Читать книгу "Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - Дороти Ли Сэйерс"

– Ради всего святого, Бантер, – простонал лорд Питер, падая на стул, – объяснитесь немедленно.

– Когда вы, ваша светлость, проявили любезность и ознакомили меня с результатами расследования инспектора Макферсона в доме мистера Гоуэна, мне пришло в голову, что у слуг в доме мистера Гоуэна можно выведать много полезной информации. Причем они охотнее доверятся не представителю власти, а такому же слуге, как и они сами. Помня об этом, я испросил у вашей светлости позволения посетить кинематографический сеанс. У мистера Гоуэна, – Бантер тихо откашлялся, – работает молодая особа по имени Элизабет, от которой в легкой и непринужденной беседе я узнал, что она освобождена от работы на целый вечер. Я пригласил ее посетить киносеанс. Сам я уже видел этот фильм в Лондоне, но для нее он был в новинку и она с радостью приняла мое приглашение.

– Не сомневаюсь.

– Во время сеанса мне удалось перевести наши отношения на более доверительный уровень.

– Бантер, Бантер!

– Вашей светлости совершенно не о чем беспокоиться. Если в двух словах, то дело обстоит следующим образом. Юная Элизабет призналась, что не совсем довольна своим нынешним положением. Миссис Гоуэн всегда была к ней добра, как и супруги Элкок, однако в последние несколько дней возникли кое-какие обстоятельства, пробудившие в ее душе беспокойство. Я поинтересовался, что это за обстоятельства. Элизабет намекнула, что ее беспокойство связано с пребыванием в доме таинственного незнакомца.

– Просто нет слов!

– Благодарю вас, милорд. Я немного надавил, но юная Элизабет опасалась, что кто-то может услышать ее рассказ в людном месте. Я смиренно дождался окончания фильма (а закончился он в десять часов) и пригласил девушку прогуляться по городу. Дабы не утомлять вас слишком длинным рассказом, милорд, скажу, что вытянул-таки из нее подробности. Таинственные события, причиняющие ей беспокойство, начали разворачиваться в прошлый понедельник, когда Элизабет получила разрешение навестить вечером больную родственницу. Вернувшись домой в половине одиннадцатого, она узнала, что мистера Гоуэна внезапно вызвали в Лондон и он уехал поездом в двадцать сорок пять в Карлайл. Элизабет утверждала, что не придала бы значения данному обстоятельству, если бы дворецкий и экономка не говорили о нем многозначительно. На следующий день она удивилась тому, что миссис Элкок запретила ей подниматься на верхний этаж дома. Там располагается несколько нежилых комнат, и при обычных обстоятельствах Элизабет и в голову бы не пришло туда заходить. Наша служанка ничем не отличается от остальных женщин, и поэтому запрет пробудил в ней жгучее любопытство. При первой удобной возможности, когда остальные слуги были заняты на нижнем этаже, она поднялась в запретный коридор и прислушалась. Ничего интересного Элизабет не услышала, однако ее весьма чувствительный нос уловил слабый запах бактерицидного средства, и она почему-то сразу подумала о смерти. Кстати, милорд, это напомнило мне, что ваши раны…

– Забудьте о моих ранах и продолжайте!

– Элизабет, и без того пребывавшая в смятении, перепугалась еще больше, услышав на лестнице чьи-то шаги. Не желая быть уличенной в непослушании, она поспешила спрятаться в крошечной кладовой для хранения метел, расположенной на лестничной клетке, и, выглянув в щель, увидела, как Элкок с кувшином горячей воды и безопасной бритвой миновал коридор и вошел в самую дальнюю комнату. Убежденная, что в доме находится труп, который Элкок собирался обмыть и побрить перед похоронами, Элизабет бросилась вниз и, забившись в кладовую, дала волю слезам. К счастью, миссис Элкок поблизости не оказалось. Вскоре Элизабет успокоилась и вернулась к своим обязанностям.

Сразу после ланча ее послали с поручением в город, но она побоялась поделиться с кем-либо своими подозрениями. Вернувшись, Элизабет была постоянно занята разными делами и до вечера находилась на виду у других слуг. Всю ночь она провела в раздумьях, тщетно пытаясь найти в себе силы вернуться в таинственный коридор. Рано утром Элизабет решила, что даже самая нелицеприятная правда предпочтительнее сжигающих душу подозрений. Она поднялась с постели, осторожно прошла мимо спальни Элкоков, поднялась на верхний этаж и сделала несколько шагов по коридору, но ее остановили звуки, похожие на глухие стоны.

– Бантер, – воскликнул Уимзи, – ваш стиль изложения мог бы соперничать со стилем автора «Замка Отранто»![15]

– Благодарю вас, милорд. Я не слишком хорошо знаком с этим произведением, но слышал, что в свое время оно снискало популярность. Элизабет размышляла, закричать или убежать, но подняла шум, неожиданно споткнувшись о приподнявшуюся половицу. Подумав, что шум непременно разбудит Элкоков, она снова приготовилась спрятаться в кладовой, когда дверь комнаты в дальнем конце коридора бесшумно распахнулась и из-за нее выглянуло ужасное лицо.

Бантер явно наслаждался произведенным впечатлением, поэтому ненадолго прервал рассказ.

– Ужасное лицо, – повторил Уимзи. – Продолжайте, прошу вас!

– Насколько я понял, это лицо было замотано. Крепко перетянутая бинтами челюсть, омерзительные черты, вывернутые над выступающими вперед зубами губы… Существо напоминало призрак и было бледно как смерть.

– Послушайте, Бантер, не могли бы вы опустить хотя бы некоторые из этих эпитетов и просто объяснить, что это за лицо?

– У меня не было возможности самолично лицезреть его, – с укором произнес слуга, – но, судя по рассказу Элизабет, это было лицо темноволосого, чисто выбритого мужчины с выступающими вперед зубами, страдающего от физической боли.

– Итак, это мужчина?

– Такое впечатление сложилось у Элизабет. Из-под бинтов выглядывала темная прядь. Глаза незнакомца были закрыты. Несмотря на то что девушка стояла посреди коридора, он негромко спросил: «Это ты, Элкок?» Элизабет промолчала, и вскоре призрак скрылся в комнате и прикрыл за собой дверь. Затем она услышала, что в комнате оглушительно зазвенел колокольчик. Насмерть перепуганная, Элизабет бросилась вниз и столкнулась с выходившим из своей спальни Элкоком. Охваченная ужасом и не соображающая, что делает, она лишь выдохнула: «О, что это? Что это?» А Элкок спокойно ответил: «Наверное, проклятая мышь грызет провод от звонка. Ступай в постель, Бетти». Подумав, что ей непременно влетит за то, что поднималась наверх, Элизабет поспешила в свою комнату, забралась в постель и укрылась одеялом.

– Самое правильное, что она могла сделать в данной ситуации, – промолвил Уимзи.

– Совершенно верно, милорд. Тщательно обдумав случившееся, Элизабет пришла к разумному выводу, что существо, виденное ею ночью, вовсе не привидение, а больной человек, однако абсолютно уверена, что прежде не видела этого лица. К тому же она заметила, что за завтраком, обедом и ужином пропадает некоторое количество еды. Это обстоятельство обнадежило еще больше, поскольку мертвецы не едят.