Читать книгу "Четыре мушкетёра - Лион Моисеевич Измайлов"

встали дыбом.

— Как то есть почистить? — спросил он икающим голосом.

— Да я надела их неделю назад и запоролась в гости в такую глухомань: новостройки, грязь кругом, ни одного фонаря, темнотища. Ну, поскользнулась, а они упали.

Король крякнул и побагровел.

— Ну, я сперва как-то не хватилась, а потом, когда выбралась на дорогу и села в такси…

Король снова крякнул. Он начал бледнеть, потому что багроветь дальше было уже некуда.

— Ну вот, когда села в такси, смотрю — а их нет. Ну, я вышла, естественно: вещь-то, думаю, не моя всё-таки.

Король начал отвинчивать ручку двери, за которую держался.

— Вернулась… А темно, и место я толком не знаю, где они у меня отцепились. Хорошо, спички были. А тут ветер поднялся, спички гаснут.

Король отвернул ручку вместе с куском двери, бросил её, но она упала на остатки платьев, и ожидаемого грохота не последовало.

— Ну вот, возилась-возилась со спичками, еле нашла.

Так что пришлось потом в чистку нести — они прямо в грязи лежали. На них ещё кто-то наступить успел.

Глаза Короля стали выпуклее носа.

— А может, и сама я не заметила, как наступила.

— Если бы тот, кто наступил… — только и смог произнести Король.

— Нашёл бы? — поняла вопрос Катя. — Да нет, там такая тьма, что вряд ли. Так что спасибо вам, Анна Леопольдовна, большое спасибо за подвески. Они мне огромную службу сослужили.

— Ну что ты, дорогая, — железобетонным голосом ответила Анна Леопольдовна, которая в течение всего рассказа стояла ни жива ни мертва, жалея, что та слишком хорошо поняла её намёк. — Бери, когда надо, всегда рада буду.

Тут Король выхватил футляр из её рук, замахнулся им на неё, но передумал и убежал в свой кабинет. Анна Леопольдовна поняла, что разорванные платья отомщены, и снова стала весёлой.

— Да ты проходи, — приветливо сказала она Кате.

Катя прошла в гостиную.

— Ой, что это у вас?! — воскликнула она, увидев по углам остатки шикарных платьев.

— Переучёт, — весело и громко, чтобы слышал Король, ответила Анна Леопольдовна. — Ничего, новые купим. — А потом тихо спросила: — Но почему он так задержался? Жора не хотел отдавать?

— Нет, просто получилась такая история…

— Чай пить будешь? — опять громко спросила Анна Леопольдовна повелительным тоном, и они ушли на кухню, где Бонасеева рассказала всё, что ей поведал Вартанян, кроме того, что удалось сэкономить тысячу семьсот рублей. Но как ни искала Бонасеева возможность довести эту сумму до двух тысяч за счёт трёхсот рублей наградных, обещанных Анной Леопольдовной до отъезда, такая возможность по мере продолжения разговора становилась всё меньше, пока не исчезла совсем.

А в своём кабинете Король успокоился только тогда, когда восемь раз пересчитал подвески: первые четыре раза у него получалось то одиннадцать, то тринадцать, так как руки дрожали от пережитого. Потом он внимательно рассматривал их без лупы, потом в лупу, потом опять невооружённым глазом, потом устал и уже не рассматривал больше, а просто сидел, гладил их и смотрел в стену.

Просидев так полчаса, он тяжело вздохнул и набрал номер телефона Ришельенко. Но тот ответил, что сейчас занят, и просил приехать через час.

А в это же самое время в кабинете Ришельенко известная нам Мила, имеющая кроме имени и фамилии воинское звание — старший лейтенант, докладывала майору Ришельенко о проведённой операции. Вероятно, читателю уже понятно, что операция была незатейлива. Сразу после ухода Вартаняна от Жоры Бэкингемского к нему пришли два товарища в штатском, предъявили документы и, объяснив Жоре, что краденое скупать нехорошо, попросили его вернуть подвески, представляющие немалую ценность для государства, несмотря на то что они принадлежали частному лицу.

Жора недолго делал вид, что не понимает происходящего. Он вообще был довольно сообразительным парнем. Достав подвески, он вручил их товарищам в штатском. Взамен Жора получил расписку о том, что добровольно сдал подвески. Кроме того, Жора пообещал, что по приезде в Москву он тут же придёт в следственное управление и даст письменное объяснение, как эти подвески попали к нему в руки. На обдумывание этого письменного объяснения ему дали два дня, после чего уже было не до ухаживания за Милой. Надо сказать, что Мила не очень-то и рассчитывала на ухаживания Жоры, и потому они расстались по-хорошему. Каково же будет удивление Жоры, когда он постучится в кабинет номер четырнадцать и, войдя, узнает в сотруднике свою добрую одесскую знакомую!

Но вернёмся к подвескам, которые демонстрировала Людмила Ивановна своему начальнику Ришельенко. Подвески были хороши, и Мила, любуясь ими, с особым удовольствием рассказывала Ришельенко о том, как она в Одессе выследила Жору, когда он заказывал ювелиру копию, и как эта копия была вручена Вартаняну и, по всей вероятности, будет вручена в недалёком будущем Ришельенко Королём.

Недалёкое будущее не заставило себя ждать. В кабинет Ришельенко решительным шагом вошёл Король и, не замечая подвесок, уже лежавших на столе, положил на стол свои, только что привезённые Бонасеевой.

— Вот! — гордо сказал Король. Глаза его от изумления полезли на лоб — он увидел вторые подвески, как две капли воды похожие на первые. — Как же так? — изумился он.

— Вот так! — сказал Ришельенко. — Подвесочки-то уже здесь. А вам, извините, вручили фальшивые.

— Но так не может быть, — прошептал Король. — Не может быть!

— Ну почему же не может? — спокойно продолжал Ришельенко, нажал кнопку и сказал в микрофон: — Эксперта Сидоренко.

— Но главное, — лепетал Король, — что они здесь, ведь правильно?

— Правильно, — ответил Ришельенко, — а то, что вы тому жулику деньги отдали, уже ваша неприятность.

Эксперт вошёл в комнату, взял подвески Ришельенко, потом подвески Короля.

— Одни из них поддельные, — сказал Ришельенко, на что эксперт посмотрел на него взглядом, выражающим простую детскую пословицу «Не учи учёного». Но Ри-шельенко продолжал: — Определите, пожалуйста, для товарища, какие именно поддельные.

— Ну что ж тут определять, — сказал Сидоренко.

— Товарищ Сидоренко опытный эксперт, если что, может подтвердить своё суждение химическим анализом.

— Да тут и без анализа всё ясно, — сказал Сидоренко. — Вот эти подвески, — он поднял подвески Короля, — настоящие, а те — поддельные.

Наступила долгая пауза. Лицо Людмилы пошло пятнами. Король подпрыгнул на стуле и схватился за сердце, хотя должен был бы радоваться. На лице Ришельенко не дрогнул ни одни мускул.

— Если что, — сказал Сидоренко, — могу подтвердить химическим анализом.

— Ну, — произнёс Ришельенко, — главное, что подвески здесь.

— Верно, — подтвердил Король. — Это главное! А то, что я платил деньги, это…

— …Это ваши личные трудности, — продолжил Ришельенко.

— Разрешите идти? — спросила Людмила.

— Идите, — ответил Ришельенко, не взглянув на неё.

— Ну