Читать книгу "Техподдержка. Мертвая зона - Олег Дивов"

– Спасибо, я подумаю, – буркнул Леха, вырвался-таки и пошел к Пасечнику.

– Глупость и мудрость с такой же легкостью схватываются, как заразные болезни, – донеслось в спину. – Поэтому выбирай себе товарищей.

– Ё-моё… – тихонько простонал Леха. – Да оставьте же вы меня в покое все!..

Дебанги добился-таки своего: Лехе было очень неуютно. А если честно, страшновато. А если совсем честно, он до того перепугался, что стало уже и не страшно вроде, а именно неуютно, когда идешь и ежишься, словно Йоба глядит тебе стволом между лопаток.

Последний раз Лехе так откровенно намекали, что жить ему осталось недолго, в Лимпопо, «самом здоровом месте в Африке». Он просто забыл, каково это: когда тебя обещает убить человек, которому не фыркаешь в лицо надменно, а веришь безоговорочно и сразу всем телом, до самых пяток.

Холодно это, вот каково. На жаре, увы не спасает.

А потом еще и горячо становится, когда начинаешь злиться в ответ…

Если чиновник АТР гарантирует, что будет страшно – верь ему и делай ноги. А дальше как? Остаток жизни проклинать себя за трусость? Чиновник не понимает, с кем говорит: ты не бросишь своих, не бросишь дело, иначе грош тебе цена. Здесь потерялась техразведка. И техподдержки не дождешься. Ты с голыми руками посреди Африки. И чем хуже понимаешь, что за дьявольщина тут, тем важнее разобраться.

Иначе эти демоны, что пожрали наших, будут жрать людей дальше.

Захотелось джина. Стакан. Залпом. А после взять что-нибудь тяжелое, например, лом – и съездить Дебанги по морде.

Пасечника впереди задержали; его поймал за жилетку секретарь Мишель, тоже крепкий и черный, просто еще по возрасту не такой широкий, как Дебанги, и Пасечник только-только раздраженно стряхнул его с себя. Поэтому к машине Элис они с Лехой подошли одновременно.

– Эй, блин! – предупреждающе крикнула Элис, заметив обвешанного камерами Леху.

Она по-прежнему стояла на башенном модуле, руки в боки, но уже не агрессивная, а задумчивая, поникшая, очевидно усталая.

– Все нормально! – Пасечник помахал ей. – Мы из Института Шрёдингера!

– Чё, блин?!

– Мы ученые! – заорал Пасечник, перекрывая шум. – Шрё-дин-ге-р Ин-сти-тут! Запись в строго научных целях! Конфиденциальность гарантирована!

– Нахер, – вяло сказала Элис и отвернулась.

Снизу вверх и со спины выглядела она божественно. Ничего лишнего: ни тебе недовольного лица, ни неестественно геометричного бюста.

– И между прочим, рассредоточить группу понятная идея, но напрасно волнуешься, обстрела не будет!

– Да пошел ты…

– Прости, здесь очень громко, я не слышу!

В аэропорту стало действительно шумновато, «Железным всадникам» не помешали бы глушители подороже, да и копытами они лязгали вовсю, а уж скрипели… Машины бодро избавлялись от прицепов и выстраивались в шахматном порядке; над крышей международного терминала уже вознеслась стрела подъемного крана; на ней висел парень в шортах и с большим серебристым чемоданом.

Пасечник медитировал на ягодицы Элис. Леха водил туда-сюда камерами, злился, хотел выпить, уже все равно чего, и совершить акт физического насилия, все равно уже над кем.

Ленивым прогулочным шагом их нагнал Смит.

– Иногда бывает жаль, что хорошо воспитан. А то бы спросил: ну, кто мечтал о больших сиськах?

– Мне ее жалко, – сказал Пасечник. – Она такая несчастная.

– Утешь девочку, не стесняйся. Это может оказаться полезно для нашей миссии. Положи свое либидо на алтарь науки.

– Циник ты, – сказал Пасечник.

Он теперь явно не понимал, как общаться с подполковником Смитом, а тот не горел желанием ему помогать.

Элис снова подобрала свой шлем и заговорила в него, подгоняя группу. Ей не нравилось соседство колонны нигерийских бронетранспортеров, и она передвинула несколько машин подальше от них; «принтер» (вероятно, ЗD-принтер для выпечки дронов) опять не туда засунули; «бензовоз» (две цистерны с дизельным топливом на одном прицепе) надо затолкать в дальний угол аэропорта и выставить охрану; контейнеры с диагностическим комплексом и полевой ремонтной базой все-таки имеет смысл задвинуть в выделенный от щедрот Дебанги ангар, так наверное лучше. И почему до сих пор не активна разведка, пятую минуту копаемся, что значит «мусор на крыше», ведь не скелеты там валяются… а даже если скелеты, Джонни, ты солдат или интеллигент сраный, короче, разверни уже разведку! Внимание, ребята, постройтесь наконец по-человечески, пора сводить комплексы активной защиты в схему! Что? Да какая тебе разница, будет разведка или нет, ты схему быстрее собирай, а данные с разведки потом на нее кинем. Пока наблюдаем тем, что есть на машинах. Главное направление – северо-восток. А разведка, знаешь… Может, она вообще не включится, я сегодня уже ничему не удивлюсь, и вообще мне та крыша не нравится, скорее бы Джонни слез оттуда и подъемный кран убрал, а то если кран подстрелят, как чиниться будем?.. Вот и я о чем. Последний раз мы согласились на машины клиента, слово даю. Никогда больше, только на своих…

Леха наблюдал эту обыденную солдатскую работу вполглаза, думая, что вот она, настоящая война. На девяносто процентов – из логистики, расстановки на местности и организации «повседневной службы войск» в невыносимом климате. Погодите, не дай бог харматан вспомнит, что ему полагается добивать аж до Гвинейского залива, и дунет в полную силу. У вас тогда не только фильтры забьются, а еще и психика.

Но стойко преодолевать тяготы и лишения – главная доблесть солдата. Остаться в живых до начала боевых действий. А то что за бардак: пора стрелять, а у нас все умерли. Так не годится. В любую погоду, на любой широте и долготе, в любое время, задача солдата – осмотреться, развернуться, оборудовать позиции, состряпать пообедать и выдумать, как поспать.

Это настоящая война. Какое было бы счастье, окажись она такая всегда, на полные сто процентов. Ролевая игра: кто первый развернулся, тому плюс двадцать к силе и меткости; кто грамотно наладил снабжение, тому плюс сто очков в карму; а теперь бросайте кости… Неспроста сказал Клаузевиц, что военное дело само по себе вполне доступно среднему уму, только воевать, блин, трудно. «Трудно» – это не про кости, это про фильтры. Это про организацию снабжения и борьбу с идиотизмом в условиях, максимально приближенных к боевым.

«И Элис в общем неплохо понимает свои задачи. Интересно, что в разговорах с подчиненными она даже не пытается ругаться и хамить. Совсем другой человек. Занятная девица. Сколько у нее лиц, вернее, масок? И сколько ей лет сейчас? Да, мы же ровесники, двадцать семь…»

– Привет, – сказал он.

Элис стояла рядом, небрежно поигрывая шлемом, она только что спустилась с машины, проделав это в неповторимом стиле опытного пилота, когда человек кубарем валится с шестиметровой высоты. Леха моргнуть не успел, просто рядом по бетонке стукнули кроссовки, и вот девушка здесь.