Читать книгу "Ледяная колыбель - Ярослав Гивиевич Заболотников"

и ловким движением хвоста сорвала с себя хлипкие одеяния. — Я жду тебя, милый.

Следопыт словно прирос к месту, переводя взгляд побитой собаки между пасмурным лицом Лайлы и игриво вилявшими ягодицами.

— Можешь не спешить. Но очень скоро я заскучаю и начну выковыривать глазик твоей пассии, — острый коготь коснулся века вампирши. — Даже интересно, он будет таким же ярким, если его извлечь?

— Не надо… — Джон быстрыми шагами приблизился к Хризальтере и обречённо опустился на колени.

Копыта и извивавшийся змеёй хвост, кожаные крылья и торчавшие за смолью волос рога. Следопыт на секунду усомнился в реальности происходящего: всё напоминало дурной сон. Однако задумчивый голос демонессы живо отрезвил рассудок:

— Выходит, всё-таки глазик…

Джон поспешил проникнуть в жаркое нутро стройного тела — вопреки этому, по душе лишь сильнее заструился мороз. Хризальтера же прогнула спину и, чуть склонив голову, зафиксировала подбородок вампирши между рогами.

— Ты не пропустишь ни секунды… — прохладную грудь, проглядывавшую между краями тулупа, обдало горячим дыханием. — Наслаждайся зрелищем…

Искушение прикрыть глаза, пока демоница не видит, было велико, но Лайла не поддалась на очередную провокацию. Наверняка окутавшее стены сияние обладало большими возможностями, чем магический источник света. На него-то, боясь пересечься с любимой взглядами, и поднял глаза следопыт. Пребывая в отрешённости, он двигался медленно и печально, словно плёлся в траурной процессии.

— Он увядает… — осуждающе изрекла Хризальтера. — Неужели я недостаточно хороша для тебя? Моей упругой грудью восхищались даже слепые. За мои умения и гибкие формы императоры добровольно отрекались от тронов. А несокрушимые полководцы, ползая за мной на коленях, подобно слизням, целовали нагие прелести и умоляли остаться ещё на одну ночь. И ты вдруг находишь меня непривлекательной?.. Я могу счесть это за оскорбление… Но, пожалуй, лучше помогу… — её хвост окольцевал шею воина тугим ошейником.

Спёртое дыхание засвистело точно ветер на холме — Джон едва не схватился за горло, но в последний миг одумался: сопротивление только разозлит распутницу.

— Парадоксально, правда? — раздался томный голос демонессы. — Ты страдаешь, а он наливается кровью. Может, тебе и не нужен воздух? Давай оставим всё как есть…

Следопыт беспомощно хрипел. Наблюдая его покрасневшее лицо, Лайла вознамерилась ударить Хризальтеру в челюсть, завалить и, прижав коленом, обрушить весь гнев на её затылок. Лишь тщетность попытки оставила пылкое желание в крепко сжатых кулаках, мелко дрожавших возле бёдер.

Вдруг демонесса освободила вампиршу из плена рогов и оглянулась:

— Ах, точно… Всё время забываю: здесь мужчины без воздуха долго не живут. Проверено практическим путём… — она отпустила шею Джона. — Взбодрился? Теперь за дело! — гибкий хвост стегнул воина по заднице. — Глубже и грубее! А увянет снова, я избавлю тебя от этого жалкого рудимента раз и навсегда.

Следопыту пришлось подчиниться.

— Вот, мне начинает нравиться… — насмешливый взор Хризальтеры возвратился к Лайле. — А тебе?

Джон уже не сгорал от стыда или чувства вины — просто хотел, чтобы это поскорее закончилось, отчего всё чаще косился на лежавший неподалёку меч. Не стояла бы на кону жизнь Лайлы, уже давно бы рванул за ним и будь что будет.

Вампирша же, не желая смущать воина скорбным взглядом, не поднимала его выше живота. Как итог — безмолвно покачивалась в такт постанываниям демонессы, которая использовала её в качестве бездушной опоры.

— М-м-м, вот что я вспомнила, Джон. Ты же охотник… Умеешь устраивать засады, работать сообща и бить точно в цель… — Хризальтера наградила страдальческое лицо напротив поцелуем, и в алых глазах вновь закипела ненависть. — Я близка к кульминации, но мы взойдём на пик наслаждения вместе. Будь готов. Если по команде моё нутро не ощутит меткого выстрела, собирать тебе пальцы Лайлы по всей пещере. Ни раньше. Ни позже. Держи тетиву натянутой…

— Как… — следопыт даже удивился наличию голоса. — Как я пойму когда? — воин был готов на всё, лишь бы любимая не пострадала.

Демонесса ухмыльнулась:

— Ты говорил, интуиция подводит тебя очень редко… Не промахнись, охотник…

Джон изрядно напрягся. Балансировать на грани возбуждения и отслеживать каждое движение Хризальтеры — никак не совместимые занятия. Она же откровенно глумилась: то нарочито дёрнет хвостом, то издаст особо протяжный стон, а то и вовсе загадочно обернётся. Однако следопыт ждал чего-то более выраженного и, как оказалось, не зря: вскоре Хризальтера вздрогнула, стиснув фаллос «бархатными тисками». Что это, если не сигнал⁈ На мокром от пота лице Джона отразилось облегчение, с почти неуловимым налётом блаженства. Почти. Лайла, слышавшая, как бешено заколотилось сердце любимого, к своему великому сожалению зачем-то подняла взгляд…

— Что ж… Ты хороший охотник… — демонесса встала и уронила насмешливый взор на понурую вампиршу. — А какой мощный выстрел! Готова поспорить, тебя такой струёй он не радовал, — ощутив поползшие по бедру белёсые капли, она смазала их и довольно облизала пальцы. — Даже жаль его убивать…

Незримая сила опрокинула Джона на спину и сковала, будто паралич — ни шевельнуться, ни разинуть рта.

Лайла тотчас встрепенулась, теряясь между ужасом и непониманием. Хризальтера же звонко рассмеялась.

— Неужели ты и правда поверила суккубу? Несчастная глупышка… Я отлично провела досуг. Пора приступать к самой вкусной части представления. Убийствам.

Продолжая стоять на коленях, вампирша пристально всматривалась в строгий лик демонессы, и та вдруг хихикнула.

— Невероятно. И настолько же забавно. Ты мне не веришь. Всё ещё надеешься, что это испытание… — Хризальтера процокала к голове следопыта и занесла над ней копыто. — Не желаешь попрощаться?

Лайлу затрясло. На сей раз не от гнева, нет. С одной стороны, она порывалась броситься на помощь, попробовать что-то изменить, пусть шанс и никчёмно мал, с другой — всё могло быть коварной уловкой. А время меж тем уносилось прочь песком сквозь пальцы…

— Нет, не так… — ядовито улыбнулась демонесса и посмотрела на воина. — Следует потянуть удовольствие и добавить символизма: местом, которым другие даруют жизнь, я обреку тебя на смерть… — встав над его лицом и уронив на хмурый лоб несколько густых капель, она грациозно опустилась, усевшись промежностью прямо на нос. — Ах, забыла самое главное…

После этих слов Джон смог дрыгать ногами. Разумеется, без толку. Ведь его руки и тело оставались неподвижными, словно прибитыми к полу.

Наблюдая, как меховые сапоги размазывают лужи, тщетно скребутся в попытке вырвать жизнь из плена губительных бёдер, Лайла прикрыла губы сложенными лодочкой ладонями. Вдруг это уже не проверка стойкости, а самая настоящая казнь⁈ Казнь, рождённая в гнусном, извращённом уме. Если так, вампирша лицезрела унизительную расправу над любимым. Или же… перед ней разворачивалось заключительное испытание, где демонесса с милой улыбкой выворачивала душу наизнанку. Либо одно, либо другое. В любом случае, это был финал. Только в первом варианте крылся безоговорочный свист гильотины, а в последнем — теплилась надежда на спасение. Сорваться — утратить и её. Казалось бы, выбор очевиден. Почему же тогда от происходящего сердце обливалось кровью, словно прибрежные скалы под гнётом шторма?..

Не сводя глаз с Лайлы, Хризальтера положила ладонь на судорожно вздрагивающую грудь следопыта:

— Пытаешься дышать… Борешься за жизнь… Зачем? Ты здесь никому не нужен. Даже возлюбленной. Иначе бы она уже давно вмешалась. Но слишком эгоистична: чается сыскать моё расположение, лишь бы не разделить твою участь. Глупо разменивать вечную молодость и бессмертие на догорающую свечу. Не пройдёт и года, найдёт себе нового избранника и будет млеть в его объятиях. О тебе же и не вспомнит. Уж что-что, а убаюкивать совесть она умеет. Смирись, Джон, ты уже прошлое…

Столь вопиющая ложь обожгла Лайлу гневом. Она медленно опустила руки. От горячего желания призвать магические руны пальцы невыносимо дрожали. Боясь совершить непоправимое, они впились в ноги кузнечными клещами. Страшнее всего было то, что на смертном одре слова демонессы могли показаться Джону правдой, — глядя на его угасающие трепыхания, вампирша стиснула зубы: истерика размывала самообладание полноводной рекой. Хризальтера же гадко ухмыльнулась и, продемонстрировав приподнятую руку, стала поочерёдно загибать пальцы:

— Пять… Четыре… Три… Два… Один… И-и-и-и… всё. Что ж, твой возлюбленный долго держался. Но разве у него был шанс? Я такая душегубка… — слово играло всеми оттенками двусмысленности.

Демонесса встала и приблизилась к остолбеневшей Лайле, которая не сводила влажного взора с неподвижного воина. Мягко прислонив