Читать книгу "Равнина Мусаси - Доппо Куникида"

судя по виду, европейская книга.

— «Самопомощь», — ответил он и наконец поднял голову. Мысли его витали где-то далеко, он всё ещё находился под впечатлением прочитанного.

— Интересно?

— Очень.

— Интереснее, чем «История Японии»?

Кацура слегка улыбнулся, взглянул на меня и, как всегда, уверенно ответил:

— Конечно, интереснее. И вообще, совсем в другом духе, чем «История Японии». Мне её вчера вечером дал господин Умэда. Знаешь, я как начал читать, так до сих пор не могу оторваться. Обязательно куплю себе такую.

Он говорил, сияя от радости.

Действительно, вскоре он купил «Самопомощь». Только эта книга была подешевле, и уже после того, как он прочёл её в первый раз, начала рассыпаться. Тогда он прошил её толстыми грубыми нитками.

Да, в то время нам было по четырнадцати лет. Сколько раз с тех пор он перечитывал эту книгу, заворожившую его с самого начала, не знаю, но думаю, что он знает её наизусть. Она и теперь всё время при нём.

И правду говорил Кацура, что он живое воплощение этой книги.

— Что бы я делал, если бы не прочёл «Самопомощь»? Благодаря ей я и стал таким, — говорил он.

Сколько людей на Востоке и на Западе читали «Самопомощь» Смайльса, но немногие, наверное, могут признать, как Кацура, что «эта книга сделала их людьми».

Между прочим, от природы Кацура был человеком средних способностей. И в школе он не проявлял особенных талантов, многие даже учились лучше его. Он был таким же озорным, как все мы, и участвовал вместе с нами во всех проделках, и ни в школе, ни в деревне никто не обращал на него особого внимания.

Правда, в его характере были такие врождённые качества, как прямота, простота, твёрдость души и бесстрашие сердца. Попади он в другие обстоятельства, стал бы каким-нибудь авантюристом, а дальше, может быть, и аферистом. Ведь не зря его отец из-за тёмных делишек разорился в пух и прах. А старшего брата погубила страсть к авантюрам. И вот получается: благодаря этой «Самопомощи» в характере Сёсаку выработались такие черты, как стойкость и целеустремлённость.

Надо сказать, что его отец не был заурядным человеком. Бывший самурай, он даже прославился во время боёв за реставрацию[47]. И внешность у него была внушительная: огромный, крепкого телосложения, взгляд суровый и гордый. И в душе он был настоящим самураем, твёрдым, как кремень. Если бы он пошёл дальше по военной линии, кто знает, может быть, и был бы теперь каким-нибудь крупным военачальником. Но он сразу же после боёв вернулся домой и под вывеской «земледелия» принялся обделывать свои делишки. Затем сменил вывеску на популярную в то время «индустрию» и в результате потерпел крах.

Раньше усадьба Кацура была расположена в самом городе, но, разорившись, они переехали к подножию горы Комацуяма и отстроились там заново. Помню, ещё отец и другие уговаривали его не разрушать свой красивый особняк и уступить его людям, а на вырученные деньги выстроить новый. Но он не захотел. Уже по этому поступку можно было судить о характере отца Кацура Сёсаку. После того как они переехали, он начал крестьянствовать. Я сам не раз видел его в поле за работой.

Как раз тогда, когда я застал Сёсаку за чтением «Самопомощи», дела семьи находились далеко не в блестящем состоянии. Но его отец продолжал пускаться во всякие авантюры. По крайней мере, Сёсаку однажды не без гордости сообщил мне, что они получили письмо от некоего Танака Цурукити. Дело в том, что отцу очень понравилась идея Танака Цурукити о заселении Бонинских островов, и он в знак уважения послал ему письмо. Танака же в ответе выразил ему свою благодарность. Это один случай.

В другой раз Сёсаку пообещал мне, что скоро будет угощать меня хамагури[48]. Я спросил, с чего это он раздобрился, и он ответил: «Отец собирается их разводить и уже достал личинки и опустил в воду у самого берега. Так что хамагури будет вдоволь».

О делах семьи можно было судить по поведению её членов.

Старший брат Сёсаку, унаследовав от отца страсть ко всякого рода авантюрам, в шестнадцать лет убежал из дому. От него не было никаких вестей, и никто не знал, где он находится. Одни говорили, что он уехал на Гавайи, другие — в Южную Америку, но никто не знал точно.

Окончив начальную, я поступил в среднюю школу нашей префектуры и должен был уехать из деревни. А Сёсаку по семейным обстоятельствам пришлось прервать учёбу. По протекции одного знакомого он устроился работать в банк, с жалованьем в несколько иен. Банк находился в двух ри от деревни, и ему каждый день утром и вечером приходилось проходить это расстояние.

Наступили зимние каникулы, и я приехал домой. Недалеко от деревни, у подножия небольшого холма я сошёл с коляски и, оставив вещи рикше, с одной лишь тросточкой в руках начал подниматься по склону. И вдруг в нескольких шагах впереди я увидел одиноко бредущего юношу. На нём было поношенное пальто, в руках старенький портфель. Судя по всему, это был Кацура Сёсаку. Я окликнул:

— Эй, Кацура!

Когда он обернулся и громко рассмеялся, я уж не сомневался, что это Сёсаку. Он подождал меня.

— На каникулы пожаловал?

— А ты всё ходишь в свой банк?

— Да, хожу. Но если б ты знал, какая это скучища!

— Почему же так? — удивился я.

— Да трудно сказать почему. Только ты бы там и трёх дней не выдержал. Во-первых, эта работа в банке совсем не то, чего я хотел.

Мы, болтая, шли рядом, пропустив рикшу вперёд.

— А чего бы тебе хотелось?

— О, моя мечта — техника, — сказал он, улыбнувшись, — я вот хожу здесь каждый день и всё думаю. По-моему, быть изобретателем — не такое уж трудное дело.

Его героями были Уатт, Стефенсон, Эдисон. А «Самопомощь» Смайльса была его библией.

Я шёл молча и слушал. Он продолжал:

— Хочу этой весной поехать в Токио.

— В Токио? — переспросил я удивлённо.

— Да. На дорогу я уже скопил. Но нужно ещё месяца хотя бы на три, чтобы там прожить. Отец мне разрешил откладывать свою получку до марта. В апреле я уже думаю отправиться.

Таковы были планы Кацура Сёсаку. В них, конечно, много было ещё юношеской фантазии, но он с детства был таким: если что задумал, то во что бы то ни стало добьётся своего.

Возможно, здесь сыграла свою роль книга, но мне кажется, что характер свой он унаследовал от деда. Я не буду подробно описывать, каким