Читать книгу "Русские идут - Сергей Соболев"

Но сейчас налицо совершенно иная ситуация. Примерно с октября месяца длится какая-то хозяйственная тяжба. Местная татарская община периодически пикетирует проезд в урочище. Не раз случалось, что какие-то молодчики швыряли камни в легковушки и микроавтобусы, которые все же пытались «прорваться» в сторону бухты. Страсти тут кипят нешуточные. Хозяева, опасаясь поджогов и попыток «самозахвата», – говорят, все окрест принадлежит одному из крупных российских бизнесменов – увеличили штат охраны. Короче, ситуация нынче, в «мертвый сезон», сложилась очень и очень непростая.

Ох, как все непросто…Натали и ее сетра родом из Геническа, небольшого городка на юге Херсонской области, расположенного близко к перешейку и Арбатской стрелке. И у той, и другой отцы служили в свое время на евпаторийской базе ЧФ, один в морской авиации, другой в инженерных частях. После увольнения в запас вернулись в родной город, а дочери вот нашли себе ухажеров и перебрались жить в Севастополь…

И у Коваля, и у этих двух молодых женщин, имелось немало знакомых в городе. Можно было, казалось, вернуться хотя бы на фазенду к Лене. Но после ЧП с растяжкой все эти варианты казались опасными. Они все трое – прежде всего, конечно, он, Коваль – капитально «засветились». Он ведь за прошедшие дни пытался активно наводить справки об исчезнувшем Задорожном. Кому-то из «заинтересованных» лиц стало известно об этом его «частном расследовании». Иначе зачем бы понадобилось неизвестным подвешивать смертельный гостинец у дверей сьемной квартиры Алексея Коваля?..

Обращаться в органы он пока не решался. Это не безопасно. У него сейчас, по сути, оставался один вариант: отвезти обеих женщин в Геническ, к родне. Где за ними присмотрят надлежащим образом, где они смогут пожить некоторое время, пока все как-то не разрешится – в прямом и переносном смысле этого слова…

Но отправляться на ночь глядя в столь неблизкую поездку – через весь полуостров! – он тоже не решился. Был бы он один, еще б куда ни шло… У него же нынче на руках две женщины. Причем обе, как выяснилось недавно, в «интересном положении». А ну как тормознут их где-нибудь на ночной трассе? А у него при себе даже завалящего газового пистолета нет.

Поэтому Коваль – хотя и не без колебаний – проложил курс в Ласпи. Начальник охраны Геннадий заканчивал ту же «систему», что и Коваль с Задорожным (правда, на пару лет раньше их). Он же сосватал Алексею эту непыльную, в сущности, и неплохо оплачиваемую работенку. В Ласпи сейчас не сезон, все базы закрыты – в связи все с теми же «беспорядками». Но есть несколько гостевых домиков, где постоянно проживают охранники и местный персонал. Ну так неужели Гена не разрешит им провести ночь в одном из гостевых коттеджей, где Коваль и его спутницы, учитывая наличие охраны, хоть на время окажутся в безопасной обстановке?

Коваль припарковал «девятку» на служебной стоянке возле двухэтажного коттеджа, отведенного для проживания местного персонала.

– Женщины, посидите немного в машине. Я сейчас с одним из наших переговорю! Может быть, останемся здесь даже ночевать…

Он нашел старшего по «режиму» в небольшом кабинетике, расположенном на первом этаже коттеджа.

– Коваль, хорошо, что подьехал! – Геннадий, плотный, с ранними залысинами мужчина лет тридцати пяти, тщательно затушил окурок о край пепельницы и лишь после этого подал руку своему сотруднику. – Значит, такая вот тема. Наши хозяева наметили провести сокращение штатов. Нас, охрану, тоже подсократят… покамест на треть. У тебя как, Леша, имеется желание служить тут и далее? Но только учти – к лету, как меня известили, нас могут еще «ужать» в плане штата!.. И тогда уже я не смогу никому гарантировать, что его не сократят, даже – тебе. Ну? Что молчишь? Слушай, Леха… ты какой-то… Как-будто не в себе! У тебя что, стряслось что-нибудь?

Коваль выцарапал трясущимися пальцами сигарету из почти пустой пачки. Прикурил… жадно всосал в легкие табачный дым. Он подумал, что Геннадий, возможно, единственный человек, с которым он может поделиться сокровенным, у которого он может спросить совета.

– Гена, у тебя есть несколько минут?

– Найдется. Только не тяни… а то меня тут дергают с разных сторон!

Коваль сделал еще пару судорожных затяжкек. А потом, не вдаваясь во второстепенные подробности, стал рассказывать о той истории с исчезновением Задорожного, в которую ему довелось вляпаться…

Примерно за час до того, как Мокрушин должен был явиться к Венглинской, дабы отужинать в ее компании, к нему в номер постучался один из местных «секьюрити».

– Владимир Алексеевич, шеф спрашивает, вы можете сейчас к нему подойти?

– Кто? – переспросил Рейндж, не врубившись поначалу, о ком идет речь. – Чей шеф?

– Наш старший… а вот он сейчас, кстати, на связи!

Охранник передал «московскому гостю» свою рацию. Мокрушин, нажав на тангенту, сказал:

– Геннадий, я тебя слушаю!

– Алексеич… хорошо, что ты у себя! Есть дело. Ты можешь сюда, к нам, в «гостевой» подойти? Или мне – к тебе?!

– Э-э-э… я вобщем-то, не так, чтобы свободен… У меня вскоре должна состояться важная встреча. А что за дело, дружище?

– Даже не знаю, как сказать… Приехал тут один человек… наш сотрудник… и вообще – из наших! Он мне тут одну историю сейчас рассказывает! И что-то мне подсказывает, что и тебе, Алексеич, было бы интересно послушать этого товарища!

– Да? – Мокрушин взглянул на часы. – Добро, я сейчас сам к вам подойду!

Через несколько минут он вошел в кабинет старшего по «режиму», в котором было накурено, хоть топор вешай.

Геннадий познакомил его с недавно подьехавшим сотрудником.

– Алексей Коваль.

– Владимир, – представился Рейндж, сочтя излишним называть свою фамилию. – Ну? Что у вас стряслось?! Только давайте выйдем на свежий воздух! У вас тут так надымлено, что можно прокоптиться до костей… А мне совсем скоро предстоит посетить одно светское мероприятие!

Они вышли на улицу. Коваль на секунду отлучился: сказал женщинам, что им придется еще немного подождать и попросил не отходить далеко от машины. Мокрушин, на правах старшего, проложил курс так, чтобы они не удалялись от «гостиницы», где в апартаментах Ларисы, наверное, уже накрывают стол на двоих.

– Алексей, ты где служил? – поинтересовался Мокрушин. – Ты из флотских?

– Я служил в «Пиранье»… а наша часть базировалась в Севастополе, в бухте Казачьей. Но я уже три года, как на гражданке.

– Так ты – из «пехов»?!

– Так точно… не знаю вашего чина и звания.

– Давай-ка не будем тут «чиниться», – просто сказал Мокрушин. – Я ненамного тебя старше, Алексей, так что обращайся ко мне – на «ты». К «пехам» я неровно дышу… у меня… скажем так… в этой среде хватает знакомых. Вот что, братишка: докладывай в темпе, что стряслось! Только коротко, четко и ясно: у меня в запасе не более… четверти часа!