Читать книгу "Право на меч - А. Л. Легат"

боковое тиснение и герб мастера. Сам маршал не побрезговал бы такие носить. Впрочем, какая теперь разница? Грязь уравняла наш отряд: не отличишь, у кого снаряжение лучше. Теперь я не только был аристократом без земель, но и выглядел как чернь.

Еще немного, и примусь думать, как простолюдин. В последние дни, едва мы добрались до первых сел, в голове крутились одни и те же мысли.

Какого дьявола я тут забыл?

«Чавк-чавк», – недоумевала грязь на пару со мной.

Вдали клубился дым печей. Село без имени. Одно из трех, которые нам приказали проведать. Я обернулся. За нами шел еще десяток воинов: ребята Митыги – команда увальней, для которых нам вечно приходилось чинить телеги. Взамен, по словам капрала, увальни обязались нас защищать. В последнем я сомневался: от детей с дубинами защита была нужна разве что Гвону, и то из-за вечного подпития.

Амил сгорбился под весом сумки, как распоследний старик. И запричитал:

– Как зовут этот край?

Руш пояснила со смертельной прямотой:

– Дырка в заднице. Справа, – она махнула на запад, – ягодица Долов, а там – ягодица Восходов. А мы вот тут. В самой жо…

– А-а-а-а!

Девица в дырявом шерстяном плаще и разных башмаках с трудом распрямила спину. Она собирала сено вдали от домов. Из ее открытого рта так и лился крик. Лился, пока не кончился воздух в легких.

А потом она развернулась к деревне, бросила грабли и неуклюже побежала прочь.

– Нам не рады, – вздохнул Рут, сложил ладони лодочкой у рта и на удивление громко крикнул: – Мы пришли с миром!

Девица даже не обернулась. Из домов начали вываливаться другие жители.

Рут обратился к нам, ухмыляясь:

– Мы же с миром, так?

Коваль вытащил топор с самым невинным видом. Будто на всякий случай или вовсе собрался помочь селянам с дровами.

– Это уж как пойдет, – добавил один из братьев, переглянувшись с Ковалем.

Я посчитал селян: получилось больше, чем наша десятка с отрядом Митыги. И селяне все еще продолжали высыпать на дорогу.

Рут вытер пот со лба и свистнул Кереху – настал их черед меняться местами у повозки. Утрата кобылы с каждым днем казалась все тяжелее: обозы не легчали, дороги не становились лучше. А еще мы за пару дней доели все мясо, которое удалось срезать в лесу до возвращения налетчиков. Я жалел, что в первый день воротил нос от конины. Быть может, сегодня я бы не был так голоден.

Мы встали у ограды села. Низенькая, кривая – защитит разве что от пьяницы ночью, и то ненадолго. Бун ощерился, проверяя тетиву.

– Нам шовшем не рады.

Пожалуй, то была исключительно наша вина. Вид пустых повозок и толпы с дубинами расстроит любое село. Гвон пронзительно зевнул. Я впервые видел его в работе – капрал соизволил нести на себе щит.

Рут приподнял шлем, зачесал грязные волосы на затылок. Теперь-то они слипались в один ком и лежали как надо. У всех. Я вздохнул:

– Так мы с миром или нет?

Фляга Рута давно опустела, это я понял по тяжелому вздоху за плечом.

– Отчего ж не с миром. – Капрал жестом позвал за собой, в самый центр села. – Уговор на поставочку был? Был. Так уж у меня в бумагах сказано. А бумаги – это сурьезно. Не коров доить!

Я не стал говорить о том, что капрал наверняка позабыл, как различать буквы.

– Чего вам? – Самый рослый из селян вышел вперед, сжимая кулаки. За ним прятались две женщины и молодняк.

Нас настигли ребята Митыги, двое уже держали дубинки в руках. Капрал дружелюбно помахал дрожащей рукой и заговорил:

– От имени господина Годари прибыли исполнять высокую волю, так что, извольте, э-э, – слова явно вылетели у него из головы, – всяко ему причитающееся, равно как и всем Восходам…

Кто-то из селян взвыл. Следом заплакали дети, и на них зашикали.

– Дак приходили! – заверещала женщина. – На той же ж неделе, все унесли…

Капрал спохватился, похлопал себя по походной сумке.

– Ага, вот она, родная! – Гвон прочистил горло и развернул лист подмокшей бумаги: – Засим я, маршал второго Восхода, уполномо…

По играющим желвакам на лице главы можно было понять, что нужного эффекта документ не произвел.

– Я не умею читать.

За моей спиной зашумела кольчуга.

– Ой, беда-а, – сплюнул в траву один из парней Митыги и шагнул вперед.

Гвон замахал рукой на чужой отряд. Уже резче. Плохой признак: первые ростки гнева. Похоже, драки не избежать. Я насчитал около семи детей в возрасте до десяти лет. И очень много женщин.

– Так, так. Сейчас же, энто, конец сбора на полях, как мне видится? – капрал оглянулся.

Глава села кивнул:

– Верно.

После налета у переправы я постоянно посматривал вдаль в поисках лучников. Хорошо еще, что у селян не бывало арбалетов. Тогда я отделался порезом на пальцах и парочкой синяков. А мог бы по глупости остаться у телеги, подарить отбросам Воснии сапоги, бригантину, керчетты…

– Где припасы?! – гаркнул капрал, и селянки помчались к домам, хватая детей.

Выдержке главы села можно было только позавидовать.

– С десять дней назад отдали излишки.

– Все? – недоверчиво прищурился Гвон.

– Все.

Кто-то шумно сплюнул за моей спиной, громче и противнее, чем сплевывали в логове у Симона.

– Видит, значится, Мать двойного солнца, я хотел решить дельце миром. – Глаза капрала не выражали никакого сострадания. Только вечное подпитие.

– Нет, постойте! – развел руки глава села, но было поздно.

Ребята Митыги как муравьи расползлись по ближайшим домам. Капрал обернулся к нам и коротко распорядился:

– Ну что, родня, собирайте.

Охотнее всего зашевелились братья и Руш. Через пару минут в нашей телеге уже лежали гуси и куры со сломанными шеями.

– Ни одного порося, – посетовал братец с низин. Я никогда не научусь их различать.

Амил жадно глядел в повозку, и я разделял его чувства.

– А вы чего, примерзли? Надо бы хлев проведать, – отослал нас капрал.

Я позвал с собой Рута. До хлева мы шли в угрюмом молчании. Я – из-за того, что все никак не мог понять, какого дьявола тут забыл, а Рут… скорее всего, из-за пустой фляги. Созерцание хлева радости нам не прибавило.

Под ногами сбился совсем старый навоз – почти не осталось запаха. Похоже, весь скот увели еще в начале осени. Сено осталось, а кого им кормить – не ясно. Я постучал ногой по старой пустой кормушке у стены. Грязь с сапог обсыпалась, да только ненадолго.

– И как они переживут зиму?

Рут поглядел на меня и покачал головой. Я так и не