Читать книгу "Грабеж средь бела дня - Сергей Зверев"

Попросив обождать, Зацаренный побежал в гастроном. К счастью, в карманах еще оставалась небольшая сумма в рублях, достаточная для посещения винно-водочного отдела. Затарившись, он быстро вернулся и, шуганув из коридора сумасшедшего дедушку, выставил покупки на стол.

– А давай за твоего будущего бэби выпьем! – предложил гость, скручивая с бутылки латунную пробку.

– Да ну его в жопу! – отмахнулась малолетняя проститутка; материнские инстинкты явно были ей чужды. – Как подумаю про эти долбаные роды, так тошно становится… Вылезет из меня такое красное, маленькое и орущее… Бр-р-р…

– Тогда давай выпьем просто за тебя, – улыбнулся Цаца, внимательно следя, чтобы барышня не прикасалась к его стакану губами; ведь по всем «понятиям», посуда после минетчицы считается запомоенной.

– Давай…

Расчет Зацаренного оказался верным: спиртное быстро склонило Мандавошку к нужному для него решению.

– Только давай под расписку, через нотариуса, – предложила Ермошина и, присев у стены, принялась отдирать плинтус.

Гена попытался встать в позу.

– Че – типа нормальному пацану не веришь? Неужели я тебя из-за какой-то голимой штуки разводить буду?!

– Ты сам эту тему предложил, – на удивление здраво напомнила Лида, извлекая из тайника сверток. – Смотри. Дам тебе пятьсот гринов и… вот это.

С этими словами Мандавошка протянула собеседнику небольшой диск желтого металла. Диск оказался царским червонцем.

– Им-пе-ри-ал. Де-сять руб-лей зо-ло-том, 1915 год, – прочитал Зацаренный надпись на реверсе и, взвесив монету в руке, оценил: – А тяжелый…

– Мне его самой в двести баксов задвинули, – объявила Лида. – В меньшую сумму и одалживать не буду. Короче, или соглашайся, или не соглашайся.

Прикинув, Цаца решил, что лучше все-таки согласиться. Долг надлежало отдать через семнадцать часов. За это время следовало не только перевести золото в доллары, но и отыскать недостающую до тысячи сумму.

– Точно «рыжье»? – недоверчиво спросил Зацаренный, повертев монету в руках.

– А то!

– Откуда? За «микрофон» ставку подняла?

– Мужик один дал.

– Голенков? – уточнил Гена; он и сам не знал, почему у него вырвалась эта фамилия.

– А откуда ты знаешь? – удивилась Лида.

– Ну, на то мы и охранная фирма, чтобы все про всех знать. Ты че – с ментами корешишься? – с преувеличенной суровостью спросил Цаца.

– Так он давно уже никакой не мент… И Танькин папик к тому же. – Поднявшись, хозяйка двинулась в прихожую. – Слышь, давай по быструхе к нотариусу, пока я не нажравшись! А потом сядем и конкретно бухнем.

Зацаренный задумался – стоит ли ему кинуть эту шмару прямо сейчас, когда деньги уже были в его руках. Прикинув все плюсы и минусы, он решил, что ни к чему не обязывающую расписку все-таки лучше оформить. На горизонте замаячила весьма перспективная тема.

Гена не сомневался, что разговорит малолетку насчет червонца: ведь Лида действительно испытывала к нему искреннюю симпатию.

Оформив расписку, мелкий бандит и малолетняя проститутка уселись в лимузин.

– Давай прокачу с ветерком! – предложил Цаца.

– Так ты же того… выпимши, – напомнила Мандавошка.

– А-а-а… Не ссы, мусора меня ни за что не тронут! – заверил директор «Находки» и, нагло подрезав скромную «копейку», на глазах у гаишника проскочил перекресток на красный свет.

Правоохранитель сделал вид, будто бы ничего не произошло.

– Вау, круто! – уважительно оценила Лида. – Но все же давай потише…

Белый «Кадиллак» ехал по городу медленно и вальяжно. Мандавошка, держа руку с сигаретой на отлете, внимательно скользила взглядом по тротуарам: ей очень хотелось, чтобы подруги заметили ее в дивном лимузине.

Солнце катилось по троллейбусным проводам. Разогретая алкоголем кровь бурлила в жилах Ермошиной. Цаца то и дело сыпал комплиментами, беседуя с дешевой проституткой как с равной. Мандавошка сияла, явно польщенная.

– Так ты точно с ментами не корешишься? – вновь спросил Зацаренный, но уже почти ласково.

– Да че ты! Я же тебе говорю – нет!

– А как же этот… Голенков? Да ладно, че ты как целка – «нет» да «нет»… Расскажи мне, за что он тебе дал этот червонец. А?

Ермошина призадумалась…

Простой арифметический подсчет давно уже подсказывал ей, что Эдик замутил динамо: сам со старухи Сазоновой десять штук гринов за заяву получит, а ей, лжесвидетельнице, – всего лишь два раза по пятьсот.

И этот подсчет, помноженный на море спиртного и показную расположенность Зацаренного, спровоцировал глупую малолетку на неосмотрительную откровенность…

Глава 10

Отель «Брянск», стоявший на берегу тихой речки, по праву считался в городе одним из лучших. «Брянск» навевал подзабытый образ добротной советской гостиницы: неуклюжая мебель, плюшевые портьеры, улыбчивые горничные в одинаковых форменных платьях… В этом отеле обычно останавливались чиновники из соседних областей, бизнесмены уровня выше среднего, путешествующие с концертами эстрадные знаменитости. И, естественно, высокопоставленные проверяющие из Москвы.

В начале июня сюда заселился невысокий сухопарый блондин весьма импозантной наружности: резкие волевые морщины, энергичный поворот головы, невозмутимая белозубая усмешка… Лишь уродливая бородавка на подбородке немного портила его внешность. Согласно предъявленным документам, человека этого звали Александр Андреевич Точилин, и приехал он аж из самой Москвы. И хотя москвич не афишировал ни своего профессионального статуса, ни цели визита в областной центр, из его командировочного удостоверения явствовало, что служит он ни много ни мало в Генеральной прокуратуре в должности старшего следователя по особо важным делам…

Сотрудник Генпрокуратуры сразу повел себя как-то странно. В отличие от большинства приезжих чиновников, он не таскал в номер баб, не бросался с балкона бутылками, и даже пьяным его ни разу не видели. С самого утра господин Точилин усаживался в черную «Волгу» с московским номером и персональным водителем и уезжал в неизвестном направлении, возвращаясь, как правило, очень поздно.

– Извините за беспокойство, служба такая, – обычно говорил он дежурной, забирая ключи от номера.

Гости столь высокого ранга селились в «Брянске» нечасто. Да и вели они себя совершенно иначе. Нетипичное поведение постояльца сразу же обратило на себя внимание. Слова о «службе», подкрепляемые столичной командировкой и длительным отсутствием в номере, внушали неосознанное уважение. И вскоре директор отеля, отставной полковник МВД, догадался: следак Генпрокуратуры – эдакий «инкогнито из Москвы», приехавший в город с широкомасштабной негласной проверкой. После чего немедленно озвучил свои подозрения по бывшему месту работы.