Читать книгу "Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков"

заканчивалось, он стал нервничать. Скорее всего, надо идти обратно, он не проходил столько мяса, когда шел сюда. Остановился. Сделал неуверенный шаг вперед. Другой. В конце коридора что-то искрилось. Он медленно пошел вперед, всматриваясь, таща за собой освещение. Коридор действительно заканчивался тупиком. Но каким! Алан остановился и замер от изумления: золото переливалось черными отражениями на идеальных формах, кровь, как настоящая, блестела рубинами, брильянты сверкали так, что на них больно было смотреть. На него таращилась женщина с множеством рук. На шее — ожерелье из отрубленных голов, на поясе — отрезанные по локоть руки, изо рта лезет страшный язык. В одной руке она держит отрубленную голову, в другой миску, куда стекает кровь, а остальные заняты древним оружием: трезубец, меч, секира, лук со стрелами…

— Твою мать! — выдохнул Алан.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«День сто пятьдесят девятый. В морозилке нашел огромное изображение богини Кали. Под ней табличку на санскрите. Черт! Ненавижу индусов!»

«День сто шестидесятый. Санскрит не поддаётся. Что означают эти уродские письмена, видимо, так и останется для меня загадкой. Есть предположение, что чертовы дикари собрались принести меня в жертву. Обложили Кали трупами животных, а меня решили подать главным блюдом. На Земле нельзя — устроили в космосе. Сейчас, наверное, млеют от собственной находчивости. Такой богатой жертвы, да в такой глубокий космос, это же надо было так с ума сойти на религиозной почве. Чертовы люди! Назло теперь вернусь на Землю. Из принципа. Пусть эта их сороконожка подавится!»

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«День сто шестьдесят первый. Кончился зелёный чай. Как можно было так мало положить? Проклятые индусы!»

«День сто шестьдесят второй. Завариваю черный, в котором индусы вообще не шарят. Кстати, интересно, а куда девается вода из туалета? Неужели я её пью?! Если так, то „Гагарин" — отличное место! Земля в миниатюре. Я построю тут идеальный мир. И всё здесь будет правильно. Так, как должно быть! Начну с запахов, куда-то делись все запахи».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Любое путешествие рано или поздно заканчивается. «Гагарин» совершил очередной прыжок и, добравшись до Земли, последний раз вынырнул из подпространства. Надежная техника учла все переменные и безошибочно определила своё положение в пространстве, быстро и точно рассчитала параметры орбиты, и устремилась к планете.

На орбите встретилось множество других кораблей. Каждый в своё время, все были запущены с той же, что и «Гагарин», миссией. Теперь они покорно вращались вокруг планеты, время от времени вспыхивая в атмосфере прощальным фейерверком. Последние вернувшиеся домой посланцы. Доказательства смелой теории. Пустые и опустевшие космические роботы.

Миллионы лет полёта превратили команду «Гагарина» в прах. Только автоматика продолжала работать. На мониторе, под толстым слоем пыли, мерцало зелёное сообщение — «Миссия успешно завершена», но не осталось никого, кто бы смог этому обрадоваться. Никого, кто бы вскрикнул: «Да, мы сделали это, и всё-таки она замкнута!» На корабли, созданные руками своих прежних жителей, смотрела совсем другая планета. Пустыми глазами новой и пока еще безумной цивилизации.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Виктор Глебов

Голландец

⠀⠀ ⠀⠀

№ 8, 9, 10

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«В море человек никогда не бывает один».

Эрнест Хемингуэй

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

(повесть)

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

От автора: «Я всегда интересовался темой Летучего Голландца, но мне хотелось сделать что-нибудь на современном материале. Нужна была оригинальная идея. Помню, я смотрел, Триангуляцию“ и вдруг меня осенило. Пришедшая в голову идея совершенно не была связана с содержанием фильма, и всё-таки получается, именно он меня вдохновил».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 1⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Море было спокойным. Это не могло не радовать, потому что шторм, разыгравшийся накануне, вымотал всю команду, которая теперь нуждалась в отдыхе. Палуба ещё блестела местами от воды, и вообще вся шхуна выглядела только что спущенной с верфи, потому что волны окатывали её всю ночь.

Олег обвёл горизонт взглядом и отвернулся. Возвращение одновременно и радовало его, и заставляло нервничать. С одной стороны, он соскучился по дому. Хотелось растянуться на диване, включить телевизор и неделю никуда не выходить. С другой — надо было что-то решать с Машей. Она ясно дала понять, что не может вечно ждать его из длительных путешествий. «Биологические часы тикают», — сказала она перед тем, как Олег уехал в эту экспедицию. Имелось в виду, что ей уже двадцать семь, и пора создавать семью, заводить детей. «С каждым годом родить будет трудней», — не раз повторяла Маша, и в её голосе звучала озабоченность, всегда вызывавшая у Олега смутную тревогу. Он чувствовал, что брак будет означать конец одной эпохи и начало другой — наполненной рассудительностью и стремлением к респектабельности. Маша хотела именно этого. А был ли Олег готов оставить в прошлом погружения и море — все то, что вызывало опасения за будущее у Маши?.. Он не был в этом уверен. И необходимость продолжить разговор, начатый перед огьездом, угнетала его. Впрочем, никто ведь его не заставлял жениться…

Олег вздохнул. Так-то оно так, конечно, и все же…

На палубе появился Евгений Михайлович Быковский — океанолог, начальник экспедиции. Его седая бородка при отсутствии усов делала его похожим на китобоя старых времён — тогда курители трубок сбривали волосы вокруг губ, чтобы не опалить их.

— Ну, что, обманули нас синоптики, — проговорил Быковский, засовывая большие пальцы в карманы жилета с десятком карманов. В них было напихано всё, что могло понадобиться или когда-нибудь пригодиться, отчего океанолог смахивал на престарелого коммандос перед выбросом. — Обещали штиль, а вышел шторм. Вот и верь после этого людям.

— Мало ли какие случаются неожиданности в атмосфере, — ответил Олег. — Не всё приборами фиксируется.

— Вообще-то вы заблуждаетесь, — покачал головой Быковский. — Такие явления, как шторм, трудно пропустить. Почти невозможно.

— Значит, мы угодили в тот ничтожный процент, который вы называете «почти», — улыбнулся Олег.

Океанолог скептически хмыкнул.

— Нам плыть ещё полтора месяца, — сказал он. — Не хотелось бы, чтоб сюрпризы вроде вчерашнего повторялись.

— Будем надеяться, что это была досадная случайность.

Быковский помолчал, глядя на море.

— Как там