Читать книгу "Стрелок. Путь в Туркестан - Иван Оченков"

– А если бы он победил?

– А вот для этого считать надо уметь!

– Тоже верно. А где Фёдор, спит, небось, паразит?

– Нет, – слегка замешкалась с ответом девушка. – Он просто погулять пошел…

– Сёма?! – перевел взгляд на мальчишку Будищев.

– Ага, пошел. К Анне, – тут же сдал тот старшего товарища.

– Это дело хорошее, – усмехнулся юнкер. – А вы, значит, одни остались?

– Почему одни? Авдотья-то дома, только вот она действительно спит. Ой, а ты, наверное, голодный?

– Нет, Стеша. Я сыт, хотя от чая не отказался бы.

– Я мигом, – с готовностью отозвалась та и бросилась на кухню.

– И мне сделай, пожалуйста, – запоздало крикнул ей вдогонку Семён.

– Сделает, сделает, – успокоил его Дмитрий, и, разом переменившись в лице, серьезно сказал: – Слышал, что случилось?

– Что царя взорвали?!

– Тихо ты! Во-первых, государь, слава тебе Господи, жив. А во-вторых, о таких вещах кричать не следует. Понял?

– Понял. А почему «слава богу», ты же его не любишь?

– Здрасьте, пожалуйста! Ты откуда таких идей набрался, карбонарий недоделанный?

– А разве не так?

– Стоп! Сёма, я тебе, курицыну сыну, сколько раз говорил, что мы с тобой самые верноподданные? И вообще, любить мне есть кого. Гесю, к примеру, вас со Стешей, а царь-батюшка и без моей любви прекрасно проживет.

– Но…

– Слушай, мой дед трех генсеков… то есть трех царей пережил, и всякий раз новый был хуже предыдущего. Поэтому, поверь, лучше от того, что вместо Александра Второго станет Третий – не будет. Уж ты мне поверь. Но самое главное не это. Я тут одного знакомого жандарма встретил и ничего хорошего от этой встречи не жду. Поэтому, пожалуйста, будь повнимательнее, и если вокруг какие-то непонятные шевеления начнутся или люди посторонние шастать будут, то сразу мне дай знать. Хорошо?

– Ага.

– И девчатам нашим пока ничего не говори, чтобы не нервничали раньше времени.

– Понял!

– Точно?

– Да что я маленький, что ли? Нешто не понимаю. Я если сказал – значит, могила!

– Ну-ну.

Каждое свое утро госпожа Барская начинала с чашки крепкого, как она говорила, кофию. Привычка эта осталась у почтенной вдовы с таких давних пор, что она не смогла бы вспомнить о времени её появления, даже если бы захотела. Покойный супруг её, как и большинство моряков, предпочитал крепкий чай с ромом, но он проводил много времени на кораблях и дома бывал не часто. В общем, Елизавета Петровна привыкла к кофе, и отказываться от своей слабости не собиралась, хотя последний, равно как и прочие колониальные товары, был весьма недешев.

Горячий напиток в крохотной фарфоровой чашечке издавал умопомрачительный аромат, и старушка, причмокивая от удовольствия, отхлебнула маленький глоток и расплылась в умильной улыбке.

– Приятного аппетита, – негромко пожелал ей непонятно откуда появившийся Будищев.

– Дмитрий Николаевич! – едва не уронила чашку вдова. – Но… как вы здесь оказались?!

– Только что вернулся из Петербурга. К сожалению, наша поездка затянулась, но всё-таки я здесь. Надеюсь, Гедвига Генриховна ещё гостит у вас?

– Какой вы всё-таки опасный мужчина! Так меня напугали…

– Ну что вы, Елизавета Петровна! Какой же я опасный? Так, погулять вышел… так что с мадемуазель Берг?

– Разумеется, она здесь. Не могла же я выгнать бедную девочку на улицу!

– Огромное вам спасибо. Если вы не против, я пойду к ней, точнее к себе, пожелаю доброго утра…

– Погодите минутку, Дмитрий Николаевич, нам надобно поговорить.

– Что-нибудь случилось в моё отсутствие?

– О, ничего такого… то есть да. Ну, почти.

– Хорошо, я вас слушаю.

– Видите ли, – замялась старушка, явно подбирая слова, – я уже немолода и воспитывалась в иные времена. Тогда строже относились к тому, что называется честью, и не допускали падения нравов.

– Вы меня пугаете!

– Не больше, чем вы меня, когда появились здесь, прежде чем я открыла дверь. Кстати, откуда у вас ключ?

– Ну что вы, Елизавета Петровна! Откуда же у меня ключ? Вы, верно, просто запамятовали закрыть входную дверь, только и всего.

– Боже, вы такой милый молодой человек и при этом такой отъявленный лжец! Я ещё не выжила из ума и точно помню, что закрывала. Но это не важно на самом деле. Лучше скажите мне, хорошо ли вы знаете свою избранницу?

– Более чем. А почему вы спрашиваете?

– Видите ли, – подвигала губами вдова, будто что-то распробовав, – я понимаю, что в нынешнее время нравы стали более свободными и не собираюсь вмешиваться в вашу личную жизнь. Но уверены ли вы, что вашу невесту, буде она станет женой, примет кают-компания вашего корабля?

– Извините, а какое дело этой самой кают-компании до моего семейного положения?

– О, Дмитрий Николаевич. Весьма большое, ведь вы собираетесь стать офицером флота!

– Господь с вами, мадам Барская! Куда мне со свиным рылом в калашный ряд? А к механикам и прочей «черной кости» требования не такие строгие.

– Как знать, как знать. Вы же поступили на службу, чтобы вернуть себе положение, на которое имеете полное право, не так ли? Вы молоды, хороши собой, успели себя проявить, и если вас признает ваш родитель, к чему есть все предпосылки, то можете сделать самую блестящую карьеру. И тут ваша Гедвига… право же, она премилая барышня, но пара ли она вам? Подумайте об этом!

– Спасибо за беспокойство, Елизавета Петровна, но я как-нибудь сам разберусь с этим!

– Ну вот, обиделись на старуху! А я ведь вам только добра желаю… погодите-погодите, это ещё не всё.

– Слушаю вас, – вздохнул Будищев с видом христианского мученика перед львами.

– К мадемуазель Берг в ваше отсутствие приходил друг Павла. Вы, должны помнить его, он частенько его навещает.

– Мичман Дружинин?

– Да. Я, разумеется, старалась держаться рядом при их встрече и сделала все, чтобы соблюдались приличия, но они говорили, и ваша невеста определенно смущалась. Это не моё дело, но между ними явно есть какая-то тайна. Может быть даже романтическая.

– Спасибо, буду знать.

– Не сердитесь на меня, Дмитрий Николаевич. Я не могла не предупредить вас.

– Всё нормально.

– Хотите кофе?

– Нет.

– Ну как знаете, – поджала губы вдова.

Поднимаясь по лестнице к своей комнате, Будищев напряженно размышлял. Когда квартирная хозяйка рассказывала ему о Гесе, вид у неё был такой, будто она как минимум застукала свою невольную постоялицу в постели с парочкой негров. В другое время его бы это развеселило, но не теперь. После взрыва в Зимнем дворце жандармы будут рыть носом землю в поисках злоумышленников и могут выйти на Дружинина, а заодно и на весь круг его общения. В том числе и на него. И на фига это надо?