Читать книгу "Темные сети - Никита Серков"

В конверте лежал небольшой сложенный пополам лист бумаги, на котором было написано красивым, чуть ли не каллиграфическим почерком, еще и перьевой ручкой:

«Я не враг. Я лишь играю роль. Если ваша судьба и судьба выжившего мальчика дороги вам, поговорите с матерью малыша, убитого в прошлом сентябре Безликим Игроком. Вот ее адрес… Будьте осторожны».

Миронов не стал торопиться с выводами. Возможно, это какая-то ловушка. Одно было понятно точно — коллега из Следственного комитета знает обо всей этой истории намного больше, чем кажется на первый взгляд, и, судя по всему, не может об этом говорить. Или делает вид, что не может… Кто он? Двойной агент? Еще один из тех, чьи руки запачканы кровью? Или, может, тот, кто пытается помочь?

Два дня следователь не находил себе места. Покой покинул его давно, но теперь в груди как будто кто-то отстукивал на барабанах дьявольское тремоло. Нельзя было просто игнорировать полученное от Виталия Германовича сообщение. Спустя два дня пустых поисков и мытарств МВД не нашел ничего лучше, кроме как проверить, кто живет по указанному в записке адресу. Он знал, что этот шаг может оказаться невероятно опасным, но больше ничего другого не оставалось, а поэтому Виктор Демьянович отправился на другой конец города. Дверь открыла знакомая по расследованию полугодовой давности женщина. Миронов беседовал с ней всего раз или два и даже не очень хорошо помнил, как она выглядела тогда. В памяти всплывал только взгляд женщины, потерявшей самое дорогое — своего ребенка. Сейчас ему показалось, что она похудела, постарела лет на десять, но при этом стала удивительно хороша. Горе, худоба и нервное истощение придали ее внешности ту аристократическую благородность, которой всеми силами добиваются многие модели и телезвезды, истощая себя голодом, спортом и жесткими диетами.

Как только она взглянула на следователя, глаза ее расширились то ли от удивления, то ли от испуга, и Виктор Демьянович сразу догадался, что в отличие от него она прекрасно помнит, кто он такой, а после ее первых нескольких слов: «Откуда вы?.. Зачем пришли? Быстро заходите, нам не нужны лишние свидетели», — он сразу узнал ее голос. Это она была тем анонимом, который звонил несколько месяцев назад и сделал наводку на детские дома.

МВД шагнул в квартиру, и женщина одним резким движением захлопнула за ним дверь. «Черт возьми, что я делаю?! Мне, видимо, нечего терять», — прошептала она себе под нос, как будто успокаивая себя. Миронов между тем стоял посреди прихожей столбом, абсолютно не понимая, что ему теперь делать: как себя вести, что говорить, а может, вообще уйти…

Молчание прервала женщина. Она отпустила ручку входной двери и стремительно направилась в глубину квартиры.

— Разувайтесь и идите на кухню, — услышал Миронов ее повелительный тон, а потом она продолжила уже из кухни: — Надеюсь, помните меня. Это я звонила вам насчет детских домов, хотя вы, наверное, уже знаете об этом. Вы их проверили?

— Да, — коротко и тихо произнес Миронов, войдя на кухню и присаживаясь на табурет.

— И что?

— Ничего не нашли.

— Ищите лучше. Дети там подвергаются большой опасности, поверьте мне.

— Какое отношение вы имеете к этому делу? — МВД понял, что надо пользоваться возбужденным состоянием собеседницы и вытягивать из нее максимум информации.

— Такое же, что и мать выжившего мальчика. — Она повернулась к следователю и бросила на него решительный взгляд отчаявшегося человека.

— Она действительно его приемная мать? — спросил Виктор Демьянович.

— Да, — твердо произнесла женщина и замолчала. Казалось, она собиралась с духом, чтобы сказать следователю нечто потаенное и очень личное.

— Мой погибший малыш тоже приемный, я не могу иметь детей. — Она остановилась на мгновение, но взяла себя в руки. — Я очень дотошный человек и к процессу усыновления подошла серьезно. Выбор пал на одного ребенка в доме малютки, несколько раз я приходила его навещать, привязалась к нему. Когда все уже было решено и оставалось буквально несколько дней до завершения процесса, я заметила на теле малыша синяки, словно его избивали или уронили. Я закатила скандал. Меня успокоили, а в день передачи они отдали мне… не того ребенка. Все было выстроено так, что я и не должна была заметить подмены, но это был не мой ребенок, не тот, к которому я привязалась. Мой ребенок просто пропал… Меня объявили сумасшедшей, хотели отнять и этого малыша, но я поняла, что нужно вытащить из такого ада хотя бы одного ребенка. Потом стала искать информацию, наводить справки, тогда-то мы и познакомились с матерью выжившего мальчика. Ее ребенок, спустя почти шесть лет после усыновления, начал страдать кошмарами, психика не выдерживала. Он постоянно рассказывал ей какую-то страшную историю о людях, которые приходили смотреть на них по ночам, о машине, которая частенько кого-нибудь увозила и не возвращала. Другая сочла бы это фантазиями, но только не она. Шесть лет он молчал… Представляете, каково было ее состояние?! Для него это было какое-то старое туманное воспоминание, возможно, даже сон, но, к сожалению, все, что он рассказал, было правдой. С тех пор мы вместе стали копать и разворошили много грязного белья нескольких детских домов и домов малютки. Не нужно было этого делать. Ее сын не сбежал из семьи, его похитили, моего убили. Убийца в этом городе появился неспроста. Здесь замешано много всего. В тот день он подошел ко мне в ресторане и, как зомби, начал плести какие-то угрозы, приказывал забирать ребенка, проваливать на все четыре стороны, не задавать вопросов и прекращать копать. Его использовали так же, как и всех нас. Он не знал того, о чем говорил. Я уверена, что и теперь мать Вадика запугана. Мне тоже угрожают, но это уже не важно, мне нечего терять. Проверяйте детские дома, господин следователь, сделайте хоть что-нибудь…

После этой встречи Миронов ничего не предпринимал вплоть до увольнения. Вернее, делал вид, что не предпринимал. В течение двух недель следователь создавал план действий, банально выжидал момента, когда все успокоятся, приняв увольнение за слабость или как данность, и рассказывал коллегам о предстоящем отпуске. Арсений и оперативники Сергей и Александр по просьбе МВД тайно следили за Детским домом № 3, докладывая все Виктору Демьяновичу в мельчайших подробностях. Когда информации накопилось достаточно, Миронов завел себе костюм для бега с капюшоном и стал уходить по вечерам «на пробежку». Так он говорил Свете и первые сорок минут он действительно бегал… до здания приюта, а затем наблюдал. И вот что удалось выяснить: каждый четверг, ровно в 1:04 ночи, к детскому дому подъезжал серебристый минивэн с тонированными стеклами. Проходило десять минут, и он уезжал, словно бы его там никогда и не было. Вот и все. Кто был за рулем? Зачем этот автомобиль приезжал? И куда отправлялся потом? Все это оставалось тайной.

Миронову приходилось быть крайне осторожным. Его легенду можно было легко разрушить — находясь возле детского дома, он сильно рисковал. Но то, что минивэн приезжал как по расписанию, сигнализировало о том, что враг был спокоен и съел наживку. Следить за машиной было категорически нельзя. Заметят слежку — тогда все пропало, и нужно начинать заново. Значит, шанс есть всего один.