Читать книгу "Один маленький грех - Лиз Карлайл"

Ее светлость надвинулась на него, как семидесяти четырех пушечный корабль.

— Вы еще спрашиваете#39; — воскликнула леди. — А теперь, раз вы спросили меня, я хочу, чтобы вы уделили мне несколько минут.

Уже зная, что женщины, нарушающие неприкосновенность его жилища с просьбой уделить им немного времени, редко приносят добрые вести, Аласдэр насторожился.

— Вы в лучшем положении, чем я, мадам, — сказал он. — Особенно если учесть, что вы уже в моем доме.

Леди Таттон, высоко вскинув голову, прошествовала в гостиную, как если бы это была ее собственная гостиная. Аласдэр взглянул на Уэллингза — у того был вид, словно он проглотил лимон. Что, черт возьми, здесь происходит? Аласдэр передал свои покупки дворецкому, приказав запереть их в письменном столе.

— Так чем я могу быть полезен вам, мадам? — спросил он леди Таттон, входя в гостиную и снимая перчатки. — Я так полагаю, что вас привела сюда крайняя необходимость, поскольку мы едва знаем друг друга.

— Я не знаю вас, сэр, — неприязненно заявила она. — Но по вашей милости мы оказались в весьма затруднительном положении, и я здесь, чтобы все уладить.

Аласдэр застыл на месте.

— Прошу прощения?

— Мои племянницы! — выпалила она. — Те самые, которых вы держите здесь в заложницах!

Пол заходил под его ногами. Племянницы леди Таттон? Боже правый! Однако он сохранил присутствие духа настолько, чтобы презрительно бросить перчатки на пол.

— Я не знал, мадам, что держу кого бы то ни было в заложниках.

— Вы, сэр, нанесли невосполнимый ущерб репутации Эсме, — сказала леди Таттон. — Не смейте так высокомерно держаться со мной.

Теперь он испугался, и ему понадобилось все искусство игрока, чтобы скрыть это.

— Так вы тетя, я правильно понял? — спросил он небрежно. — Возвратились из дальних стран?

Она посмотрела на него так, как будто он сошел с ума.

— Конечно, я тетя! И не говорите, что вы этого не знали!

Он кисло улыбнулся.

— Я не знал. Но это мало что меняет. Сорча моя дочь.

— Что очень печально! — заметила ее светлость. — Плохо уже то, что она считается дочерью этого ужасного Ачанолта, а о вас, сэр, вообще говорить не приходится.

Аласдэр быстро терял терпение. Это было совсем не похоже на предвкушаемое им радостное возвращение домой, и ему не понравилось приведенное леди Таттон сравнение.

— Надеюсь, мадам, я не пал так низко, как человек, который может выбросить детей на улицу умирать с голоду! — резко сказал он. — Вы здесь с какой-то целью? Если так, изложите ее и оставьте меня. Я соболезную вашему горю в связи со смертью сестры, но отец ребенка — не ваша забота.

— Однако благополучие Эсме меня заботит, — возразила она. — А вы, сэр, едва не погубили ее репутацию.

— Боже мой, чего вы хотите от меня? — проскрежетал он. — Я не просил ее являться сюда!

— Да, но вы убедили ее остаться! — отвечала леди Таттон. — Вы знали, что она наивная, вы знали, что она в отчаянном положении, и вы воспользовались этим, ни на йоту не задумавшись о том, какой ущерб это нанесет ее доброму имени.

Теперь ее обвинения падали все ближе к цели.

— А Эсме… — Его голос дрогнул. — Что сказала вам Эсме? Леди Таттон посмотрела на него с подозрением.

— Она сказала, что сама во всем виновата. Что вашей вины здесь нет. Но я ни на секунду не поверила ей. Она очень неопытна, совершенно не знает жизни, и вам это известно.

Аласдэр отвел глаза и уставился в глубину комнаты. Время, казалось, остановилось, только тиканье напольных часов опровергало это.

— Тогда я женюсь на ней, — наконец проговорил он. — И больше не придется говорить о погубленной репутации.

Леди Таттон задохнулась от негодования.

— Ради всего святого! Нет, нет и нет!

Он снова посмотрел на нее и заставил себя говорить спокойно и твердо.

— Это сделало бы меня самым счастливым человеком на земле, — произнес он. Он не хотел такой судьбы для Эсме, но раз уж так вышло, перечисление леди Таттон всех его грехов облегчило ему задачу — он сделал то, что, как уже знал в глубине души, он должен был сделать. Но леди Таттон оставалась непреклонной.

— Ни в коем случае! — возмутилась она. — Если только вы не сообщите причину, по которой она не сможет сделать хорошую партию.

Аласдэр перевел дыхание.

— Эсме сделает честь любому мужчине, — сказал он. — И хотя я знаю, что не заслуживаю ее, я мужчина, которого обвиняют в том, что он бросил тень на ее доброе имя.

Глаза леди Таттон стали жестче.

— Вы только сделаете ее несчастной, — заявила она. — Вы погубили ее мать. Зачем заставлять Эсме выходить замуж за игрока и соблазнителя женщин? За человека, семейство которого всего лишь два поколения назад перестало быть арендаторами? Моя сестра, возможно, была немного экзальтированной, но наш род уходит корнями во времена Вильгельма Завоевателя. И если в вас осталось хоть что-то от джентльмена, отойдите в сторону, придержите свой язык и дайте кому-нибудь достойному взять ее в жены!

Последовало долгое молчание. Аласдэр подошел к окну и смотрел на улицу. Его снова переполнял доводящий до дрожи гнев и бессильное чувство, что нечто драгоценное ускользает из его рук.

Но Эсме не грозило попасть под колеса кареты. Она не умирала от потери крови. У нее появились другие возможности. Шанс стать тем, кем она должна была быть по крови и рождению. А он… ладно, в сущности, он был как раз таким, каким его обрисовала леди Таттон. И без всяких оправданий.

Он не был отвергнут отцом в раннем возрасте, как его друг Девеллин. Он не страдал от невосполнимой утраты первой любви, как Меррик. У него не было темной байронической тайны, как у Куина. Он был просто обаятельным прожигателем жизни. Потому что он так захотел. И теперь, когда он приблизился — ну, не к осени, но к позднему лету своей жизни, — у него нет прав сетовать на это и погубить молодость, красоту и невинность просто потому, что он почувствовал что-то вроде трогательной нежности подростка к девушке, которой он не заслуживал. Это пройдет, и довольно скоро.

— Вы полагаете, мадам, что вы сможете удачно выдать ее замуж? — спросил он глухим голосом.

— Я уверена в этом, — сказала она. — Ваши слуги много болтают?

— Совсем нет, — уверенно сказал он. — Более того, они относились к мисс Гамильтон чрезвычайно уважительно.

— Тогда я смогу выдать ее замуж к Рождеству, — объявила леди Таттон.

Однако он заметил в ней некоторое колебание. Он понял, что это не сулит ему ничего хорошего. — И?.. Леди Таттон вздохнула.

— Конечно, Эсме не хочется расставаться с сестренкой. Поэтому мне кажется, было бы лучше, если бы вы просто позволили…