Читать книгу "Стезя и место - Евгений Красницкий"

Мишка направился было к месту ночевки пятого десятка, но рваный сапог стал так раздражать, что он не утерпел и повернул к колоде для колки дров, на которую можно было удобно сесть. Откуда-то, как всегда неожиданно (просто талант какой-то!), вывернулся Варлам.

– Вы где болтаетесь?! Почему ушли без спросу?

– Ну-ка глянь сюда! – Мишка выставил вперед ногу в рваном, обмотанном веревкой сапоге. – Какой ты, на хрен, урядник, если у тебя подчиненные разутыми ходят?

– Ты меня не учи…

– Молчать! – Мишка толкнул Варлама к колоде, уселся на нее и, подняв ногу, приказал: – Стаскивай сапог!

– Я тебе не челядин, разувать те…

Демкина затрещина прервала Варлама на полуслове.

– Ты робичич! – Демьян выпростал из-за пояса кистень. – Ну!!!

Варлам затравленно огляделся, но помощи ждать было не от кого – народу во дворе хватало, но все были заняты своими делами, только несколько обозников с любопытством наблюдали за разыгрывающейся сценой. Демьян, покачивая кистенем в правой руке, левой пихнул Варлама в бок.

– Делай, что велено! Шевелись, бояричу некогда!

– Я вам не… – Взгляд Варлама метнулся Мишке за спину, и голос его мгновенно окреп: – Господин старшина, скажи им! Я урядник, а не…

– А кто тебя урядником поставил? – донесся из-за Мишкиной спины голос Дмитрия. – Я не ставил, господин сотник не утверждал. Так кто?

Варлам уже поднял было руку, чтобы указать на Мишку, но тут до него, видимо, дошел весь идиотизм его положения. Жест так и остался незавершенным, а Демьян, тут же вклинившись в паузу, произнес угрожающим тоном:

– Бояричу Михаилу Фролычу было угодно поставить тебя на десяток, и он тебя поставил. А сейчас бояричу угодно, чтобы ты помог ему разуться! Ну! Нам долго ждать?!

«Блин, свита играет короля! Да не играют они! Для них это жизнь!»

Варлам, скрывая злые слезы, низко наклонил голову и ухватился обеими руками за Мишкин сапог. С левой ноги обувь слезла легко, а с правой не получилось – мешала веревка, которой была подвязана подметка. Варлам попытался развязать ее, но узел затянулся туго.

– Зубами! – напористо приказал Демьян.

Варлам немного поколебался, покосился на покачивающийся в руке Мишкиного брата кистень и… опустившись на колени, склонился к сапогу.

«Все, сломали парня. Теперь либо в совершенное дерьмо превратится, либо… в любом случае поворачиваться к нему спиной не стоит, особенно в бою».

Мишка поднялся с колоды, притопнул новыми сапогами и распорядился не допускающим возражений тоном:

– Дмитрий, перед завтраком построй Младшую стражу. Пешими.

Митька и тут оказался на высоте – никаких «слушаюсь» и прочих строевых экзерсисов, лишь коротко склонил голову и спокойно, словно не в первый раз, ответил:

– Будет исполнено, боярич. – Потом глянул на потерянно стоящего рядом Варлама и уже совсем иным тоном рявкнул: – Слышал приказ? Передать другим урядникам: построиться по десяткам, пешими, справа от ворот, вдоль тына. Исполнять!

– Слушаюсь… господин старшина.

– Воеводе Погорынскому боярину Корнею Агеичу угодно было назначить старшиной Младшей стражи отрока Дмитрия! Все приказы старшины Дмитрия велю исполнять так же, как прежде исполнялись мои приказы! Воля боярина Корнея Агеича и моя воля будут передаваться вам через старшину Дмитрия, если нам самим не угодно будет свою волю вам высказать!

Отроки привычно держали строй, глядя на столь же привычную для них картину: Михайла что-то вещает перед строем, а рядом молча стоит Дмитрий. Все было, как всегда, разве что построение происходило не на крепостном дворе, а перед тыном, окружающем хутор, да в сторонке топталось несколько молодых обозников, которым Илья с видом знатока что-то негромко объяснял.

– Как-либо обсуждать решение воеводы, – продолжал Мишка, – запрещаю, ибо невместно отроками осуждать или одобрять воеводские повеления. Урядникам велю пустопорожнюю болтовню пресекать, а особо языкастых наказывать, дабы другим впредь неповадно было!

Мишка сделал небольшую паузу и оглядел строй. Ни звука, ни движения, никакого особенного выражения на лицах – кое-чему ребята все-таки уже обучились. Боярич обернулся к группке обозников, от которой донеслись смешки, и повысил голос:

– Господин наставник! Уйми весельчаков, чтобы нам отроков за кнутами к коновязи не посылать!

Что сказал Илья, из-за расстояния было не разобрать, но смешки стихли. Мишка снова обернулся к отрокам.

– Вновь назначенным урядникам велю исполнять свои обязанности до возвращения на базу. Там, после разбора всех событий, решим: годны они быть урядниками либо нет. Тех, кого сочтем годными, представим господину воеводе для утверждения.

Мишка снова оглядел строй и решил свое выступление не затягивать – нужное было сказано не словами, а подтекстом, и можно было рассчитывать, что все (или большинство) намек поняли. Оставалось еще только одно.

– Отрок Демьян!

– Здесь, боярич!

– Выйти из строя!

– Слушаюсь!

– Минувшей ночью отрок Демьян спас мне жизнь, в последний миг поразив ворога, который уже занес надо мной топор! Зрите: перед вами пример истинного воинского братства!

Демьян на какой-то миг утратил свой мрачно-саркастический вид и слегка зарумянился. Мишка обнажил голову и отвесил двоюродному брату земной поклон, потом, не дав ему склониться в ответном поклоне, обнял.

– Спаси тя Христос, братик.

– Ну… – Демка неожиданно шмыгнул носом. – Я ж обещал спину…

* * *

Демкиной растроганности хватило всего на несколько минут, а вот Варлам… Если на ночной дороге Мишка обращался с ним, скорее, в стиле армейской дедовщины, то «сцена с разуванием» ясно указывала на разницу в положении робичича и боярича, к тому же Дмитрий и Демьян совершенно недвусмысленно указали на свою полную поддержку таких отношений. Мишка не удивился бы, поймав на себе злобный, ненавидящий или еще какой-нибудь, из той же серии, взгляд Варлама, но урядник пятого десятка вообще старательно не замечал своего непонятного подчиненного.

«Интересно, а как смотрели суворовские унтер-офицеры на великого князя Константина Павловича, отмахавшего весь итальянский поход русской армии рядовым солдатом? Но-но, сэр, не заноситесь! Константин был сыном императора, а вы внук провинциального боярина! Однако же методы воспитания что у Павла I, что у лорда Корнея… м-да-с! Аналогии, аналогии… Константин от престола, после смерти Александра I, отказался, и вы туда же. Скромнее надо быть, сэр Майкл, скромнее».

– Стража, по местам! – передали команду с правого фланга.

«Ну-с, девочки, на сцену – журавлевцы пожаловали!»

Пятый десяток Младшей стражи оказался на левом фланге засады. Места, где противник будет выходить на берег, отсюда не было видно, зато Мишка, оборудуя себе лежку, не поленился, перешел через дорогу и аккуратно, чтобы не оставлять заметных следов, раздвинул или отогнул ветки ивняка так, что теперь через прореху видел противоположный берег, как раз у начала брода.