Читать книгу "Становление - Дмитрий Янтарный"

Меридия не знала, с кем ей поделиться этой бедой. Каждый дракон, несмотря на понимание чувств к истинной паре, не посмеет и подвергнуть сомнению, что если Энгефиан выиграет Турнир ради неё, то она обязана будет ответить ему взаимностью, ибо каждый победитель занимает своё место на страницах истории.

Хотелось бы спросить совета у Цветов, но Меридия не могла к ним обращаться. Насчёт этого принцесса не питала иллюзий: снизошедший до неё Янтарь, в самом деле, был скорее исключением из правил. Заговоривший лишь потому, что у него наконец-то появился последователь. Золото молчало уже очень давно, заговорить же с Серебром Меридия даже не надеялась. Этот Цвет замолчал многие сотни лет назад после того, как из всего Серебряного клана спаслись лишь трое: брат с сестрой и их отец. Да что уж там: Лиала и Мехон, больше всего расположенные к Серебру, долгие годы не могут до него докричаться. Так что же может она?.. У неё не было ответа на этот вопрос, и она металась, не находя себе места…

* * *

Тем временем обучение Дитриха подходило к концу. В конце концов, принц устал удивляться своему быстрому росту и акцентировать на этом внимание. Даже больше: он был рад этому, так как «скрадываемые» дни приближали его к моменту, когда он, наконец, встанет на крыло, получит все права совершеннолетнего королевского дракона, и тогда уж ничто не будет стоять между ним и Меридией. Каждое новое упражнение, каждый приём, каждую задачу он решал почти молниеносно. Вслух наставник Микаэро, конечно, ворчал, что, дескать, принцу слишком легко всё даётся, и он слишком много о себе мнит, но втайне не мог нарадоваться на своего подопечного. Последний год стремительно пролетал, и каждый день был для Дитриха похож на предыдущий, но его это лишь распаляло. С каждой тренировкой, с каждым новым умением он, по его собственному мнению, становился лишь более достоит своей пары. И это воодушевление не угасало ни в самые тяжёлые момента пилотажа, ни когда он вечером, обессилевший, падал на кровать и засыпал мёртвым сном, думая лишь об одном.

И внезапно этот график оказался нарушен. Да таким образом, что Дитрих едва не впал в панику. По плану у него была трёхдневная передышка от тренировок. Ему, по правде говоря, они не очень нравились, так как в этом время его гоняли по наукам и этикету с танцами, и он предпочёл бы ещё полетать. Но папа Уталак и наставник Микаэро говорили, что в этом случае можно надорваться. Дитрих не хотел, чтобы случилось так, чтобы он надорвался, и потому послушно исполнял предписания.

И вот, по прошествии трёх дней, снова вернувшись на песчаную площадку, обернувшись драконом, упав с трамплина, он снова полетел. Вернее, попытался полететь. Дитрих так и не понял, что с ним случилось, но его крылья словно окаменели. Они не держали его в воздухе, и он упал на землю. Поразившись собственной неумелости, он попытался было взлететь снова — и снова эта попытка не увенчалась успехом. Он пытался снова и снова, рыча от ужаса и непонимания того, что с ним происходит.

Впрочем, долго Дитриху истязать себя не дали. Почти сразу его настиг и придавил своим телом Микаэро. Принц рычал, вырывался, даже кусался, но потом у него и на это не осталось сил. И он сдался, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать от страха. Он в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, даже когда его едва не украли бандиты.

Через десять минут появился Уталак. Выслушав отчёт Микаэро, который, убедившись, что Дитрих больше дёргаться не будет, снова обратился человеком, он подошёл к сыну и осторожно ощупал его крылья.

— Не нужно ничего бояться сынок, — ласково сказал он Дитриху, погладив его по носу, — превращайся в человека, и пойдём ко мне. Я тебе всё объясню.

* * *

Полчаса спустя Дитрих находился к кабинете отца. И здесь, в самом деле, к нему начали возвращаться силы и уверенность в себе. Посмотрев на отца, он улыбнулся. Наверное, никто в мире не умел любить своих детей так, как Уталак. Даже если у маленького Дитриха что-то и не получалось, ему было достаточно просто посмотреть на папу. И тот одним лишь взглядом умел выразить поддержку без слов. Как бы говоря: «Ну, давай, попробуй ещё раз. У тебя обязательно получится».

— С тобой не случилось ровным счётом ничего ужасного, — сказал тем временем Сиреневый Хозяин, — просто тебя тоже коснулось драконье бессилие. Да, с учётом твоего быстрого роста я подозревал, что это случится позже — если соотносить фактический возраст дракона, а не календарный — но это всё равно было неизбежно. Но не переживай. Что для других длилось десятки лет — для тебя продлится два месяца. Через два месяца ты встанешь на крыло, станешь совершеннолетним, и тогда всё небо будет для тебя открыто, сынок.

— А как ты так точно вычислил этот день? — с удивлением спросил Дитрих, уже взявший себя в руки, — ты же сам сказал, что я расту быстрее прочих драконов. Значит, обычные формулы на меня не действуют. Или ты уже вывел новые?

— Ну, можно и так сказать, — ускользающе сказал Уталак. Не мог же он сказать своему сыну, что почти тридцать лет назад в этот же самый день другой принц Дитрих когда-то пережил Тургор и переродился в дракона. Что именно в этот день ровно шестьсот лет назад был остановлен Убийца драконов. Цвета очень долго ждали, сроки дважды сложились в кольцо, и рубеж их терпения обозначен более, чем чётко…

И для Дитриха начались совсем тоскливые дни, которые принц теперь почти ничем не мог скрасить. К своему великому удивлению, к крыльям принц относился едва ли не пренебрежительно. Ну, есть и есть, всегда были, всегда будут. И только лишь лишившись драгоценных полётов, он осознал, как ему этого не хватает. Два месяца. Долгие два месяца Дитрих был вынужден ждать и почти бездействовать. Но принц не считал нужным себя жалеть. Во-первых, у него была любящая семья, которая всеми силами поддерживала и стремилась скрасить его существование. Например, Аяри, будучи далёкой от сантиментов, продолжала тренировать Дитриха в облике дракона прямо на земле, показывая ему множество боевых приёмов, которые могли использовать драконы между собой. И особенно делала упор на приёмах подлых, показывая все и особенно — как их нужно блокировать. И даже на земле Дитрих с удивлением осознал, что его телу ещё есть, чему учиться.

Ну и, во-вторых, Вилер очень крепко научил своего брата математике. Потому как тот прекрасно осознавал, что два месяца — это пустяк, сущая мелочь по сравнению с тридцатью годами, которые обычные драконы ждут для того, чтобы вновь вернуться в небо.

Незаметно наступило лето, приближался день летнего солцестояния, а, значит, Сиреневый клан вновь должен был лететь на Лазурный остров. И перед тем, как улететь, Уталак снова пожелал увидеть Дитриха.

— Твоё становление на крыло состоится через две недели, сынок, — сказал Уталак сыну, когда тот сел в кресло перед его столом, — и потому я желаю знать твоё мнение: стоит ли делать это мероприятие публичным. Если да — то мне придётся пригласить и Фиолетовых плащей, и все сиреневые герцогства, и прочие королевские кланы. Подобное количество… гостей может нести колоссальную нагрузку, выдержать которую сможет не всякий. И потому если ты не желаешь…

— Нет, отец, покачал головой Дитрих, — приглашай всех. Я хочу, чтобы она это видела…