Читать книгу "Бригадир - Алексей Викторович Вязовский"

отца помнишь?

— А… ну да, — вкурил Димон, резко выкручивая руль. Никак не наиграется, мальчишка. — Так то логично. Я тоже не особо верю, что разбойники вроде Хмурого смогут долго банковать. Он же вообще отбитый на всю башку. Люди говорят, на кокс подсел.

— На кокс? — удивился я. — Так он наркоша что-ли?

— Да вроде нет, — пожал плечами Китаец. — Кокс, он же безобидный., а когда бабу под ним дрючишь…

— Останови, — сказал я. Димон удивился, но послушно прижался к обочине, не глуша мотор.

— Выйдем, — добавил я, а когда Димон непонимающе уставился на меня, резким ударом в челюсть опрокинул его на снег.

— Еще раз эту дрянь попробуешь, пиздец тебе, Димон, — торжественно пообещал я. — Отвечаю! Ни хрена это не безобидная штука. Перескочешь на герыч, и не заметишь даже. Всосал, придурок?

— Да я разок только, — Димон отвел глаза в сторону. — Обещаю, Серый, я уже завязал с этим.

— Ко мне рули, — хлопнул я дверью.

Поехали, но не доехали. Впереди замаячил пост ГАИ.

Мент в тулупе лениво махнул полосатой палкой, приказывая остановиться. И тут меня как обухом по голове — пистолет! Сука, совсем забыл про ТТ, который лежал у меня в кармане пуховика. Если найдут — пиздец котенку, лет пять строгача как с куста.

— Вот блядь, — выругался я сквозь зубы. — Братва у меня при себе ствол!

— Хуй ли ты его тащил⁈ — испугался Китаец

— Кидай под сидение, — тихо произнес Копченый. — Под пассажирское.

Сердце колотилось как бешеное. Пока сразу два мусора неспешно подходили к машине с двух сторон, я незаметно вытащил пистолет и сунул его под сиденье.

— Тащил потому, что продавец тачки мог быть не один. И тоже с пушкой.

— Документики, пожалуйста, — гаишник склонился к окну, обдавая салон запахом дешевого одеколона и старого перегара. — А почему на транзитах катаетесь, граждане?

В голосе мента звучала плохо скрываемая надежда на хороший улов.

Копченый передал права и техпаспорт. Потом еще и договор купли-продажи. Мент внимательно изучил бумаги, поправил портупею.

— Сегодня только купили, — солидно произнес Гриша. — Едем ставить на учет.

Гаишник с сомнением посмотрел на договор, потом снова на нас — Так, выходим из машины. Все.

Мы переглянулись. Делать нечего, пришлось выбираться на мороз.

— Станьте вон там, руки на тачку, — скомандовал гаишник. — Сейчас проведем личный досмотр.

Я почувствовал, как по спине потекла струйка холодного пота. Если найдут пистолет — хана. Но вроде засунул его хорошо, не должны обнаружить…

Гаишник начал с Китайца, тщательно обшаривая его карманы. Потом перешел к Копченому. Я стоял последним, и каждая секунда казалась вечностью.

Его руки шарили по моей куртке, залезли во внутренний карман. Пусто. Я едва сдержал вздох облегчения.

— Чисто, — буркнул гаишник. Второй заглянул в салон, принюхался — А теперь откройте багажник.

Я похолодел. Если они решат обыскать тачку…

Гриша спокойно открыл багажник. Мент заглянул внутрь, пошарил среди инструментов и запаски. Потом посмотрел на физиономию Копченого.

— Что, повоевал парень? В Афгане?

— Ага, за речкой два года.

— Поцеловала тебя старуха.

— Какая старуха⁈

— Известно какая. С косой. Долго проживешь. Ладно, езжайте, — гаец отдал документы. — Но чтоб в течение пяти дней сняли транзиты. Иначе в следующий раз оформлю протокол, а машину на штрафстоянку.

Мы закивали, как китайские болванчики. Гаишник отдал мне документы, и мы поспешно забрались в машину.

Только когда пост ДПС скрылся из виду, я позволил себе расслабиться.

— Ну ты даешь, Хлыст! — присвистнул Китаец — Я думал, сердце из груди выпрыгнет.

— Привыкай. На стрелках еще страшнее.

* * *

У подъезда родной халупы меня ждал сюрприз. Санек Троллейбус, замерзший насмерть, танцевал вокруг спортивной сумки со своим барахлом какой-то экзотический танец. Совсем околел, бедолага. Я полюбовался полминуты этим забавным зрелищем, но сжалился над товарищем. Мороз же на улице.

— Хлыст! — раскинул руки замерзший Троллейбус, радостно сверкая из-за толстых окуляров. — Ты дома вообще не живешь? У тебя там крыса какая-то обитает. Не пустила в коридор даже.

— Это Зойка, — успокоил я его. — Нормальная она баба, просто ПМС у нее. И вообще, ты себя в зеркале видел? Я бы тебя тоже не пустил. Знакомься с братвой.

Я представил Китайца и Копченого. Парни пожали руки.

— Так, сейчас ко мне пойдем, согреешься. Димон, дуй в Москву на электричке. Надо золото пристроить. Меньше чем по 75 не отдавай, цены выросли.

— Золото? — жадно посмотрел на нас Троллейбус. — А какое?

— Слиток, — ответил я.

Бродяга тяжело вздохнул.

— Давайте отойдем.

Мы сели в машину.

— В червонцы перебивать нужно, — пояснил Троллейбус. — Берешь золото, если низкая проба, проводишь простейший аффинаж, делаешь штемпель Николашки. Царские червонцы в любой скупке берут по цене металла. И барыги многие его любят. Золото, оно и в Африке золото. И ты вроде бы как законопослушный, но малость обедневший коллекционер. А это ненаказуемо.

— А чего не в советского Сеятеля? — удивился я.

— А это, мой друг, — снисходительно ответил Троллейбус, — уже фальшивомонетничество. Если примут с Николаем — это подделка культурных ценностей. Там три года по статье, но почти всегда отпускают на условку. А если Сеятель… это сразу десятка или типа того.

— Я ни хуя не понял, — признался Китаец. — Если мы вот этот слиток и так барыгам можем сдать по цене золота. — Димон достал нашу московскую добычу и показал Троллейбусу. Тот взял брусок, взвесил его в руке и посмотрел клеймо.

— … то зачем нам николаевские