Читать книгу "Спаситель и сын. Сезон 5 - Мари-Од Мюрай"

– Мяв?

– Что ты тут делаешь, на улице? Хочешь попасть под колеса? А ну, живо домой!

Спасителя тянуло заглянуть на чердак – проверить, поднялся ли с постели Габен и не забыл ли, что сегодня понедельник и ему надо идти на лекции. Но время не позволяло, он и так задержался, так что с котом на руках он заглянул в приемную:

– Самюэль? Заходи.

Миу почувствовал, что требуется и его приглашение, и радушно промурлыкал:

– Мр-р-рау!

– Ты с ним теперь не расстаешься? – поддел Спасителя Самюэль.

В ответ Спаситель криво усмехнулся – в этих словах ему почудилась издевка. Самюэль уселся напротив него, он посвежел и выглядел не таким загнанным, как в прошлый раз после «полевой практики».

– Ты знаешь, что такое полиамория?

– Ну, понеслось! – вздохнул Спаситель. – Думаю, очередное изобретение Джефа Мистери, способ «подцепить» несколько женщин сразу…

Ему бы так хотелось сейчас поделиться с кем-нибудь тем, что произошло у него в кабинете, но нет, нельзя: надо держать все в себе и переключаться на другого пациента.

– Посмотрим, что нам скажет «Википедия»… – Спаситель поколдовал в айфоне и прочитал вслух: – «Полиамория – система этических взглядов на любовь, допускающая возможность любовных отношений с несколькими людьми одновременно».

– Правильно, – подтвердил Самюэль. – Мне про это одна девочка из класса рассказала. Эльфи.

Это одна из тех двух, кого Самюэль должен был склеить в порядке практики и кому вместо этого дал урок математики.

– Эльфи – бисексуалка. Они с подругой против эксклюзивных любовных отношений. Поэтому каждая сама по себе и делает что хочет, но друг другу они все рассказывают. И вот Эльфи меня «подцепила».

Он смущенно улыбнулся – ему не хотелось выглядеть хвастуном.

– Good for you[46], – заметил Спаситель.

– Нет, правда, что ты думаешь о полиамории?

– Это очень ответственная вещь.

– Ответственная? – удивился Самюэль.

– Ну, надо быть на высоте. – Спаситель подмигнул, но тут же пожалел об этой сомнительной шуточке и заговорил серьезно: – Я понимаю, что родители, конечно, могут любить одновременно, хотя и по-разному, всех своих детей. Но получится ли такая любовь с несколькими партнерами? Ведь каждому надо уделять время, быть с каждым честным, искренним, уважительным, щедрым, уважать взгляды, свободу, независимость каждого – в общем, каждый должен занять свое особое место. Иначе все кончится тем, что начнешь или обманывать, или ревновать. Как при обычных отношениях.

Самюэль, похоже, был доволен:

– Отлично. Теперь у меня есть цель жизни. Хочу занять свое особое место.

Потом он рассказал психологу, что Вьенер, узнав о женоненавистнических и гомофобных теориях Тибо, немедленно забрал сына из интерната.

– Папа снял мне маленькую квартирку, – сказал Самюэль и довольно потянулся. – Недалеко отсюда. На улице Бёф-Сен-Патерн.

– Так, так, так – пробормотал Спаситель.

Сказать больше не позволяла профессиональная тайна. Поли- или нет, но Амор, он же Амур, – хитрющий, проказливый божок.

Проводив занятого головокружительными любовными планами Самюэля, Спаситель присел на корточки перед котом.

– Пора прощаться, старина.

– Ми-и-иу!

– Да-да, мы отлично поладили. Но в приемной тебя ждет старая знакомая. Мадам Замани. Раймонда. Или Бяша – не знаю, как ты ее зовешь.

– Мяу!

– Можно и так. Как бы там ни было, она за тобой пришла.

Он погладил котика… Погладил! – а еще недавно боялся к нему притронуться.

– Приятно было познакомиться.

Надо же, как быстро Миу приручил его и освоился в доме!

Спаситель «чипнул» по-антильски, недовольный собой, – ишь, расчувствовался! – и решительно вышел в приемную.

– Мадам Зама… Как? Никого?

Неужели она подложила своему коту свинью? Спаситель вернулся в кабинет и посмотрел на стенные часы – он задержался на полчаса. Возможно, пожилая дама не дождалась? Она оставила ему номер стационарного телефона – то ли своего домашнего, то ли фирмы «Замани и сын». На звонок ответил мужской голос.

– Я психолог Сент-Ив, мадам Замани должна была сегодня прийти…

Договорить ему не дали.

– Боюсь, она вряд ли придет! – в трубке раздался смешок. Судя по интонации, это был Замани-внук, Эмерик. – Она на другом конце Франции.

По словам Эмерика, бабуля уехала в теплые края, на юг, и возвращаться не намерена. Спаситель растерялся.

– Вот как… Но… дело в том, что она оставила у меня на время кота…

– Кота? Ах да, этого жирного кастрата! Так она его вам подкинула? Ха-ха! И вы хотите, чтоб его забрали?

Спаситель моментально представил себе, что ждет Миу в доме Замани и сына.

– Да нет. Я подожду, пока мадам Замани сама за ним придет.

В трубке снова насмешливо хмыкнули:

– Придет она, как же! Она нас всех, включая кота, послала куда подальше.

Спаситель завершил разговор невнятным «ничего страшного, до свидания» и посмотрел на Миу. Кот сидел на полу около письменного стола и тщательно умывался.

– Миу! – позвал Спаситель.

Кот перестал вылизываться и поднял на Спасителя круглую башку с желтыми глазами. Спаситель снова присел, и Миу стал о него тереться.

– Ничего себе выдалось утречко! А ведь я еще не завтракал.

– Мр-р-ру! – сочувственно промурлыкал кот.

Вот и Спаситель обрел эмоциональную поддержку.

Чего никак нельзя было сказать об Алисе. Она чувствовала себя неуютно один на один с контрольной по французскому.

Поставьте выделенные слова в нужной форме:

Его мать – знаменитый/ая адвокат.

Он мой/моя коллега.

В процессе заняты два/две/двое судьи/судей месье Дюбуа и мадам Дюжарден.

Первые две фразы – легкие. «Знаменитый адвокат» и «мой коллега». Хотя давно пора писать «адвокатка». Но тогда по симметрии надо ввести форму «мой коллег»? Алиса застряла на третьей фразе. Две судьи? Два судьи? А одного… или одной… судьи в процессе разве мало? Она заглянула в тетрадку Полена (теперь на французском он всегда сидел рядом с ней) и написала, как он: «двое судей» – ну конечно, ни нашим, ни вашим! Полен какой-то никакой: ни высокий, ни низкий, ни красавец, ни урод, ни умный, ни дурак. Никакой! Но с ней, один бог знает почему, он был необычайно добрым.