Читать книгу "Ускользающая темнота - Ксения Баженова"

– Я сама ее позову.

– У Зоиньки что-то настроение не очень. Пусть правда Катюша позовет. Зоя ее любит.

– Ну надо же, как хорошо, Катенька, что вы оказались подружками. Просто удивительно, какие в жизни совпадения бывают.

– Очень, очень хорошо, мамуля.

Зоя лежала на кровати, свернувшись клубочком. Услышав, что кто-то вошел, она приподняла от подушки заплаканное лицо:

– Катя? Ты?

– Я. Кто ж еще? Я что, сильно изменилась?

– Нет. Просто я удивилась, увидев тебя.

– Сегодня день удивлений. Все только и делают, что удивляются.

– А кто еще?

– Мама моя изумилась, узнав, что мы с тобой знакомы.

– А что в этом такого?

– Ничего особенного, если учесть, что сейчас она со мной у вас в гостях.

– Правда! – Девочка, улыбаясь, подскочила на кровати. – Так что же папа сразу не сказал. Пойдем быстрее. Я очень хочу познакомиться с твоей мамой.

– Ну, пойдем, если хочешь.

Зоя подбежала к зеркалу, быстрее прибрала волосы, оправила платье и взяла Катю за руку.

– Пошли!

Владимир Михайлович облегченно вздохнул, увидев сияющую Зою, вошедшую в гостиную за руку с Катей. Наташи не было, она вызвалась помогать Полине.

– Ну вот, ребенок. Я так и знал, что ты обрадуешься, когда увидишь наших гостей.

– А где же Катина мама? – Зоя оглядела комнату. – Я хочу с ней познакомиться.

– Котенок, ты с ней уже знакома. А вот и она! – С кухни возвращалась Наташа, несущая в руках супницу. – Вот, ребенок, это Катина мама.

Предсказания

Москва. 200... год

Мама тогда, на Новый год, как того и боялась Катя, умудрилась набраться. Каким образом – непонятно. Наверное, припрятала заначку на кухне. Она вдруг воззрилась на Стаса мутными глазами и толкнула речь на тему «все мужики козлы, сначала твой дружок Катьку попортил, а теперь и тебе того же надо». Потом внезапно умолкла – голова упала на грудь, и она неожиданно громко захрапела. Стас приподнял ее, и она повисла на нем, как рыболовные снасти, он сгрузил ее на диван.

– Ладно, Катюш. Если тебе ничем больше помочь не надо, я поеду. Поздно уже. – Стас потрепал за ухом спящего Джонни. Пса семейные катаклизмы не коснулись. – Пока, приятель.

Больше всего Кате хотелось разреветься и попросить его остаться, но она сдержалась:

– Спасибо. Ничего не нужно. Прости, что так вышло.

– Бывает. – Он чмокнул ее в щеку и ушел.

И только тогда она уселась в кресло, поджав ноги, и зарыдала что было сил. Джонни глянул сонным глазом, вздохнул и заснул опять.

Вот и все. Будто и не было ничего – ни приездов в больницу с цветами, ни яичницы, ни собаки, ни приготовлений к Новому году. А на что она рассчитывала, когда не знает ни номера его телефона, ни где он живет. Почти ничего о нем не знает. Мама права, даже для этого она не сгодилась. В таком случае все должно было быть легко и просто. К чему ему геморрои в виде больниц и тещи-алкоголички. Кому она нужна, ведь даже детей у нее не будет.

Катя сдвинула два кресла, свернулась на них калачиком и заснула, а когда рассвело, встала, убрала со стола и вместе с Джонни поехала домой. Город спал.

Девушка с собакой ехала в пустом вагоне метро. Дорога была долгой, Катя задремала. «Станция «Алтуфьево». Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны», – раздалось сквозь сон. Они вышли из метро и не стали ждать автобуса, а пошли пешком. Не хотелось сидеть дома в первый день нового года одной.

В квартире все напоминало о Стасе, и Катя старалась не думать о том, что в очередной раз ее бросили. Поэтому решила позвонить Ленке. У той стоял дым коромыслом.

– Немедленно приезжай! – кричала подруга в трубку, стараясь переорать музыку. Как еще звонок услышала? – И пса бери.

Настроение немного улучшилось. Уж там ей точно грустить не дадут. Катя накормила собаку, приняла душ. Пока мылась, звонил телефон – небось Ленка хочет, чтобы я что-нибудь по дороге захватила. Но связаться с ней перед выходом уже не удалось – было беспрерывно занято. Кошелек, ключи, новогодний подарок – все на месте. Мобильный специально оставила дома, чтобы не расстраиваться из-за его душераздирающего молчания.

– Пошли, Джонни! – Пес неохотно поднялся со своей подстилки – уж он-то готов провести дома вдвоем со своей хозяйкой всю жизнь. – Здорово, что тебя можно взять – наверное, зависнем у Лены на пару дней.

Хотелось подольше не возвращаться домой. Одиночество, особенно в праздники и в компании елки, украшенной Стасом, ощущалось бы здесь особенно сильно.

Вопреки ожиданиям у Лены оказалось тихо. Она открыла дверь вся какая-то торжественная и загадочная. Джонни прошмыгнул вперед. Потянув носом, стал беспокоиться, покружил на одном месте, что-то ворча, и, свернувшись в углу холла, замер.

– Чувствует. – Лена уважительно погладила пса.

– Да, индийскими благовониями у тебя пахнет на всю квартиру.

– При чем тут благовония? У меня гадалка. Самая настоящая. Ну как, ты готова?

– К чему?

– К гаданию. В общем-то, я для тебя все это замутила.

– Да ты что? Лен, ну зачем? Не верю я в это. Скажет про жениха хорошего и попросит ручку позолотить.

– Дура ты, – обиделась подруга. – Про жениха у Киевского вокзала будешь слушать. А эта денег вообще не берет. Говорю тебе, настоящая гадалка.

– А чего она тогда тут делает?

– Это, между прочим, мой тебе подарок на Новый год.

– Спасибо, Лен. Ну правда, как-то страшно все это. А потом, говорят, судьбу прогадаешь.

– Не говори ерунды. Я вон всех разогнала. – И она мотнула головой в сторону пустой гостиной. – Давай, настраивайся на нужную волну. Только не вздумай смыться. Я первая. – И Лена, постучав в дверь собственной комнаты, заглянула туда, а потом зашла и плотно прикрыла за собой деревянную створку с матовыми стеклами.

Спорить с ней было бесполезно. Катя прошла на кухню. В разных местах замечались следы новогодней гулянки, но в целом было довольно чисто. Вскипятила чайник, заварила чай и встала с чашечкой у окна. Почему-то вспомнилась больница, как они так же стояли и разговаривали со Стасом. И вот он пропал.

Лены не было почти час, и вышла она с круглыми от удивления глазами.

– Мама дорогая! – только и произнесла она, кивнув Кате – иди, мол. И подруга поняла, что сейчас ее расспрашивать бесполезно.

В полумраке, мерцании свечей и вьющихся дымках от ароматных палочек Ленину «девичью» было не узнать.

Женщина сидела посреди комнаты прямо на ковре, в позе «по-турецки» и жестом пригласила девушку сесть напротив. Глаза постепенно привыкали, Катя поняла, что гадалка молода, и образ ее никак не вязался с созданным воображением. Короткая мальчишеская стрижка, светлые волосы. Одета она была в брюки и симпатичную модную кофточку. «К чему тогда этот спектакль со свечами, нарядилась бы, что ли».