Читать книгу "Закон стаи - Сергей Романов"

В самом центре умиротворенно расположилась одна группа пикетчиков. Люди вяло переговаривались между собой. Рядом валялись наполненные водой каски. Пикетчики смачивали в воде куски тряпья и прикладывали их к голове. По опухшим лицам Пантов понял, что это и есть его избиратели, которые, как успел подсказать ему майор, накануне перебрали лишнего и теперь поджидали новых подарков на опохмел.

В сторонке еще десятка три человек о чем-то живо спорили. Эти, судя по их промасленным робам, только что покинули рабочие места.

— Это сердюковцы, — кивнул в их сторону начальник отделения.

Увидав кандидата в депутаты, обе группы тут же окружили Пантова. Кто-то радостно приветствовал кумира, кто-то молчал, выжидающе разглядывая высокого гостя.

— Приветствую вас, господа рабочие, — громко произнес Пантов и расплылся в улыбке. — Вот приехал к вам, чтобы поинтересоваться, как дела.

— Разрешите задать вопрос? — к нему обращался пожилой рабочий, в робе.

— Конечно! — ответил Пантов, впиваясь глазами в посмевшего перебить его.

— Моя фамилия Теляшин. Я председатель профсоюзного комитета водников.

— Самозванец он! — вразнобой закричали жаждущие опохмелиться. — Никто его не выбирал! И нет у нас никакого комитета. Комитет у нас тут, среди тех, кто днюет и ночует на площади!

— Тихо! — постарался успокоить разбушевавшихся рабочих Пантов. — Дайте сказать товарищу.

— К сожалению, я вам не товарищ, — спокойно ответил Теляшин. — Мы из другого стана. Так сказать, вражеского. Из тех, кто отказывается пить дармовую водку, которую возят сюда вместо зарплаты. А спросить я вас хотел вот о чем. Даже если, как вы заявляете, мы начнем получать свои деньги, то много ли мы на них разживемся? Вы знаете, сколько получают водники? Скажите, разве это зарплата?

Пантов сдержал гнев и постарался ответить спокойно:

— Зарплата, несомненно, увеличится. Я и фракция моих единомышленников по думе выносим на заседания проект о приватизации водообъектов. Как только он будет утвержден, ваши доходы заметно увеличатся.

— И кто же будет хозяином водообъектов? Не тот ли француз, который тут днями крутился?

— Отчасти — он. А отчасти — область. Никто не собирается продавать вас в рабство. Наоборот, наша фракция мечтает, чтобы все водные производства были модернизированы. Поднимется производительность, а значит, увеличится и заработок.

— А нельзя сделать так, чтобы сами рабочие стали владельцами водообъектов?

Пантов пренебрежительно отмахнулся:

— Такое уже было. Кухарки уже управляли производством, а коммунизма как не было, так и нет.

— Но и государство в одночасье не разворовали, — парировал Теляшин. — И зарплату нам не задерживали.

— Вам что, наша власть не нравится? Войны хотите?

— Напротив. Мы не призываем к насилию. Мы люди православные, во всем с Богом советуемся. Но хотим, чтобы одна половина акций принадлежала рабочим, а другая — государству.

— А на какие шиши будете проводить реконструкцию? Насосные станции на ладан дышат!

— Дайте кредит, и мы его отработаем. Чем мы хуже иностранцев?

— Тем, что те готовы расплатиться валютой. А оправдает ли себя кредит — бабушка надвое сказала…

— Вот видите, — подвел итог Теляшин, — вы нам не верите. Так почему же мы должны за вас голосовать?

— Кончай базар! — перебили его сторонники Пантова. — Мы вам верим, Михаил Петрович, и во всем на вас полагаемся. Давайте к столу, посидим за рюмкой чая.

Пантов оглянулся, выискивая Вована. Тот стоял на подножке джипа, ожидая команды.

— Чаи, господа, будем распивать после выборов. К сожалению, сегодня я с вами посидеть не смогу — еще несколько встреч запланировано, — поклонился народу Пантов. — Но про угощение не забыл.

Он щелкнул пальцами, и Вован вытащил из джипа ящик с водкой. Толпа радостно заулюлюкала. Пантов оглянулся и, не обнаружив поблизости начальника милиции, направился к машине.

…Майор понуро шагал вслед за группой Теляшина в отделение милиции. Нужно позаботиться об усилении вечерних нарядов — наступающий вечер обещал много неожиданностей.

4

После вечернего заседания в думе, когда в очередной раз, невзирая ни на угрозы, ни на обещания губернатора открыть парламентариям дополнительное финансирование, большинство депутатов отказались выносить проект о приватизации водообъектов на голосование, Хоттабыч попросил Сердюкова задержаться и пройти с ним в кабинет.

Сердюков прекрасно понимал, на какую тему пойдет разговор со спикером. В кабинете Хоттабыч кинул ему газету.

— Надеюсь, уже ознакомился с критикой в свой адрес?

Сердюков отодвинул газету в сторону.

— Ну как же, читали. Всей семьей. Очень забавная заметка. И самое главное — очень правдивая. Ни убавить, ни прибавить.

Хоттабыч, ожидавший другой реакции, насупился:

— Послушай, Виктор, я ведь тебя не в комнату смеха пригласил. Мы давно знаем друг друга, мне твоя судьба далеко не безразлична. Неужели у тебя с Пряхиной все так серьезно?

— Серьезней не бывает, Саша.

Хоттабыч забарабанил пальцами по столу:

— Ты сам-то из этой ситуации какой-нибудь выход видишь?

Сердюков пожал плечами:

— Какой здесь может быть выход? Сердцу, как говорят, не прикажешь…

— В наши-то с тобой годы, Витя, надо полагаться не на сердце, а на серое вещество в голове. Неужели сам не понимаешь, что это нелепо? Побитый молью Ромео — это смешно…

— Знаешь, Саша, мы все хороши давать советы другим. Но только не самим себе. Я правда не представляю, как поступают в таких случаях. Я уже столько думал, пытался понять: чего я жду от этих отношений, чего хочет от них Лена? Не полный ведь дурак, понимаю, что служебный роман происходит, как правило, между одинокой молодой женщиной и женатым мужиком…

— И любовница надеется, что партнер в конце концов разведется и женится на ней. Увы, истории про золушек бывают только в сказках.

— Но я-то хочу, чтобы она вышла за меня замуж! — воскликнул Сердюков.

— Тогда форсируй события! Иначе тебя не оставят в покое и при каждом удобном случае будут тыкать в тебя пальцем. А выборы уже на носу, и победить на них с такой репутацией будет не просто. А мне ни к чему терять в парламенте человека из своей обоймы.

— Легко сказать — форсируй… Развод и женитьба — дело не скорое. И все это время пресса будет подогревать страсти. Из пальца тут ничего высасывать не надо. Тем более этот Агейко меня уже достал. — Сердюков схватил газету и с отвращением снова бросил ее на стол. — Каждый мой шаг фиксирует. Скоро в постель заглянет;