Читать книгу "Страсть по объявлению - Линси Сэндс"

— Нет, послушай, — настаивал Ди-Джей. — Я не могу прочитать Мейбл, а никто из наших не может прочитать Элви.

— Они не могут? — Виктор с тревогой глянул на него. — Они сами сказали тебе об этом?

— Ну... — Ди-Джей пожал плечами. — Эдвард утверждает, что может, а остается здесь только потому, что его интересует архитектура Порт-Генри. Алессандро тоже говорит, что может, но тут женщины такие милашки, что он решил провести здесь всю неделю, но... — Он вопросительно поднял брови. — Ты веришь в эти сказки?

Виктор нахмурился. Он не рассчитывал, что другие не смогут прочитать Элви. В уме он уже заявил на нее свои права. Мысль, что у него объявятся соперники, очень ему не понравилась.

— Я думаю, если бы они были в состоянии прочитать ее, то уже вернулись бы домой, — убежденно сказал Ди-Джей. — Никто из них не был в восторге от поездки сюда, и в первую ночь они только и говорили, будто отчалят сразу же, как только поймут, что не могут ее прочитать... Но так и не уехали до сих пор. — Он покачал головой. — Они врут. Никто из них на это не способен.

— Тогда зачем врать?

Ди-Джей пожал плечами:

— Да кто знает? Вдруг им захотелось посмотреть, как все обернется с Советом?

Виктор поморщился. В любом случае им придется долго ждать, чтобы узнать, как все обернется.

— А что Харпер?

Ди-Джей скривил губы.

— Понятия не имею. Я не говорил с ним на эту тему, но полагаю, он тоже не справился. Что только подтверждает мою мысль. Ты когда-нибудь слышал, что трое или четверо бессмертных не могут кого-то прочитать? — Он не дал Виктору ответить и продолжил: — Тут дело в воде или в почве. Или что-нибудь вроде того. И это делает проклятый городишко нечитаемым.

Виктор только захлопал глазами в ответ на такое предположение. А еще его несказанно удивило то удовольствие, которое испытывал его юный собеседник при мысли, что Мейбл все-таки не его судьба: она не читается, ибо весь город не читается. Тут он вспомнил, как Мейбл издевалась над Ди-Джеем, и подумал, что юнец должен испытывать настоящее облегчение, так как ему не удалось добиться ее расположения. Как не жаль лишать его иллюзий, но это следовало сделать.

— Я прочитал Тедди Брансуика в первый же вечер, как мы приехали.

— О! — Ди-Джей был разочарован, но потом оживился. — А может, это касается только женщин. Может, мужчины более открытые, а женщины, наоборот, более закрытые.

Такая перспектива ужаснула Виктора. Это означало, что Элви не сможет стать его половиной и все надежды, которые проснулись в нем за последние дни, окажутся тщетными.

Он как вкопанный остановился на тротуаре. Мысли разбегались в стороны. Это может означать, что Элви не станет его половиной, спутницей его жизни. А с чего он решил, что станет? Да, он снова ест обычную еду. Да, у него чуть не случился сердечный приступ, когда Элви упала в обморок за столом. Да, его охватило ликование, когда она села к нему на колени, прижалась к нему, пытаясь найти у него защиту, словно он был единственной тихой гаванью во время шторма. Еще ему стало жутко приятно, когда менеджер в мебельном магазине почему-то назвал их супружеской четой. И он не станет отрицать, что его тянет к ней, к первой женщине за триста лет с гаком, но... Спутница жизни?

Он все еще чувствовал ее в своих объятиях, помнил ее вкус. И хотел сохранить в себе эти ощущения как можно дольше.

Как все запутано, подумал он с досадой. Ему нужно, чтобы она стала спутницей жизни. И если не пытаться, он так и не узнает, возможно ли ее прочитать или нет. Ди-Джей предположил, что если даже у него ничего не получится, это может означать какую-то аномалию в масштабах всего города. Просто женщины здесь не читаются, и точка! Но этого не может быть. Этого не может быть вообще.

— Виктор?

Голос Ди-Джея вернул его к действительности. Виктор увидел темную улицу. Они стояли на повороте к дому Элви. Вокруг было пусто, ни единой женщины в поле зрения. Ему неожиданно потребовалась женщина. Местная, из Порт-Генри.

— Мейбл, — проворчал он и стремительно зашагал вперед.

— Что Мейбл? Куда мы идем? — Ди-Джей едва поспевал за ним.

— Мы идем искать Мейбл, — решительно ответил Виктор, с усилием открывая ворота в Кейси-коттедж.

— Она уже легла! — воскликнул Ди-Джей.

Они остановились перед главным входом в дом.

— Отлично! — отрезал он. — Тогда ее найти проще простого.

— Виктор! — Ди-Джей был в тревоге.

Когда он, догнав, попытался остановить Виктора за руку, тот просто отмахнулся от него, как от надоедливого комара.

— Я разберусь с этим прямо сейчас.

— Но...

— Никаких «но», — возразил Виктор. — Если здешние женщины не читаются, я хочу об этом знать. Так как это меняет все. Невозможность прочитать означает невозможность вычистить их сознание, а в этом проклятом городишке нужно чистить всех! Что нам делать, если не сумеем вычистить им мозги? Что Совет будет делать? — Пусть сейчас он мучился совсем другим, но это тоже являлось его заботой и, кстати, объясняло возникшую в нем неожиданную решимость.

— А что предпримет Совет? — с досадой спросил Ди-Джей.

— Понятия не имею, — признался Виктор, открывая дверь и заходя в дом. — Но точно — ничего хорошего. Невозможно просто так оставить целый город жителей, которые знают о нашем существовании. Шанс, что кто-то из них проболтается, не просто огромный. Астрономический! Совет не потерпит такого.

— Черт! — Ди-Джей задыхался, пытаясь догнать его на винтовой лестнице, ведущей на второй этаж.

Остановившись перед дверью Мейбл, Виктор уже поднял руку, чтобы постучать, но передумал. Если женщина спит, тогда он, не побеспокоив, проникнет к ней в сознание и посмотрит, можно ли ее прочитать. Если она не спит, скажет, будто перепутал ее комнату с комнатой Элви. Подбадривая самого себя, он взялся за ручку двери и нажал на нее.

Мейбл еще не спала. Нацепив очки на нос, она сидела в постели с одним из тех пылких дамских романов в руках. И в полном изумлении вскинула глаза на незваных гостей. Потом нахмурилась, узнав Виктора и стоявшего за его спиной Ди-Джея.

— Разве вы не знаете, что сначала следует стучать? — раздраженно спросила она. — Что вам надо?

Виктор и не думал отвечать. Вместо этого он сконцентрировал взгляд у нее на лбу и направил внутренний посыл навстречу ее мыслям. Не ощущая сопротивления, соскользнул в ее сознание так же легко, как нож входит в масло. И от неожиданности растерялся, когда понял, какие мысли и чувства владеют ею.

Мейбл не была такой железобетонной, какой казалась. На самом деле она предстала нежной, словно зефир. Внешняя жесткость служила защитой против окружающего мира. Муж оказался человеком слабым и безвольным, поэтому ей пришлось взвалить на себя все жизненно важные заботы, начиная с воспитания детей, которых она держала в ежовых рукавицах, кончая приведением в чувство упертых сантехников и так далее. Без поддержки мужа она чувствовала себя весьма неуютно. Ей хотелось, чтобы он проявил все качества сильного мужчины, которыми покорил ее когда-то, когда ухаживал за ней.