Читать книгу "Год обезьяны - Чингиз Абдуллаев"

— Для женщины гораздо лучше иметь семейное счастье. Длялюбой женщины, Марина. И ты должна была знать это лучше других.

— Не смей говорить мне об этом. Она тебя так любила, такждала. А ты просто ранил ее сердце. И давай на этом закончим, иначе я тоже сорвусьи наговорю тебе кучу неприятных слов.

— Я не думал, что мы так встретимся.

— А я обязана думать. Сейчас ты вернешься в отель илиотправишься ужинать. А я должна думать, как успокоить Веру. Представляешь,какое для нее потрясение — узнать, кто именно был другом ее матери. Такие ударытрудно пережить спокойно.

— Когда мы с тобой встречались, она училась в школе…

— Да, — согласилась Марина, — это действительно так. Ей былотогда шестнадцать. Но от этого ей не легче. К тому же не забывай, что сейчас онаболее всего озабочена проблемой безопасности своей дочери. Она должна нестолько доказать следователю невиновность своей дочери, сколько защитить ее отвозможного преследования и мести твоих земляков. А это две разные задачи,Муслим. В любом случае, чем быстрее ты закончишь это расследование, тем быстрееуедешь. И мы будем знать, что нашей Наташе ничего не угрожает.

— Я попытаюсь ей помочь, — предложил Муслим, — но я долженбыть точно уверен, что твоя дочь тоже не наносила этот роковой удар.

— Ты можешь быть в этом абсолютно уверен, — несколькозагадочно произнесла Марина Борисовна и повернулась, чтобы пройти в залресторана.

— Подожди, — остановил ее Муслим, — почему ты сама в этомтак уверена?

— Я знаю, что говорю, — решительно произнесла она. — Последнейв этой квартире была не моя дочь. И не моя внучка. Последней у вашего дипломатабыла именно я. В половине десятого. Тебя устраивает такой вариант?

Он замер, пораженный ее словами. Час от часу не легче.Значит, на квартире у погибшего были все три поколения этой семьи. Сначалавнучка, потом дочь, а затем и ее мать. И с каждым последующим визитом шансыостаться в живых у Фамиля Измайлова резко падали вниз.

— Меня устраивает только правда, — выдохнул он, — и ничего,кроме правды…

Глава 11

«Рожденные под знаком Обезьяны могут добиться успеха налюбом поприще. В коммерции, в промышленности, в бизнесе, в науке. Они могутбраться за все, что угодно, позволить себе развитие в любой сфере человеческойдеятельности, особенно если у них есть высшее образование».

(Из восточного гороскопа)

Она оглянулась на дверь, за которой скрылась ее дочь, словноопасаясь, что та снова сможет выйти к ним в коридор.

— Я знала, что они собираются туда поехать, — быстропроизнесла Марина, — поэтому я им ничего не сказала. У меня есть своя машина,которую я привезла из Германии. Мой серебристый «Опель». И навыки работы, чтобыпройти незамеченной и не попасть под камеры на Лиговском проспекте. У погибшегобыл проходной двор. Я остановила машину на другой улице, прошла дворами и какраз появилась во дворе, когда отъезжала машина Веры. Они были вместе с Наташейу этого молодого наглеца. Я подождала, пока уедет машина, и только потомподнялась наверх.

Он внимательно слушал, стараясь ее не перебивать.

— Я поднялась к нему наверх и долго звонила. Он почему-томне не открывал. Я слышала, как он кричал. Наверно, ему кто-то позвонил. Потомраздался какой-то шум, как будто кто-то выстрелил. Я даже подумал, что он могзастрелиться. Но наконец открыл мне дверь и недовольно спросил, кто я такая. Яему объяснила, что мне нужно с ним срочно побеседовать. Можешь себепредставить, этот нахал спросил, нельзя ли перенести мой визит на завтра. Ятвердо сказала, что нельзя. И вошла в его квартиру.

— С этого момента рассказывай более подробно, — попросилМуслим, — для меня это очень важно.

— Там не было ничего особенного. Он был в каком-товзвинченном состоянии. Я понимала, что он нервничает после нелегких разговоровс Натальей и Верой. Я прошла в гостиную и села на стул.

Я даже удивилась, когда в разговоре со мной он захотелдостать носовой платок. Он подошел к дверям спальной комнаты, попытался ихоткрыть, но у него ничего не вышло. Тогда он извинился, вышел в коридор, прошелна кухню, оттуда еще куда-то и через минуту вышел из спальни, открыв дверь сдругой стороны. Я поняла, что его квартира имеет сквозные выходы из всехкомнат. Но кухня и кабинет находятся в одной стороне, а гостиная и спальня — вдругой. И между спальней и кабинетом тоже есть проход.

— Верно, — сказал Муслим, — я там все осмотрел. А тымолодец, что сумела так быстро все просчитать. Старая школа?

— Не говори так громко, — попросила она. — Я сейчаспреподаватель в Санкт-Петербургском университете. На юридическом факультете. Имежду прочим — доцент кафедры криминалистики.

— Не сомневаюсь, что ты опытный специалист. С твоим стажемработы в компетентных органах.

— Хватит шутить. Я объяснила ему, что он ведет себя несовсем правильно. Кажется, он даже удивился, когда я начала говорить. А потомначал громко смеяться. Может, он уже немного был не в себе, я не знаю. Я дажесказала ему, что у меня был друг-азербайджанец и я знаю, что вы обычно людипорядочные и надежные. Конечно, я говорила о тебе. Но он так ничего и не понял.Сознавая, что ничего не смогу ему доказать, я поднялась и вышла из егоквартиры. Спустилась вниз и ушла также дворами, чтобы меня никто не увидел.

— Когда это было?

— Примерно в половине десятого. Может, немного позже, какраз заканчивалась программа «Время». Минут на пять или десять.

— Понятно.

— Твои земляки считают, что его убила Наташа? Но это глупо.Она молодая девочка, ей только двадцать лет. И она студентка медицинскогоинститута.

— Которая знает, куда и как наносить удар, — напомнилМуслим.

— Не нужно так говорить. Она совсем ребенок. Бесхитростный инаивный. И она приехала вступиться за свою троюродную сестру. Она не моглаубить, Муслим, ты должен это понимать.

К ним вышел официант, который недовольно взглянул на них.Они не входили в ресторан и не выходили из него, разговаривая в коридоре.Муслим протянул руку женщине, и они вышли на улицу. Вечером погода наладиласьдо устоявшейся и спокойной. Хотя было достаточно морозно. Он повернулся кженщине.

— Начнем с того, что я не обязан верить каждому вашемуслову, Марина Борисовна, — безжалостно произнес Муслим. — Предположим, яговорю, только предположим, что роковой удар нанесла твоя внучка. Тогда мать,которая появилась в квартире Измайлова, видела эту сцену. Может, она дажепомогла вытащить нож из раны, но, поняв, что ничем нельзя помочь, решилагарантировать своей дочери алиби, заявив, что была в квартире сразу после уходаоттуда Натальи.