Читать книгу "Надежда умирает последней - Тесс Герритсен"

– Это так. Ничего не изменилось, черт бы их побрал! Черт бы их…

– Что ты хочешь, чтобы мы сделали, Нора?

– Не знаю.

Она с дрожью вздохнула и повернулась к нему:

– Я думаю… я думаю, надо отправить ему сообщение.

– Я свяжусь с доктором Андерсеном.

– Мне нужен ответ к завтрашнему дню.

Мужчина покачал головой:

– Остается слишком мало времени.

– Весь сегодняшний день, предостаточно!

– Но есть… – он запнулся, – есть кое-какие сложности.

Нора вгляделась в его лицо, в эту маску, лишенную чувств.

– А именно?

– Компания проявляет интерес к этому делу. И ЦРУ тоже. Не исключено, что есть и другие.

«Другие», – подумала Нора. Это значит те, о ком они ничего не знают, те, которых стоило опасаться больше всего. Когда Нора вышла от портного и окунулась в болезненное сияние дня, она ощутила с десяток взглядов, следующих за ней, пока не спеша двигалась по улице Гиа-Нгу. Пестро расшитая блуза, которую она только что приобрела в лавке, казалось, так и светилась в толпе.

Не сказать чтобы до этого было что-то по-другому. В Ханое любой иностранец был предметом повышенного внимания. В каждом магазине, на каждой улице взгляды были обращены на него.

И Вилли Мэйтленд их тоже было не избежать.

* * *

– Мы на нее вышли первыми, теперь дело за ней, – сказал Гай.

– А если она не отреагирует?

– Тогда, боюсь, мы окажемся в тупике.

Гай сунул руки в карманы и обратил взгляд на озеро Возвращенного Меча. Как и добрый десяток других пар, прогуливающихся по зеленому берегу озера, они с Вилли нашли здесь уединение, здесь их никто не мог услышать. Деревья склонили к воде огненно-красные ветви.

Впереди на дорожке галдели дети, играя в «мячи и ежики».

– Ты так и не объяснил мне смысл телеграммы. Кто такой Боббо?

Гай засмеялся:

– Да это кличка Тоби Вульфа. После того крушения мы с ним бок о бок прошли через военный госпиталь. Медсестры от нас стонали. Ну, сама понимаешь, постоянные подмигивания, шуточки там всякие наши. В итоге они стали называть нас «плохиши-близняшки Боббзи», а потом он стал Боббо-один, а я – Боббо-два.

– Значит, это Тоби Вульф послал телеграмму?

Гай кивнул.

– Так что это значит все? Кто такой «дядюшка Сай»?

Гай не сразу ответил, внимательно оглядевшись вокруг. Она-то знала, что он не просто так огляделся, он высматривал. И высмотрел: в тени пойнсианового дерева стояло двое мужчин, вьетнамцев. Вернее всего, полицейские, посланные охранять их. А может быть, чтобы изолировать их?

– Дядюшкой Саем мы называем ЦРУ.

Вилли нахмурилась, вспоминая содержание телеграммы.

«Дядюшка Сай спрашивал тебя. Намерен ехать Вьетнам гидом. Счастливых хвостов.

Боббо».

– Это было предупреждение, – пояснил Гай, – контора знает про нас, и ее сотрудники находятся сейчас в стране, возможно, наблюдают за нами прямо сейчас.

Вилли с опаской пробежала взглядом вокруг озера. Проехал велосипед, на котором сидела обычная девчонка в панаме пирамидой. На траве лежала влюбленная парочка и тихо секретничала. До чего это все походило на открытку, думала Вилли. Все, кроме тех двоих за деревьями, что наблюдали за ними.

– Если он прав в своем послании, то как мы распознаем их среди других? – спросила Вилли.

– Вот тут-то и загвоздка… – сказал Гай, и тревога в его глазах насторожила ее, – мы не сможем их распознать.

Соглядатаи их всегда были вблизи и всегда были в недосягаемости!

Сианг сидел, притаившись в коляске рикши, и наблюдал за двумя американцами, гуляющими по ту сторону озера. Они шли не спеша, останавливаясь наподобие туристов, чтобы полюбоваться цветами или умилиться ребенком, играющим на траве. Они шли и не подозревали, как легко их можно было взять на мушку и в мгновение ока забрать их жизнь. Он переключился на тех двоих, что следовали за ними на некотором расстоянии. Полицейские, предположил он, охраняют их. Это была помеха, но Сианг мог обойти ее. Рано или поздно возможность представится.

Как легко было бы просто убрать, не труднее, чем навести прицел через открытые занавески. И как жаль, что задание на сей раз было другим.

Американцы вернулись к машине. Сианг вылез из коляски и, встряхнув затекшие ноги, влез на велосипед. Транспорт невзрачный, но зато какой юркий и неприметный. Ну кто будет обращать внимание на захудалого велорикшу в обносках, каких в Ханое тысячи?!

Сианг проследовал за машиной до самого отеля. Одним домом дальше по улице он слез с велосипеда и осторожно проследил за тем, как они скрылись в дверях отеля. Спустя несколько секунд у обочины встал черный «мерседес», из его недр вылезли два агента и последовали за американцами в отель.

Настало время развернуть торговлю. Сианг достал из велосипедной корзины замотанную в тряпку кучку предметов, выбрал на тратуаре местечко потенистее и разложил свое скромное богатство: сигареты, мыло и поздравительные открытки. Затем он, как всякий бродячий торговец, сидя на корточках на соломенном коврике, стал жестами зазывать прохожих. За два часа такого сидения он продал один-единственный кусок мыла, но это было не важно. Его главная задача была – наблюдать. Наблюдать и выжидать. А как всякий хороший охотник, ждать Сианг умел.

Глава 10

В эту ночь Гай и Вилли спали на разных кроватях. По крайней мере, Гай спал. К Вилли сон не шел, она ворочалась и думала про отца, вспоминала тот день, когда видела его в последний раз. Он тогда собирался в дорогу, а она стояла у кровати и смотрела, как он кидал в открытый чемодан одежду. По характеру собираемых вещей она видела, что отец снова пребывал в смертоносных объятиях войны. Защитная жилетка, лаосско-английский разговорник, увесистые золотые цепочки – последнее спасение подбитого летчика от расправы на земле. Здесь также была правительственная бирка, напечатанная на куске материи и украденная у летчика ВВС США.

«Я гражданин Соединенных Штатов Америки. Я не говорю на вашем языке. Непредвиденные обстоятельства вынуждают меня просить вас помочь мне с едой и убежищем. Прошу вас указать мне того, кто сможет поручиться за мою безопасность и возвращение к своим»[8].

Надпись была сделана на тринадцати языках. Последнее, что он упаковал в чемодан, был пистолет 45-го калибра, поставленный на предохранитель. Вилли стояла у кровати, уставившись на оружие, от осознания силы которого у нее по коже прошел мороз.