Читать книгу "Смертельная лазурь - Йорг Кастнер"

Роверс без тени страха смотрел на него.

— Ладно, ладно, Ян, шуток не понимаешь, что ли? Это мой друг Корнелис Зюйтхоф. Он хочет с тобой поговорить и поставить тебе полкварты пивка.

Поол глянул на меня.

— Сухопутная крыса? — осведомился он.

— Ну, зачем же так, — ухмыльнулся в ответ Роверс. — Все-таки парочку корабликов сподобился намалевать.

— Ах, так твой приятель — художник! — протяжно произнес Поол и наградил меня сочувственным взглядом. — Этим беднягам временами приходится куда хуже, чем даже нам. Ты бы спросил у него, по карману ли ему полкварты?

Моя честь оказалась под угрозой — шутка ли сказать, сомневались в моей платежеспособности.

— По карману, по карману. И не только полкварты, но и целая кварта! — успокоил я Поола.

— Заметано! — уже куда добродушнее отозвался Поол, присаживаясь к нам с Роверсом и благодарно подмигивая последнему.

Ладно, раз эти два морских волка надумали меня дурачить, пусть дурачат, сказал я себе. Подали заказанное мною пиво, Поол оттаял, однако стоило мне заговорить о «Новом Амстердаме», и настроение опаленного порохом моряка разом переменилось.

— Богом проклятое корыто! — пробормотал он. — Лучше бы его спалили пираты, тогда он не возвратился бы из последнего плавания.

— Проклятое? — переспросил я.

— Этот корабль определенно был проклят. А чем еще, скажите на милость, объяснить, что большая часть команды пропала, в том числе и мой брат Яап?

— Разве в диковинку, если кто-нибудь из моряков перекочует на дно морское? И объяснений тому множество — болезни, штормы, пираты или стрела какого-нибудь дикаря из местных.

Поол досадливо отмахнулся:

— Вот-вот, так и объясняли задержку с возвращением «Нового Амстердама». Дескать, в шторм угодил, от своих отстал, потом его прибило бурей к какому-то острову, где команда и проторчала бог знает сколько дней, приводя корабль в порядок. А там и с пресной водой было плохо, и дикари чуть ли не половину команды перебили.

— Но вы в это не верите? — спросил я.

— И никогда не поверю! Я случайно оказался в городе, как раз когда «Новый Амстердам» возвращался. Я тут же вскочил на какую-то баржу, направлявшуюся в Тексель для погрузки. И там своими глазами увидел, во что превратился «Новый Амстердам».

— И во что же?

— Так корабль даже после страшного урагана не выглядит. У него был такой вид, будто он побывал в сражении. Поверь мне, художник, я знаю, что говорю.

Желая подкрепить сказанное, он ткнул пальцем в почерневшую от пороха щеку.

— Но никто и слыхом не слыхал ни о каком сражении, — продолжал Ян Поол. — И все же у многих, кто уцелел, были раны, как после боя. Когда я расспросил нескольких моряков, они мне рассказали, что, мол, на корабле произошел бунт, и бунтовщиков нужно было обезвредить. И, как мне думается, это больше всего похоже на правду.

Подлив пива в его почти пустую кружку, я осведомился, какова же в таком случае правда.

— Эх, если б я мог знать! Мне ведь так и не удалось выяснить, что стряслось с моим братишкой Яапом. Матросы, рассказавшие мне о мятеже, поступили отменно честно. А остальные вообще не желали распространяться о том, что же на самом деле случилось в плавании. Потому что боялись до чертиков, а чего боялись — непонятно.

Услышанное от бывшего моряка с обожженной порохом физиономией здорово смахивало на морские байки.

— И что же, никто не стал доискиваться? — скептически поинтересовался я.

— Ост-Индская компания выплатила крупные суммы родственникам погибших, причем на сей раз она оказалась куда щедрее обычного. И Каат тоже получила очень неплохие денежки.

— Кто?

— Жена моего братишки, вернее сказать, его вдова. У Яапа осталось двое детей, тогда они еще под стол пешком ходили. И Каат достались от компании не только приличные деньги, но и новый муж.

Я поинтересовался, сколько в этот день принял на грудь этот Ян Поол. Бывший матрос сразу углядел мое недоверие.

— Чего ты лыбишься? — взорвался он. — Думаешь, Ян Поол хочет надуть тебя?

— Разумеется, я так не считаю, но тут уж вы явно хватили через край, дружище, а? Что-то не припоминаю, чтобы компания еще и мужей вдовам погибших матросов подбирала.

Хенк Ровере, почесав за ухом, хихикнул:

— Это и впрямь ни в какие ворота не лезет. Если ты лишился глаза или левой руки, компания пожалует тебе четыре сотни гульденов, если потерял правую руку — получишь целых восемьсот, а если ослепнешь или потеряешь обе руки или ноги — тогда это будет стоить ей уже тысячу двести монет. А это совсем неплохие деньги. Но чтобы в случае гибели женам возмещали еще и мужей, ни о чем таком мне слышать не доводилось.

— Это было, было! — рявкнул Поол. — Конечно, ничего такого в бумагах не прописали. И все же один матросик с «Нового Амстердама», которого дьявол пощадил, стал новым мужем Каат. Некто Клас Стег, но он нынче уже не плавает по морям-океанам, а сидит в счетоводах компании. Странно все это очень. Все, кто выжил тогда, очень быстро пошли в гору. Нынче они или кораблями владеют, или получили должности. Кого в компанию пристроили, кто в торговой палате подвизается. Неслыханное дело. Одни, значит, на дне морском, а другим счастье подвалило. Хотите — верьте, хотите — нет, но я вам вот что скажу, уважаемый господин художник: тут дьявол приложил руку, это точно!

Что-то часто мне сегодня напоминали о нечистом! То Охтервельт пугает меня, убеждает в том, что синий — дьявольский цвет. А теперь этот моряк рассказывает байки!

— По вашим глазам вижу, что вы до сих пор мне верить не хотите, — с досадой бросил Поол. — Не верите, так спросите других, тех, кто тогда видел, как «Новый Амстердам» входил в родной порт. Вы в каждом портовом кабаке отыщете тех, кто своими глазами это видел. Вы их поспрошайте об этом дьявольском кораблике и его нечистом грузе!

— Как я могу вам верить, если вы мне то одно чудо преподносите, то другое? Болтаете о каком-то дьявольском корабле, о нечистом грузе! Ну что может быть нечистого в перце из Ост-Индии?

Поол с шумом выдохнул, словно собирая в кулак все свое терпение, чтобы убедить сидевшего перед ним Фому неверующего.

— «Новый Амстердам» должен был доставить перец домой. И на самом деле взял на борт перец, став на якорь у Бантана. Но я не верю, что перец оставался на борту, когда они прибыл в Тексель.

— Почему? Не напускайте туману, Ян Поол! Говорите напрямик!

Еще секунду назад мрачная физиономия Яна Поола озарилась иронической улыбкой.

— Как же так? Не верите мне, а сами расспрашиваете?

— Может, мне хочется, чтобы вы меня и вправду убедили, — с улыбкой ответил я.

— Тогда, может, вас убедит то, что разгружали «Новый Амстердам» под покровом ночи.