Читать книгу "СМЕрШная история часть первая 1941 - Павел Киршин"

враг известен. Заполучить бы ещё верного коня и оруженосца и будет вообще супер, я даже согласен на машину с водителем.

Направление, куда податься, выбирал недолго. Конечно на запад, тут без вариантов. Буду искать по пути места для ночёвки, делать вылазки и двигаться дальше. Так себе план, но зачем усложнять, если это работает.

Красоту чистого от облаков небосвода портят грузные железные птицы с крестами на крыльях. Летят бомбить сволочи. Посматривая, не мелькнёт ли где Мессер, пересёк замёрзшую речушку и вскоре вышел на опушку леса. Всматриваясь на доступное мне расстояние, оценил несколько возможных маршрутов, естественно выбрав тот, где была заброшенная сторожка. Но, сначала надо посетить деревушку на юге от меня, мне нужны продукты, а до неё всего пара километров, и я вполне успею заглянуть туда до темноты.

Деревня, это не супермаркет, мои рубли им вряд ли нужны, а воровать мне совесть не позволяет, поэтому потратил минут двадцать и пристрелил парочку здоровенных, ещё недолинявших зайцев для обмена. Больше времени ушло на то, чтобы забрать их из чащобы, чем на их поиск, и это я выбирал лёжки тех, что обитали поблизости.

— Куда торопишься солдатик? От немца бежишь?

— Нет, дедушка, на охоту ходил, видишь каких красавцев добыл. — Ответил сухенькому старичку волочившему в деревню пустые санки.

— Да, хороши зайчишки. Не больные? Покажи ближе, а то старый я, глаза плохо видят. — Старик поправил тулуп и протянул вперёд руку.

— Э, нет, дедушка. Ищи дураков в другом месте. Я тебе зайца, а ты раз и убежишь. — Не поддался на видимость немощности селянина. Больно острый у него топорик за пазухой.

Он хмыкнул, лицо построжело, а когда перестал горбиться, то враз сделался выше. — Хм-м. Глазастый отрок, раскусил старого.

Видимо бурная молодость у него была, просчитал меня. Я ведь тоже не просто так стоял, винтовка вроде бы неправильно на ремне висит, а мне только руку положить. — Дед, хорош выкруживать, давай говорить прямо. С меня зайцы, а с тебя хлеб, крупа и трошки соли, идёт?

— Зайчатинка не помешает, только не получится у нас мены, в деревне нехристи эти на постое, чтоб им пусто было, убьют тебя отрок. — Сказал дед показывая на виднеющиеся дымки от печей. — Вот, Васятку юродивого на горку возил хоронить, вчерась убили, а он вовсе безобидный был.

— Чего они у вас тут забыли, у вас же глухомань несусветная? — Судя по мотоциклам, эти семеро были из разведывательного батальона танковой, или мотострелковой дивизии. — Давай мы их того, не хочется остаться голодным из-за фашистов.

Дедок было встрепенулся, но тут же скуксился. — Не-е, постреляют, там у пятерых автоматы. — Он глянул на мой вещмешок. — Хотя, если гранату кинуть.

— Не надо гранаты. Щас я их выманивать буду, как зайчиков. Раз — два — три — четыре — пять, выхожу тебя искать! — Стреляю в единственного, кто был на улице, если быть точным, то в уличном туалете. — Т-туф-ф! — Первый готов. Только, как бы он теперь в нужник не провалился. Охреневший старик переводил взгляд с меня на деревню и обратно. Ну да, далековато, но я чукча не местная однака, немца в глаз стрелял и в тундра уехал. Дождался, когда на звук выстрела выскочат остальные. — Дедуль, а чей это семистенок, где фрицы обосновались? Хотя ладно, уже без разницы.

— Т-туф-ф! Т-туф-ф!… Т-туф-ф! — Ещё пятерых. Остался один трусливый жирдяй, прыгнувший за сруб колодца. Шустрый гадёныш. — Ну, что, пойдём? Кура, млеко, яйки? Партизаны в лесах есть? Так, погоди дедуль, вроде жирный зашевелился. Т-туф-ф!

Пока я перезаряжался, старик сидел на своих санках и обречённо ожидал появления злых гитлеровцев.

— Дед, мы тут так замёрзнем. Пойдём, всё, нет гадов, кончились. — Упёртый персонаж попался, в чудеса не верит, если бы силком не потащил, так бы и сидел.

Немцы действительно оказались разведчиками, только неправильными, как приехали три дня назад, так и остались. Уехать им помешал обильно выпаший снег, так эти полудурки решили подождать оттепели, хотя дед Андрей им русским языком говорил, что будет только хуже. Халтурщики, едут по чужой земле, а язык выучить не удосужились.

Пожилая чета Буравцовых, выставила на стол всё, что не сожрали гитлеровцы. — Николай Иванович, вот, я тут вам собрала поснедать, не побрезгуйте. — Уважительно произнесла Анна Родионовна.

Я присмотрелся. Нет, не смеётся, она сейчас абсолютно серьёзна, разговаривает со мной, как со взрослым человеком, находящимся в немалых чинах. Странно, я точно знаю, что дед рассказывал без подробностей. Да убили немцев, но как и что, она не в курсе, так с чего она на цыпочках передо мной бегает? Да и дед ходит пришибленный, неужто в чудеса поверил? Неспроста это. — Спасибо хозяюшка. — Я сел за стол, поблагодарив за приглашение.

М-да, бедновато в деревне живут. На восемь дворов, из живности, пара десятков куриц, одна корова и всё, конечно, кое-что припрятано в подпольях, но так, лишь бы до весны дожить. Наверное, гансы каждый за двоих ели, ну, не могут быть продуктовые запасы такими скудными, это в деревне-то, где огороды такие, какие сможешь обработать.

На столе стоит чугунок с картохой, квашенная капустка в широкой миске, тарелка со здоровенной яичницей, пожареной с лучком и ароматный каравай подового. Из мясного ничего не было, окромя нежно-розового сальца нарезанного тонкими пластинками, его я сразу придвинул к себе поближе. Зайчатина ещё тушится и будет готова не скоро.

— Николай Иванович, расскажите нам, как вы смогли? — Спросила Анна Родионовна, когда собирала со стола. — Один, и таких важных генералов смогли в плен взять? Самого фельдмаршала.

Мои округлившиеся от удивления глаза, чуть не выпали на скатерть. Откуда?! Как они узнали?!

— А орден вам сам товарищ Сталин вручал?

Какой орден? Ё-моё! Скосил глаза вниз. Вот дурак, снял ватник и свитер, а про награды на гимнастёрке забыл и сверкаю ими, как медный таз на солнце, смущая этих простых людей. Откуда только в этой глуши взялась газета со статьёй про меня, или по радио слышали и сами сделали выводы.

Наговорил им всякого, смешивая описания Москвы настоящей и будущей. Рассказал про награждение и какой из себя Калинин, вспомнил про пограничников, получавших медали вместе со мной. Про свои "подвиги" не стал говорить, несмотря на просьбы хозяйки, а дед меня поддержал, стукнув по столу кулаком. — Нечего тебе старая про кровь слушать.

После плотного ужина меня совсем разморило и стало клонить в сон. Видя моё состояние Буравцовы закончили с распросами, отправив меня спать.

Утром состоялось торжественное собрание, это деревенские вышли провожать меня полным составом, все семнадцать человек. Мужское