Читать книгу "Сибирский спрут - Фридрих Незнанский"

Потом вдруг вспомнились намеки Василия: как Али-хан узнал, что это его шофер замесил Ахмета?

Андрею вдруг стало жарко. Он вспомнил, как в ярости тыкал Ахмета мордой в землю и рычал, чтобы тот отлип от Ксюхи.

«Придурок! Что ж ты наделал-то, придурок?»

Ахмет сказал своим, что его замесил незнакомый тип за девчонку. Нашли девчонку. Ксюха раскололась и сказала им про Андрея. Вот как Али-хан узнал, что его сына покалечил шофер Расторгуевых…

Андрей взялся за голову.

Что ж теперь? Где Ксюха? Что они могли с ней сделать?..

Нет, об этом лучше пока не думать.

Как ее найти? Где она? Раз не появилась, значит, чеченцы еще держат ее у себя. Если только… если только не выбросили ее труп на каком-нибудь пустыре за городскими новостройками.

И все-таки оставалась крошечная надежда, что Ксюша еще жива.

Разбуженный звонком охраны, Василий Расторгуев не мог ничего понять спросонья. Наконец пришел в себя, сориентировался.

– Кто приехал? А… Ладно, впустите, – разрешил он, зевая в трубку.

Охрана доложила, что явился Андрей Папутин – его личный шофер.

И что это ему в такую рань понадобилось?

Василий вылез из постели, накинул стеганый шелковый халат, сунул ноги в меховые комнатные туфли. Потянулся, глядя в окно на заснеженный пейзаж.

Со стороны ворот к дому медленно подъехал джип Андрея.

В ожидании, когда шофер поднимется наверх, Василий прополоскал коньяком рот и протер зубы долькой лимона. Освежился, плеснув из флакона в ладонь туалетную воду, и промокнул лицо.

Затем позвонил на кухню и попросил приготовить две чашки кофе.

У себя в доме Василий Расторгуев любил и умел быть барином с аристократическими замашками. В силу особенностей своего характера он поклонялся всему роскошному, породистому, красивому.

Когда шофер вошел, Василий первым делом обратил внимание на его ноги. Чтобы не наследить на паркетных полах, Андрей оставил ботинки внизу и поднялся в спальню шефа в одних носках.

«Мальчишка – полный ноль, ничтожество, кузнечик, – думал, глядя на него, Расторгуев. – А до чего хорош! Фотомодель… Эти его суровые скулы, вечный прищур, одна бровь выше другой. Мелкие веснушки на носу… А руки! Мне нравятся даже его грязные, обгрызенные ногти и пальцы в заусеницах. Стопроцентный мужик: грязный, пьяный, вонючий и сексапильный…»

– Извините, что беспокою вас так рано, – переступая порог комнаты, начал Андрей. – Но у меня неожиданно случилась беда.

Он тяжело вздохнул.

«Наверное, что-то с родителями, – решил Расторгуев. – Кто-то заболел или умер. Надо дать денег».

– Проходи, садись, – проявляя озабоченность, пригласил он шофера. – Что случилось? Я понял, что беда, раз ты неожиданно заявился. Ну говори, что?..

Андрей заставил себя посмотреть в глаза Расторгуеву.

– Люди Али-хана захватили мою девчонку. Я прошу вас помочь.

Василий не ожидал услышать такое. Он на мгновение даже растерялся.

– А чем я могу помочь? – развел он руками.

Андрей закусил губы. Лицо его побледнело.

– Вы же знаете Али-хана, – пробормотал он. – Вы могли бы с ним договориться. Я же обещал, что замочу журналиста.

– Постой, постой… При чем тут это? Ты выкупаешь у Али-хана собственную задницу взамен на жизнь журналиста. Это все. Больше Али-хан тебе ничего не должен.

– Они захватили мою девушку после того, как я побил Ахмета.

– Так это из-за нее?.. – приподнял брови Расторгуев.

– Да. Ахмет сажал ее на иглу. Он продавал ей наркотики. Мне пришлось вмешаться.

– Так, так, – насмешливо протянул Расторгуев, слегка разочарованный признаниями своего шофера.

«Ах ты, дурак! А у меня на тебя были такие планы!.. – думал он, изучая физиономию Андрея. – Кого ты пытаешься разжалобить, мальчик?»

Андрей кожей почувствовал, что между ним и шефом пробежал холодок. Когда он ехал сюда, по дороге мысленно проговаривал будущую беседу с Василием и надеялся, что тот его поймет и поддержит. Ведь он так хорошо к Андрею относился! И вдруг…

– Послушай, ты сам соображаешь, кого и о чем просишь? – оборвал разговор на полуслове Расторгуев. – Ты приперся ко мне домой в шесть утра, разбудил меня, поднял из постели… Ради чего, спрашиваю? Какую такую спешную новость ты собирался мне сообщить? Что на меня готовится покушение? Что мой дом заминирован? Что мой брат повесился? Что?!

В его голосе слышался металл.

Андрей молча таращил глаза на шефа, ничего не понимая.

– Оказывается, мой шофер, которого я вчера спас от заслуженной смерти, предлагает мне сегодня переругаться с партнерами по бизнесу, под самим собой сук срубить. И ради кого? Ради какой-то шалавы, наркоманки, дуры набитой, которая сама же его сдала! Ты хоть понимаешь, что она тебя сдала? Ты бы уже сегодня обживал новую квартиру два метра на полтора, если бы я за тебя не вступился. Когда она тебя сдавала, о чем думали ее куриные мозги? О новой дозе. Не о том, что чеченцы тебя замочат, а о том, как получить порцию дури и отрубиться. Честно говоря, я думал, что ты умнее. Ты сам не понимаешь, о чем просишь. Твоя девчонка сама нарвалась на то, что ее давно ожидало, более того, она едва не утянула за собой на тот свет тебя за компанию, я еле-еле уговорил Али-хана… Между прочим, ты свою часть договора еще не выполнил, журналиста не замочил. Ты понимаешь, что живешь в долг? Что через неделю, точнее, уже через шесть дней тебя замочат, как щенка, если ты… И вместо того чтобы о деле думать, ты мечешься, как ошпаренный, ради какой-то дуры?

Василий замолчал.

Андрей тоже не проронил в ответ ни слова. Опустив глаза, внимательно изучал виньетки наборного паркета.

– Ты все понял? – первым нарушил паузу Расторгуев.

Он не любил недомолвок.

Андрей пожал плечами, не поднимая глаз.

– Не слышу. Ты меня понял?

– Да, – сказал Андрей, исподлобья глядя на Василия.

– И больше никаких разговоров на эту тему?..

– Да, – подтвердил Андрей и примирительно улыбнулся.

– Очень хорошо. Я знал, что мы договоримся, – внимательным взглядом изучая физиономию своего шофера, Василий пытался обнаружить следы затаенной обиды, злости, но глаза Андрея были чисты, как у младенца.

На всякий случай Василий не отпустил Андрея сразу же, а оставил у себя. После завтрака он отправил Андрея во двор упражняться в стрельбе из «аграна» под наблюдением телохранителя.

«День начался слишком рано, но это даже хорошо – думал Расторгуев. – На повестке дня стоит вопрос о Шварце… Ну что ж! Займусь им сегодня же…»

У него со вчерашнего дня зрел в голове довольно простой и изящный план.