Читать книгу "Ставка на стюардессу - Мария Жукова-Гладкова"

На следующее утро мне позвонил следователь, который вчера выезжал в наш с Иваном дом, и сказал, что хочет задать мне несколько вопросов. Я ответила, что мне сегодня вечером в рейс. Да и не знала я ничего про жизнь Алины. И разве вчера на месте было непонятно, что случилось? Конечно, мы не знаем деталей, но ведь картина преступления ясна?

Однако следователь знал, как меня искусить. Он взял ключи Алины от съемной квартиры и хотел туда съездить. Мне предлагал забрать вещи ребенка, которые там могли остаться. Вроде Алина собиралась за оставшимися вместе с журналистами? Как раз поговорим. Он уточнил, бывала ли я в той квартире. Я ответила отрицательно. Я даже не знала, в каком районе она находится. Мне любезно подсказали адрес для введения в навигатор.

– А мы с журналистами поедем? – уточнила я. – Не хотелось бы.

– Нет, с двумя нашими сотрудниками. Квартиру нужно осмотреть, отпечатки пальцев снять.

Меня специально попросили не звонить журналистам. Я сказала, что они вполне могут дежурить у моего дома и последовать за мной. С этим я ничего поделать не могу. У нас по Конституции гарантирована свобода передвижения граждан. Следователь рассмеялся и сказал, что будет меня ждать у дома, где Алина снимала квартиру, то есть снимал Иван. Ну что ж, посмотрю их любовное гнездышко. Хотя я была уверена, что Иван мне с Алиной не изменял. Он с ней расстался до встречи со мной. Но содержал дочь.

И Алина была из потомков воспитанницы Аполлинарии Антоновны! Хотя какое это может иметь отношение к ее смерти? И зачем же надо было въезжать в дом Ивана? Зачем было нарываться? Хотя кто мог подумать, что дело закончится убийством?

⁂

Мы поднялись в квартиру вместе с местным участковым. Следователь пригласил понятых.

– Неужели правда Алиночку? – повторяла бабка, которая явно ее хорошо знала. – Не могу поверить. Сколько лет она тут жила. Еще до того, как ребеночка родила.

Я поняла, что следователю будет кого допросить о жизни Алины. Такие бабки обычно все про всех знают.

Следователь открыл дверь ключами Алины, вошел, за ним потянулись участковый, еще два сотрудника, я и две бабки, приглашенные понятыми.

– Как-то попахивает подозрительно, – заметил участковый. Я с ним была полностью согласна. Фактически запах ударял в нос при входе в квартиру с лестницы.

Бабки сообщили, что Алина была редкостная неряха. Может, где-то что-то гниет.

В квартире на самом деле царил бардак. Алина явно не утруждала себя наведением порядка. Но тарелок с засохшей или гниющей едой я не увидела. К транспортировке были приготовлены несколько больших пакетов с вещами. Вероятно, у Алины имелось только два чемодана, в которых она перевезла часть своих вещей и вещей дочки. Да ведь она и не могла знать точно, сможет ли поселиться в доме Ивана или нет. И все вещи не могли бы поместиться в машине Евгения Луговского, который привез в дом Ивана саму Алину, ее дочь и собственную жену по кличке Тетя Слон.

– Идите сюда! – внезапно закричал участковый.

Следователь и двое сотрудников органов бросились на зов. Мы с бабками тоже пошли.

– Не подходите! – крикнул следователь.

Участковый стоял перед открытой дверью в ванную. В самой ванне кто-то лежал. Нас с бабками отправили в комнату, они принялись обсуждать мужиков, которые периодически ночевали у Алины. Я как раз обратила внимание, что в комнате нет детской кроватки. Где спала девочка?

Оказалось, что детскую кроватку на колесиках Алина регулярно перемещала между кухней и комнатой. Мне она говорила, что встречается с Евгением Луговским в квартире его тетки. Но значит, других кавалеров водила сюда? И временно перемещала дочь в кухню? Или перемещала, чтобы не мешала спать?

– Авдотья Андреевна, подойдите, пожалуйста, – позвал меня следователь.

Я подошла.

– Вы можете взглянуть на тело в ванне? Вы когда-нибудь мертвых людей видели?

– Вчера Алину. Конечно, видела. Я выросла в деревне. Там с этим просто. И никакого морга. Покойник в доме лежит. Люди прощаются, потом процессия пешком идет на кладбище. Я не боюсь покойников.

Хотела добавить, что бояться надо живых, но не стала.

В ванне лежал известный баритон Евгений Луговской.

Я покачнулась, но от шока.

– Вам плохо? Воды дать?

– Нет, все в порядке.

Я быстро пришла в норму и заставила себя еще раз посмотреть на тело Евгения, которого живьем никогда не видела. Он явно с кем-то подрался перед смертью – на лице и теле остались следы. А потом его утопили? Но кто?!

– Вы его знали? – спросил следователь.

Я ответила, что видела известного баритона только на YouTube, о его существовании узнала совсем недавно – от Алины (хотя на самом деле от профессора Синеглазова, но его не стоило впутывать). И о существовании Алины тоже узнала недавно – впервые увидела ее на съемках ток-шоу.

– Иван Разуваев ее не упоминал?

– Никогда. Я знала, что он был женат, знала, что его дети от первого брака постоянно влипают в какие-то истории и ему приходится решать их проблемы. Но никаких женщин он не упоминал. Он и про жену ничего не рассказывал, только что она пила. Зачем ему мне-то про женщин рассказывать? Это было бы глупо.

Слышавшие меня мужчины усмехнулись. Меня спросили про общение с Алиной. Я все честно рассказала.

– То есть хозяйка попросила ее съехать с этой квартиры и именно поэтому она и решила въехать в дом Разуваева?

– Насчет хозяйки я не знаю. Я знаю, что у Алины заканчивались деньги. Что-то ей давал Евгений Луговской. Наверное, и другие мужчины давали. Но насколько я поняла, никого постоянного, кроме Евгения, у нее не было. А он давал только на еду, потому что Иван отказался содержать Алину и контролировал расходы. Иван давал на дочь и оплачивал квартиру. Евгений квартиру оплачивать не собирался. Так мне объясняла Алина. Судя по его жене, все его траты под жестким контролем, как, впрочем, и вся жизнь.

Все четверо мужчин, находившихся в квартире, хрюкнули, потом непроизвольно бросили взгляды в сторону ванной комнаты, где теперь лежал Евгений, и придали лицам суровое выражение. Следователь посмотрел на бабок, которые слушали нас очень внимательно, а меня рассматривали во все глаза, словно в зоопарке.

Следователь спросил у них, знают ли они хозяйку квартиры.

– Так померла Елизавета Матвеевна уже лет шесть как, – ответила одна из соседок.

– А кому принадлежит квартира?

– Женька-кобель унаследовал.

Бабки, как я видела, еще не поняли, что случилось и что человек, про которого они говорят, мертвым лежит в ванне.

Хотя… О том ли Женьке речь? Следователь тоже уточнил.

Оказалось, что о том – певце из Мариинского театра. Тогда чего-то не понимала уже я. Следователь заметил мое выражение лица и уточнил, что меня смутило. Я сказала, что, по словам Алины, она снимала квартиру (то есть фактически снимал Иван) для себя и дочери, а с Евгением они встречались в квартире его тетки. И из-за Ивана, и из-за дочери. Она, наверное, не хотела при дочери…