти дальше!

А он не хотел.

– Лад, у меня для тебя сюрприз… – Влад Тишинский обнял ее за плечи и прижался губами к уху. Он достал из портфеля коробочку, запакованную в красивую оберточную бумагу, перевязанную ленточкой. Влад все-таки еще тот эстет.

Лада понюхала коробочку. Хотела уловить запах духов, но не уловила.

– Что это? – спросила она, хотя, кажется, уже догадывалась.

– Открывай!

Влад любил делать подарки, и он наблюдал с удовольствием, как она аккуратно пытается подцепить ноготком край обертки. Другая бы просто порвала упаковку, дерганув посильнее за ленточку, но не Лада. Ей всегда казалось, что упаковка – это элемент подарка. Даритель старался сделать все красиво, поэтому нехорошо у него на глазах небрежно рвать красивую обертку – ломать подарок.

В квадратной коробочке была, как Лада и предполагала, коробочка из белого бархата, а в ней…

О таком колечке Лада даже мечтать не могла. Красота необыкновенная! Белое золото, камень чистый, прозрачный, бесцветный. Лада даже подумать боялась, что это бриллиант.

– Ой!.. Влад! Это же очень дорого. – Лада покраснела, как школьница.

– Это тебе. – Влад притянул ее к себе, поцеловал. – Примеряй!

Лада подержала кольцо, любуясь чистотой камня, который ослепительно сверкал на солнце. Потом примерила его на один пальчик, на другой. Уютнее всего ему оказалось на третьем – безымянном пальце правой руки.

– Правильное место нашло колечко! – засмеялся Влад и поцеловал Ладу в этот пальчик.

«Нет, он все-таки замечательный, – подумала Лада. – И я его люблю. Наверное… А он меня? Он никогда мне об этом не говорил. Но слова – это ничто. Главное – дела. А дела говорят о том, что он меня… Ох, не ошибиться бы!..»