Читать книгу "Одна женщина и много мужчин - Мария Жукова-Гладкова"

– Виталий Сергеевич, – обратилась я к бывшему менту, – то есть Маринку убили в ее квартире, а потом отвезли к Храпу? Но зачем?

– Сашка, а тебе не все равно? – спросил наш начальник службы безопасности.

– Вообще-то все равно, – быстро ответила я. – Так, из чисто женского любопытства спросила. Ну непонятно мне, зачем перевозить трупы с места на место? Ведь опасно же, могут увидеть и…

Виталий Сергеевич махнул рукой и заметил, что я рассуждаю со своей колокольни и что он, например, не может представить меня за таким занятием. Но кому-то это было нужно.

А вот я почему-то могла – эх, знал бы Виталий Сергеевич, о чем я думаю! И, как я уже однажды размышляла, вывезла бы трупешник – окажись таковой некстати у меня дома. Чего не сделаешь ради самосохранения? Говорят, человеком движут два инстинкта – самосохранения и продолжения рода. Род свой я продолжила (и если еще кто-то из моего поколения это и сделает, то это скорей всего опять буду я, так как на Светку с Лариской надежды нет), а второй инстинкт (вернее, первый) был развит во мне до чрезвычайной степени.

– Маринку убили, – продолжал Виталий Сергеевич, – убийца решил подставить Храповицкого. Кстати, Храп вместе с твоей сестрицей объявлены в розыск.

В этом я как-то не сомневалась, но меня интересовал другой вопрос:

– Вы считаете, что убивал не Храп?

– Конечно, нет, – как само собой разумеющееся ответил Виталий Сергевич. – Кстати, мне нужно будет съездить к Маринкиной матери, осмотреть это пятно и стены вокруг…

– Зачем? – перебила я.

– На предмет гильз. Не вонзилась ли куда-нибудь пуля, не срикошетила ли, например, в шкаф…

– Но пули же у нее в голове!

– А ты знаешь, сколько в нее выпустили? Вот то-то же. С другой стороны, гильзы, наверное, искали, когда в первый раз осматривали пятно и брали пробы. Но, Сашка, подумай сама: если ее убили не у Храпа дома, зачем ему было везти ее к себе домой и там оставлять?!

Я не была уверена на все сто, что Маринку убили у нее дома. Как я уже говорила, я неоднократно кляла себя за то, что в тот злополучный вечер не проверила, мертва она или нет. Ее могли там только ранить. Теперь, наверное, я уже никогда не получу точного ответа. Это может знать лишь тот, кто перевозил ее. Но привезли ли ее к Храпу мертвой или еще живой? Вот в чем вопрос. Вернее, меня интересовало совсем другое: если Маринка не умерла в своей квартире, успела ли она что-то сказать перевозившему ее человеку? И кто так постарался подставить Храпа? Но его судьба меня не особо волновала. У меня хватало своих проблем.

Виталий Сергеевич посидел у меня еще минут двадцать, рассуждая о случившемся с Маринкой и о том, кому и за что понадобилось ее убивать, потом отправился к себе. Я же тем временем задумалась: а что это он так взволновался? Не подозревает ли, что это сделал кто-то из наших общих знакомых? Нет ли у бывшего мента какой-то любопытной версии мотива убийства? И что он знает про деньги? Про все деньги, которые меня волнуют, – и тот миллион, и фальшивые? Виталий Сергеевич – старый, матерый волк, не зря же и Шубаков, и я поставили его на первое место по техническим возможностям, находчивости и сообразительности, когда обсуждали список тех, кто мог провернуть хитрую операцию.

Мои размышления прервал телефонный звонок. Это был Олег Расторгуев, предлагавший вечером встретиться. Я согласилась. Он обещал заехать за мной в восемь. Я взглянула на часы и углубилась в работу: за сегодня я планировала еще много всего успеть.

Настроение у меня было прекрасным.

Глава 13

18 сентября, четверг. Вечер

Расторгуев зашел за мной без пяти восемь, и мы вместе спустились к его серебристому «Мерседесу».

– Саш, ты понимаешь… – начал он, трогаясь с места.

Я повернула голову и вопросительно посмотрела на поклонника. Такое начало мне не очень понравилось: он чувствовал себя несколько неуютно, хотел что-то сказать и никак не решался. В мою душу закрались подозрения – в плане того, что это «что-то» будет не совсем тем, что я хотела бы услышать от мужчины, пригласившего меня поужинать и чье приглашение я приняла. Неважно, что мною двигали в том числе и корыстные мотивы.

– Ну?

– Саш, ты понимаешь… – опять пролепетал Расторгуев.

Сколько можно на «бис» слушать одну и ту же фразу?

– Тебя хочет видеть Юрий Леонидович, – наконец решился Олег.

Как мило! Интересно, кто именно решил вытащить меня поужинать? Я незамедлительно спросила об этом Олега.

– Саш, ты понимаешь… – в третий раз начал Олег.

У меня возникло желание дать ему по голове чем-нибудь тяжелым, но, поскольку ничего подходящего под рукой не оказалось, а приложение моего кулачка к пуленепробиваемому лбу Расторгуева никакого эффекта все равно бы не возымело, мне пришлось только рявкнуть:

– Это он тебе велел пригласить меня?

– Нет. То есть да. В общем…

Подобного блеяния я уже сегодня достаточно наслушалась от старшего лейтенанта Вадика Трифонова, а переводом на русский язык еще и вечером (который я надеялась провести совсем по-другому) заниматься совсем не хотелось. Может быть, только на моем пути попадаются такие мужские особи? Слава богу, Расторгуев в отличие от Вадика быстро пустился в объяснения сам:

– Саш, когда я тебе звонил, вошел Цыган. До этого он сказал мне, что у меня вечер свободен, могу делать что хочу. Ну, я тебе позвонил… А тут он заходит. И спрашивает, не тебя ли я приглашаю.

«Вообще-то Саша – не такое уж редкое имя, – подумала я, – но, наверное, Цыган решил, что круг Саш, которых Расторгуев мог пригласить на ужин, весьма ограничен. А вот знает ли Юрий Леонидович про наше общение с Олегом в последнее время? И что именно говорил ему Расторгуев?»

– Ну мне пришлось сказать, что тебя, – продолжал Олег. – Он и говорит, чтобы я привез тебя в его ресторан. Что вместе поужинаем. Втроем то есть. Он приглашает нас обоих. Сашка, ты понимаешь…

Понимать мне ничего не хотелось, но приходилось, а следовательно, требовалось вытянуть из Расторгуева по пути как можно больше информации. Олег тем временем расписывал мне принадлежащий Юрию Леонидовичу ресторанчик, так сказать, его «базу», где Цыган в личном кабинете проводил деловые встречи. Меня мало интересовали убранство и меню – насмотрелась я уже подобных заведений, да и в любом случае я смогу насладиться, оказавшись на месте, – гораздо важнее было выяснить, чего Юрий Леонидович желал от меня добиться.

– Что ему от меня нужно? – прервала я поток речей, лившийся из Расторгуева и состоявший в основном из извинений и обещаний сводить меня куда-нибудь завтра (или в выходные, или в любой удобный для меня день) без какой-либо напросившейся в качестве нагрузки компании.

– Он про деньги поговорить хочет, – выдал Расторгуев.

Деньги, конечно, тема широкая, но, как я догадывалась, Юрий Леонидович намеревался говорить со мной о них не вообще, а в частности. Я попросила уточнить. Естественно, оказалась права.