Читать книгу "Девушка в башне - Кэтрин Арден"

Всадники подъехали к другим деревянным воротам, не таким красивым, как в тереме Дмитрия. Должно быть, караульный узнал Сашу, потому что ворота тут же распахнулись, и они оказались во дворе маленького, отделенного от всего мира княжества.

Несмотря на весь шум за воротами, место напомнило Васе Лесной Край.

– Оля, – прошептала она.

К ним подбежал строго одетый распорядитель. Он и бровью не повел, увидев грязного мальчишку, монаха и двух уставших коней.

– Брат Александр, – сказал он, поклонившись.

– Это Василий Петрович, – сказал Саша. Его голос сквозил отвращением: очевидно, он смертельно устал от лжи. – Мой брат до того, как я стал братом во Христе. Его коня нужно отвести в загон, а потом Василий хочет повидаться с сестрой.

– Сюда, – сказал распорядитель после секундного изумленного колебания.

Они пошли за ним. Терем князя Серпуховского был имением, как у их отца, но прекраснее и богаче. Вася увидела пекарню, пивоварню, баню, кухню и коптильню, крошечные на фоне главного дома. Нижние комнаты наполовину уходили в землю, а к верхним комнатам можно было добраться лишь по наружным лестницам.

Распорядитель провел их мимо низкой опрятной конюшни, из которой слабо пахло животными и теплым воздухом. За ней находился пустой загон для лошадей с высокой оградой. Там был небольшой навес квадратной формы, закрывающий от снега, и корыто.

Соловей остановился перед загоном и с отвращением осмотрелся.

– Тебе не нужно оставаться здесь, если ты не хочешь – прошептала ему Вася.

«Приходи почаще, – попросил жеребец. – И давай не будем задерживаться здесь».

– Конечно, – ответила Вася. – Конечно, мы не задержимся.

Это было правдой. Она хотела увидеть мир. Но Вася ни за что бы не уехала прямо сейчас. Москва была у ее ног, чудеса ждали ее. И сестра была рядом.

К ним подошел конюх. По нетерпеливому жесту распорядителя он открыл загон. Соловей позволил завести себя внутрь. Вася расстегнула подпругу и сняла седельные сумы.

– Я сама их отнесу, – сказала она распорядителю. В странствиях ее седельные сумы означали жизнь. Вася не могла доверить их незнакомцу в этом прекрасном, пугающем городе.

«Будь осторожнее, Вася», – уныло сказал Соловей.

Вася погладила коня по шее.

– Не выпрыгивай из загона, – прошептала она.

«Не буду, – согласился конь. Он немного помолчал и добавил: – Если мне принесут овес».

Вася сообщила об этом распорядителю.

– Я вернусь к тебе, – пообещала она Соловью. – Скоро.

Жеребец дохнул теплом ей в лицо.

Они ушли. Вася едва поспевала за братом. Она обернулась, прежде чем загон скрылся за конюшней. Конь провожал ее взглядом, замерев на фоне белого снега. Нет, Соловей не должен быть в загоне, как обычный конь…

Наконец, он скрылся за деревянной стеной. Вася отмахнулась от своих опасений и последовала за братом.

14

Лгунья

Ольга услышала, что отряд Дмитрия вернулся. Не услышать это было невозможно: колокола звенели так, что дрожал пол, и раздавались крики: «Дмитрий Иванович! Александр Пересвет!».

Жесткая боль отпустила сердце Ольги, когда она услышала имя брата. Но она не подала виду. Ее гордость не позволила бы этого, да и времени не было. На носу была Масленица, и приготовления к празднику занимали все ее внимание.

Масленица была трехдневным гулянием в честь солнца, одним из старейших праздников Московии. Старее колоколов и крестов, которые отмечали ее наступление: так религиозные атрибуты скрывали его языческую душу. Канун праздника был последним днем, когда можно было есть мясо до Пасхи. Владимир, муж Ольги, все еще был в Серпухове, но Ольга подготовила праздник для своего хозяйства – дикий кабан, томленый заяц, фазаны и рыба.

Еще несколько дней люди могли есть масло, свиной жир, сыр и другие сытные продукты, поэтому на кухне пекли блины – десятками, сотнями, чтобы хватило на все дни чревоугодия.

В светлице Ольги собрались женщины, они разговаривали и ели. Их лица были скрыты вуалью, а тела накидками: они штопали за болтовней в приятной компании теплых тел. Радость на улицах, казалось, проникла и в невозмутимую башню.

Марья скакала по комнате и верещала. Несмотря на свои дела, Ольга переживала за свою дочь. После той ночи с призраком Марья часто будила няню криками.

Ольга на миг присела у печи, чтобы перекинуться парой слов с соседками и осмотреть Марью. Даринка, сидящая на другой стороне печи, трещала без остановки. Ольге хотелось, чтобы ее голова так не болела.

– Я ходила на исповедь к отцу Константину, – громко сообщила Даринка. Ее визгливый голос выделялся на фоне шепота женщин. – Перед тем, как он ушел в монастырь. Отец Константин – золотовласый священник. Он показался мне святым человеком. И он наставил меня на путь истинный. Он много говорил о ведьмах.

Никто не поднял головы. Теперь вышивание стало делом первой важности для женщин. В безумном веселье праздничной недели Москва будет сиять, как невеста, и все женщины должны сходить в церковь – и не один раз. Для этого нужен великолепный наряд, который бы виднелся из-под вуали. К тому же Даринка не впервые рассказывала об этом святом.

Марья, уже слышавшая истории Даринки и уставшая от суеты матери, вырвалась и убежала.

– Он сказал, что ведьмы среди нас, – продолжила Даринка, не особо расстраиваясь из-за того, что ее никто не слушает. – Их сложно узнать, а когда узнаешь, уже слишком поздно. Он сказал, что они проклинают хороших христиан – проклинают – и заставляют видеть то, чего нет, или слышать странные голоса, голоса демонов…

До Ольги доходили слухи о ненависти этого священника к ведьмам. От этого ей было не по себе. Только он знал, что Вася…

«Довольно, – сказала Ольга сама себе. – Вася мертва, и отец Константин ушел в монастырь. Все в прошлом». Но Ольга была рада праздничному переполоху, который отвлечет женщин от бредней красивого священника.

Варвара вбежала в комнату. За ней примчалась задыхающаяся Марья. Девочка заговорила быстрее служанки.

– Дядя Саша здесь! – выпалила она. – Брат Александр, – исправилась она, увидев, как нахмурилась Ольга. Она тут же добавила: – С ним мальчик. Они оба хотят видеть тебя.

Ольга нахмурилась. Шелковый платок девочки съехал, сарафан был порван. Пора найти новую няню.

– Очень хорошо, – вдохнула Ольга. – Позови их. Сядь, Маша.

Няня Марьи вбежала в комнату, тяжело дыша. Марья хитро посмотрела на нее, и няня отшатнулась.

– Я хочу увидеть дядю, – потребовала девочка.

– С ним мальчик, Маша, – устало сказала Ольга. – Ты уже большая девочка. Лучше не надо.

Марья нахмурилась.