Читать книгу "Без алиби - Андрей Михайлович Дышев"

на которой недавно был припаркована темно-синяя "Вольво", я не видел – она находилась как раз за моими пятками. Анна ездила к Новоторову, думал я сквозь дремоту, и встречалась с ним буквально за пару дней до его смерти. Этот человек поставил ей кабальные условия, собственно, пригрозил, что убьет, если она откажется. Так что у Анны были все основания желать смерти Новоторова. М-да, интересная мыслишка…

Я, вроде бы в шутку, стал складывать мозаику из фактов, и получилось на редкость складно. Анну я посадил рядом с референтом в "Вольво", способную домчать ночью до Никитского сада за два часа. Она смотрелась в этом гнезде как литая. Затем я попробовал дать референту имя Джо – и мозаика не рассыпалась, а стала выглядеть еще более привлекательной. Господи, мысленно воскликнул я и даже привстал от волнения. Как все складно, однако, получается! Приехала Анна из Москвы – начались анонимные звонки. Вернулась из Ялты – и я встретился с Джо.

Я снова лег, продолжая создавать в уме гармонию. Вложил в руку Анны пистолет – и она стала выглядеть лучше, чем раньше. А потом, потом… потом я осторожно придвинул к ней яичницу и туалетный бачок. Состыкуется! Анна действительно выходила из комнаты, когда мы обедали у меня – то на кухню, то руки мыть. Мало ли что ей надо было – я не следил.

Не хватало маленького штриха, и я представил, как вчера вечером, спустившись с Болвана, она идет по шоссе в поселок, сворачивает в санаторий, подходит к телефону-автомату, подвешенному к стене бювета, и звонит в отделение милиции. "Алло! – говорит она. – Вы разыскиваете Кирилла Вацуру? Можете взять его тепленьким в палаточном лагере альпинистов под Соколом. Только, чур, половина вознаграждения моя!"

Если это так, думал я, то мне откроется одна великая истина: сатана – женского рода.

* * *

Я стоял под ветвью, низко склоненной к земле под тяжестью еще зеленых, но уже крупных абрикосов, и Клим не сразу узнал меня. Потом резко взял за руку и втащил через открытую калитку во двор. Ни слова не говоря, мы прошли мимо «Москвича», стоящего во дворе, свернули по узкой дорожке из плитки к душевой и снова вправо, в цветник, где стоял столик со скамейками.

– Я тебя жду весь день, – сказал он, закуривая. – Почему так поздно?

Я показал рукой на небо.

– Ждал, когда стемнеет.

– Есть хочешь?

– Не то слово.

– Ну, потерпи минуту.

Он пошел в дом, плотно обсаженный со всех сторон яблонями и абрикосами. Я слышал, как он что-то сказал матери, загремела посула, и через минут пять он вынес мне сковородку с жареной на сале картошкой и яичницей.

Я жадно набросился на еду, а Клим, не задавая вопросов, смотрел на меня, и малиновый огонек сигареты с каждой затяжкой освещал его губы тусклым светом.

– Может, выпьешь?

Я отрицательно покачал головой.

– Нет. Побреюсь только и пойду.

– Куда тебя еще несет?

– Есть дело.

– Не сходи с ума, – проворчал Клим. – Постелю тебе на чердаке, выспишься, как человек. Ты уже на бомжа похож.

– Я знаю.

– Ну, рассказывай теперь.

– Что рассказывать? – я пожал плечами. – Просидел весь день на Соколе. Время идет, а я еще ничего не сделал для своей защиты… А вы как?

– Встретились с Анной где-то около восьми утра у котельной дома отдыха и пошли к лагерю.

– Когда, кстати, она передала тебе, где я?

– Вчера. Поздно было, мои уже все спали. Тогда мы и договорились о встрече.

– А почему решили именно в восемь, а не раньше?

Клим пожал плечами.

– Она так сказала, а я не стал спорить, подумал, что вы так договорились. Гроза была жуткая, мы насквозь промокли. И как прошли крутой поворот, так сразу милицейские машины увидели. Подходить, естественно, ближе не стали, сели на бордюр, ждем, чем дело кончится. Гора вся в тумане, ни черта не видно. Где-то полчаса спустя видим: вся кодла возвращается к машинам. Тебя нет, значит, дал деру. Как машины свалили, мы – к палаткам. Ну, эти твои друзья, все подробно рассказали, как ты от ментов по стенке ушел. Молодец, так и надо. Попадешь к ним в руки – труба. Сожрут.

– По радио ничего нового не передавали?

– Передавали, – кивнул Клим и далеко отшвырнул окурок. – Дело об убийстве этого чувака ведут две следственные бригады Ялты и Симферополя, а также группа из частной сыскной фирмы.

– Круто взяли.

– Не дрейфь! Думаешь, ты один у них в числе подозреваемых? Да таких, как ты, может, уже десяток набирается. Они же работу по всем направлениям ведут, а не только на тебе зацикливаются. Так что, Кирилл, твое дело – выждать, пока они настоящего убийцу не найдут.

– Больше ничего не говорили?

– Про водилу что-то сказали… сейчас, вспомню… Да! Он находится в ялтинской горбольнице, состояние его остается тяжелым, но он уже отвечал на вопросы следователя и, вроде бы, намерен составить словесный портрет убийцы.

– Мне бы в Ялту, Клим.

– Зачем?

– Провести очную ставку в присутствии свидетелей. Я демонстрирую водителю свою физиономию, а он меня не узнает. Это хоть какое-то алиби, первый шаг.

– Ты хочешь, чтобы я тебя отвез?

– А как же иначе, Клим? Если я поеду автобусом, то у меня будет намного больше шансов попасть в лапы ментам.

Клим задумался, покусывая губы. Я понимал, что со мной он рискует: нас могут остановить на трассе, и у Клима будет неприятностей выше головы.

– Хорошо, – твердо сказал он. – Я отвезу тебя в Ялту. Не каждый день такие ситуации выпадают.

Я крепко пожал ему руку. Клим смотрел на меня. Его так и подмывало что-то спросить у меня.

– Кирилл, – медленно произнес он, опустив глаза. – А как же так получилось, что милиция нагрянула к альпинистам?

Ах, Клим, Клим! Этот вопрос не давал ему покоя. Конечно же он понимал: я первым делом подумал на тех людей, кто знал о моей ночевке под Соколом, в