Читать книгу "Зал фей - Натали Доусон"

В номере мистера Тауба не нашли никаких забытых вещей, бумаг или билетов на поезд, по которым можно было бы предположить, откуда он на самом деле приехал в Кромберри, чем зарабатывает себе на жизнь и как выбирает места, где остановится для совершения своих страшных деяний. Главный констебль Грейтон предполагал сперва, что Тауб покинул свой номер через окно, выходящее на задний двор гостиницы, но, даже если старик и справился бы с таким трюком, окно оказалось плотно закрытым. Скорее всего, пока Кэти и миссис Дримлейн в ужасе смотрели на застывшее в кресле тело Дженни Морвейн, ее убийца тихо спустился по задней лестнице и вышел через вход для слуг и поставщиков продуктов. Ему необыкновенно повезло, что он не попался на глаза кучерам и лакеям, ожидавшим своих благородных хозяев в особом помещении, пристроенном к конюшне. Хотя, возможно, увлеченные беседой и небольшим угощением, предоставленным мистером Лофтли, эти люди не заметили бы и самого духа Рождества.

В следующие полтора часа Кэтрин рисовала и перерисовывала портрет мистера Тауба с его пышными бровями и бородой, снова и снова, до тех пор, пока миссис Дримлейн и присоединившийся к ним дядюшка Томас не остались довольны увиденным.

Судья Хоуксли некоторое время задумчиво смотрел на получившийся рисунок, потом повернулся к Кэтрин.

– Мисс Хаддон, вы уверены, что глаза мистера Тауба и его взгляд переданы верно?

Кэтрин несмело кивнула, озадаченная этим вопросом, а мистер Лофтли и миссис Дримлейн в один голос подтвердили, что именно это выражение, настороженное, с какой-то неприятной хитрецой, и свойственно было мистеру Таубу. Впрочем, когда он был постоянным гостем «Охотников и свиньи», никаких неприятных качеств мистер Лофтли за ним не замечал, да и миссис Дримлейн считала его своим приятелем.

– Вы считаете, что его взгляд не похож на взгляд безумца? – спросила миссис Дримлейн судью. – Но все, что мне удавалось когда-либо читать в газетах о маньяках, говорит о том, что лишь одна какая-то мысль или стремление сводят их с ума и заставляют совершать ужасные поступки. Во всем остальном же они ведут себя, как обычные люди, и очень умело скрывают особенности своей личности, темные тайны своей души…

– Дело совсем не в этом, – мягко, но уверенно ответил Хоуксли. – Конечно, глаза обыкновенного сумасшедшего выдадут его тотчас же, а взгляд маньяка, вы совершенно правы, может быть безмятежным или даже добродушным, пока он не думает о своей навязчивой идее. Нет-нет, я вижу на этом портрете совсем другое, и мне кажется удивительным, что этого не замечаете все вы, в первую очередь, конечно же, мисс Хаддон, чье мастерство художника отныне для меня несомненно.

Польщенная Кэтрин покраснела и склонилась над своим рисунком, в равной степени озадаченная словами судьи. Что же такого выдающегося она нарисовала? Чем отличается от других людей мистер Тауб?

Дядюшка Томас и миссис Дримлейн поочередно тоже посмотрели на портрет и вернули его судье, так и не высказав ни одного разумного предположения. Хоуксли покачал головой.

– Сколько, по-вашему, лет мистеру Таубу? – спросил он всех собеседников разом.

– Я думаю, семьдесят или немного больше, – ответила миссис Дримлейн. – Определенно он не может быть существенно моложе меня.

– А вы что скажете, мистер Лофтли?

– Я согласен с миссис Дримлейн, – подтвердил дядя Томас. – Мы с женой не раз жалели старика, которому самому приходится до сих пор вести дела, связанные с долгими поездками…

Кэтрин ничего не могла добавить, мистер Тауб казался ей ровесником миссис Дримлейн, которой, как она знала, весной исполнилось семьдесят четыре года.

– Что ж, я, конечно, покажу этот рисунок Грейтону и доктору Макферсону, но и без их авторитетного мнения я с уверенностью могу сказать, что эти глаза принадлежат куда более молодому человеку.

Судья подождал, пока удивленные возгласы утихнут, ему в силу занимаемой должности было не привыкать к театральным паузам. Затем он взял два неудачных наброска Кэтрин и закрыл ими окладистую бороду и разлохмаченные брови на портрете.

– Посмотрите теперь, друзья мои, и дайте волю своему воображению. Если бы вы никогда не встречались с этим человеком прежде, сколько бы лет вы дали ему, судя по этому фрагменту.

Кэтрин в изумлении прижала ладонь ко рту. Боже мой, какая же она дурочка! Как она могла не замечать того, о чем сейчас говорил судья Хоуксли?

– Так вот почему меня смущали его взгляды! – пробормотала она, припомнив, как неловко чувствовала себя, когда мистер Тауб поглядывал на нее, встречая в коридоре или прогуливаясь в праздности по холлу «Охотников и свиньи».

В самом деле, какой-то липкий, скользкий взгляд его не мог принадлежать почтенному, убеленному сединами старцу. Скорее, человеку низких помыслов, вульгарному и грубому, но отнюдь не старику.

– Господь милостивый, он ведь мог выбрать своей жертвой и тебя! – охнул мистер Лофтли, простирая к племяннице руки, будто тотчас же хотел защитить ее от неизвестного зла.

– Не думаю, дядюшка, он ведь убивал девушек, находящихся в особом положении! – Кэтрин покраснела еще сильнее, отнюдь не благодарная дядюшке за эту внезапную заботу. – А я…

Как сказать, что у нее никогда не было романа, который следовало скрывать, она не знала и сконфуженно умолкла. Судья сдержал улыбку, а миссис Дримлейн осуждающе покачала головой, поглядев на мистера Лофтли с укором и сочувствием одновременно. Дядя Томас тотчас осознал свою ошибку, но со свойственным ему порой упрямством счел нужным настоять на своем:

– Мы понятия не имеем, на кого еще он мог напасть! Может быть, ему не нравились все молодые хорошенькие девушки, а не только те, кто попал в беду из-за своего легкомыслия!

– Этого нельзя исключать, – вмешался судья, не желая тратить время на бесполезные споры, ему давно уже пора было отправиться к Грейтону с рисунком мисс Хаддон. – Но сейчас нам нужно подумать о другом – как на самом деле выглядит этот человек? Теперь понятно, что седые брови и борода – лишь маскировка, скрывающая его лицо. Он мог отклеить их, протереть лицо, должно быть, покрытое гримом, и выйти из гостиницы другим человеком.

– Поэтому никто и не заметил, как он ушел, даже если он вышел через парадный вход! – воскликнула Кэтрин, позабыв о своем смущении. – На ярмарке было столько народа, и далеко не все знакомы друг с другом!

– Именно так, мисс Хаддон. И это делает наши попытки найти его еще более безнадежными. – Огорчение проступило на лице судьи и почти тут же сменилось гневом на бессилие полиции. – Найти экипаж, в котором он уехал, вот чем занят Грейтон и его люди, и это его единственная надежда – проследить передвижения Тауба, но теперь констеблям надо дать указание опросить всех заново. Пусть спрашивают о любых мужчинах, покинувших Кромберри в ту ночь!

– Но он ведь мог и вовсе не покидать Кромберри, – неожиданно заметила миссис Дримлейн.

В наступившей тишине было слышно только взволнованное дыхание мистера Лофтли, все еще переживавшего из-за того, что в его гостинице, рядом с его семьей, слугами и постояльцами, жил такой человек, настоящее чудовище.