Читать книгу "Кардинал Ришелье - Петр Черкасов"

А де Люинь продолжал прибирать к рукам бразды правления. Маршал Франции, который не провел ни одного крупного сражения, он под предлогом предстоящего похода против «гугенотской ереси» требовал для себя звания коннетабля.

Претензии фаворита смутили даже послушного его воле Людовика XIII. Повторялась история с Кончини. В обществе нарастал открытый протест против всевластия временщика. Появились многочисленные памфлеты и так называемые les libelles — ругательные письма в его адрес. Печатавшиеся на набережной Августинцев, эти своеобразные листовки-газеты продавались всем желающим на Пон-Нёф за умеренную плату. Они и раньше были орудием противоборствующих партий и личностей, особенно в годы религиозных войн. При Генрихе IV они постепенно исчезли, но возродились при Кончини и Люине.

Теперь доподлинно известно, что в составлении многих памфлетов и ругательных писем против де Люиня самое активное участие принимал и епископ Люсонский, тщательно скрывавший свое авторство. Наиболее известный памфлет Ришелье многозначительно назывался «Приветственная речь и впечатление об умирающей Франции. Заклинание, обращенное к королю, и призыв ко всем добрым французам». В иносказательной форме Ришелье призывал короля исправить трудное положение, в котором оказалась Франция. Он советовал предотвратить новую гражданскую войну, которая была бы убийственной для страны, упорядочить финансы, изгнать из Королевского совета приверженцев «иностранной партии», примириться с королевой-матерью. По существу, Ришелье подверг резкой критике всю внутреннюю, внешнюю и финансовую политику администрации де Люиня, покачав ее пагубные последствия для Франции. Любопытно, что он неоднократно вспоминает благословенные времена «доброго короля Генриха». Более того, устами Генриха IV осуждает «дурных советников» короля и выражает удивление тем, что сын правит без материнской поддержки.

Весной 1621 года Королевский совет принял решение начать войну с протестантами. 29 апреля Людовик XIII вышел во главе армии из Фонтенбло в направлении Орлеана. Оттуда по течению Луары спустился к Туру, где встретился с королевой-матерью.

Протестантские города Турени сдаются королю без сопротивления. Капитулировала без единого выстрела и цитадель протестантизма в провинции Анжу — город Сомюр во главе с престарелым вождем гугенотов герцогом Дюплесси-Морнеем. Далее королевская армия поворачивает на юг и, пройдя через Пуату, осаждает Сен-Жан-д'Анжели — главную крепость провинции Сентонж. Осада длилась 22 дня, по истечении которых гарнизон крепости сдался на милость победителя.

Де Люинь, добившийся-таки желанного звания коннетабля, неотлучно находился при Людовике XIII. Он настороженно встретил появление Марии Медичи в походном лагере короля. Де Люинь не без оснований опасался «дурного» влияния королевы-матери на слабохарактерного сына. Коннетабль установил за Марией Медичи слежку, чем приводил ее в бессильную ярость. Время от времени королева навещала Ришелье, предусмотрительно укрывшегося в своем фамильном замке, расположенном неподалеку от района военных действий. Там она получала инструкции от своего советника. Составив себе представление со слов Марии Медичи о положении в лагере короля, Ришелье посоветовал королеве вернуться в Анжер. Ее дальнейшее пребывание в лагере бессмысленно, так как де Люинь ни на минуту не оставляет короля без присмотра, парализуя активность королевы-матери.

Первоначальные успехи королевской армии, вскружившие голову Людовику XIII и новоиспеченному коннетаблю, в конце лета сменились неудачами. Гугеноты оказывали все более упорное и организованное сопротивление. Кампания, рассчитанная на месяц-другой, затянулась, и не было никаких надежд на ее успешное завершение.

В разгар очередной осады небольшой гугенотской крепости Монёр заболевает коннетабль де Люинь. 14 декабря 1621 г. всесильный фаворит скоропостижно скончался. Современники сообщают, что за те два дня, что он проболел, никто даже не навестил умиравшего — настолько все ненавидели его. После похорон своего любимца Людовик XIII признался одному из приближенных, что смерть де Люиня сделала его свободным.

О коннетабле очень скоро забыли; забыла его и собственная жена, которая уже через четыре месяца благополучно вышла замуж за герцога де Шеврёза.

* * *

Людовик XIII не привык даже короткое время обходиться без поводыря. Образовавшаяся после смерти де Люиня вакансия должна была быть кем-то занята. Первоначальная радость от обретенной свободы очень скоро сменилась растущим беспокойством. Король растерян и ищет совета у матери, обосновавшейся к тому времени в Париже. Он предлагает ей окончательное примирение. Никто и ничто теперь, как уверяет смиренный сын, не сможет омрачить их отношения. Ришелье советует королеве не терять драгоценного времени. Он понимает: пришел долгожданный час для них обоих — и просит немедленно направить в лагерь короля специального представителя, которому они оба безусловно доверяют, — де Марильяка.

Королева действует в точном соответствии с рекомендациями Ришелье. Марильяк отправляется в лагерь короля, откуда регулярно присылает подробные отчеты. Из его писем следует, что Людовик XIII пребывает в растерянности и беспокойстве, желает поскорее вернуться в Париж, что он совершенно одинок и не встречает понимания и сочувствия даже у своей молодой жены Анны Австрийской. Тогда Ришелье составляет для Марии Медичи письмо к королю, в котором королева-мать говорит о намерении отдать всю себя служению сыну и предостерегает его от дурных влияний.

Предостережение не было излишним, поскольку появился кандидат в преемники де Люиня. Им был не кто иной, как принц Конде. Заодно с ним действовали канцлер Силлери и государственный секретарь де Пюизье, всерьез опасавшиеся за свое будущее и стремившиеся предотвратить примирение Людовика XIII с матерью. По всей видимости, они догадывались и о честолюбивых замыслах епископа Люсонского. Когда король, оставив армию, отправился в Париж, с ним вместе отбыл и принц Конде. В Орлеане в качестве личного представителя Марии Медичи их встречал епископ Люсонский. Людовик XIII все так же холоден и безразличен к Ришелье. Зато Конде не скрывал давней неприязни. Дальнейший путь в Париж епископ проделал вместе с королем и его двором.

С возвращением короля в Париж Ришелье, к своему удовлетворению, отметил, что Людовик XIII совершенно переменился к матери. Он открыто искал сближения с ней. Встал вопрос о введении королевы-матери и ее ближайших помощников в Королевский совет. Наиболее влиятельные члены Совета — Силлери, Жаннен, Пюизье, новый канцлер де Вик и кардинал де Рец пытались затянуть его решение. Ришелье в «Мемуарах» откровенно говорит о сильнейшем давлении, которое оказывалось на Людовика XIII: «Королю говорили, что его доверие к ней (королеве-матери. — П. Ч.) похвально и понятно. Но это не значит, что она должна вмешиваться в дела управления. В противном случае любовь, которую он питает к ней, неизбежно приведет к тому, что она разделит с ним власть».

Узнав о происках своих врагов, королева послала епископа Люсонского на одно из заседаний Королевского совета, чтобы он попытался склонить Совет в ее пользу. Ришелье вспоминал: «…Министры были непреклонны, ничто не могло тронуть их. В действительности они сопротивлялись не столько в силу отвращения, которое питали к ней, сколько из-за опасения, что, заняв место в Совете, она пожелает ввести туда и меня. Они знали, что я обладаю некоторой силой убеждения, подозревали, что я не глуп, и боялись, что как только король узнает меня получше, то сделает своим главным союзником…»