Читать книгу "Чужое тело - Алексей Изверин"

– Ваше высочество, вы отвлекаетесь! – посетовал осторожно барон Лото.

– Мои извинения! – ответил я. – Важно ли знать все знаки? И сколько их всего?

– Три раза по десять, ваше высочество. Знаки важны для понимания письма… Ибо они издревле означают отношение пишущего. Не может же человек, который читает ваше письмо, знать, в каком настроении писали вы его? И для того придумали знаки… Три раза по десять знаков достаточно, чтобы описать любое состояние души, ваше высочество. Но обычно используют не более трех. Также вы можете использовать знаки у вас на облачении, когда выходите на бал или на королевский прием…

Еще раз глянув на замысловатые иероглифы, я вспомнил, что что-то такое носили на себе придворные. В виде кованых золотых безделушек… Я-то думал, что это просто украшения. А эвон как оно оказалось!

Печатали книги в Королевском университете. Сначала вырезали оттиск на большой деревянной пластине, потом мазали ее чернилами из настоящего кальмара, а потом уже шлеп на лист бумаги, и готово! Книги красиво переплетали, особенно ценилась шкура степного буйвола, прочная, ножом процарапать не всегда получалось.

Оттисков не хватало надолго, и потому книг как таковых было очень мало, в основном свитки разнообразные, которые использовали для писем, королевских и иных указов, для всяких прочих вещей, которые требовалось непременно записывать. Те же указы королевские испокон веков писались на свитках, и не нам нарушать традиции…

Конечно же, писать на свитках предполагалось каллиграфическим почерком. Старательно выводя все завитушки и следя, чтобы толщина линий никоим образом не вышла за границы означенного диапазона.

Ну а уж набор для письма! Палочки, перья птичьи, ножички для их зачистки, чернила из кальмара… Спросил, зачем столько перьев, вроде бы одинаковых, и мне была прочтена небольшая такая лекция о сравнительных достоинствах перьев морских чаек и степных фазанов. Местные специалисты от каллиграфии так и не решили, что именно лучше, и потому предпочитали иметь в коллекции обе разновидности. Ну и чернила конечно же… Соединенное Королевство было известным поставщиком чернил на рынки всего мира. Кальмаров-то ловили не так далеко от его берегов…

И вот сейчас я сидел и выводил маховым пером настоящего морского фазана, или там степной чайки, кто их разберет, иродов, очередную каллиграфическую вязь.

«Ибо есть велик король Лото Второй, дабы вывел он слово как дело…» И все это дрожащими после тренировки с сержантом руками, чернилами, которые так легко пачкались… К концу занятия у меня под ногами скапливалось десятка три свитков, которые потом уверенно сжигали в одной из жаровен. Дым от них шел ароматный.

Читать научиться было значительно проще. На третьем занятии я уже уверенно разбирал буквы, по утрам в реальном мире раскалывалась голова, недовольная таким впихиванием в себя информации.

Королева меня пока что не трогала. Проводила свои приемы и даже один раз дала бал, в котором пришлось поучаствовать. Придворные под светлым ликом королевы кружились в парах, сходились и расходились. Я глядел со скучающим лицом, сыновья графини Нака швыряли в танцующих косточки от вишен. Танцующие багровели, но возмущаться не смели.

На балу-то и произошел случай один, который напомнил мне, что мир не заканчивается стенами города и морским пляжем, где проходят мои уроки обучения фехтованию.

– Ваше величество! Вести с границы!

– Веди. – Королева промокнула уголки глаз платком с вышитым грифоном, цапнула с тарелки пирожок.

В залу вошел гонец, придворные прекратили танцы и расступились по стенам, давая ему дорогу, оркестр смолк. Пропыленный невысокий парень выглядел как большой грязный снеговик, только лицо чистое и руки, успел где-то умыться. И чистый тубус со свитком.

– Ваше величество, вести от Лира, графа Тоскалонского! – с порога провозгласил гонец хрипло.

– Добрый граф! – вздохнула королева. – Как он там?

– Нападение, ваше величество! – выдохнул гонец. – Нападение войска из Предвечной степи на наши земли! Замок Ван пал.

– Что за тон, молодой человек! – подпрыгнула королева. – Что ты такое несешь, какое войско, в какой степи? И как ты себя ведешь? В чем к своей королеве явиться посмел, смерд? Эй, выдать ему плетей! Двадцать… Нет, тридцать! Сорок! Письмо сюда!

Гонца, не успевшего опомниться, уволокли, заломив руки и в дверях сдернув с него тубус с письмом.

Королева покрутила в руке запечатанный свиток и развернула.

Мне стоило больших усилий не заглядывать туда. Очень сложно! Так, осторожно косим глазом… Кто же так пишет? Не мог граф Тоскалонский себе писца хорошего найти, денег не хватило? Я и то больше умею…

Еле слышный шепоток слева:

– Снова кочевники! Всю границу разорили… Замок Ван как раз на Королевском тракте…

– Молчи! Услышат еще…

Как я дальше ни прислушивался, ничего путного уже не услышал. Снова заиграл оркестр, королева цапала пирожки, графиня Нака следила за всеми колючими глазами, я скучал.

Быстрей бы этот день кончился!

Молчан, как и обещал, познакомил меня с ниндзей. Алексей Иванович Чеботарев, жилистый такой парень, лет тридцати на вид, с аккуратной бородкой, в жизни носил круглые очки. Мне он напомнил Харлампиева из советского фильма про боевое самбо, название забыл[5].

Такой же основательный и спокойный дядька, веселый и открытый. Из Владивостока перегонял машины, увлекся этим делом, поехал жить в Страну восходящего солнца лет на много… Где и познакомился с ниндзюцу.

– В этом больше психологии, – рассказывал нам Алексей Чеботарев. – Вообще, мне больше всего понравилось то, как у них это было организовано.

– Как? – сразу же спросил Гюго.

– Очень просто и в то же время очень сложно. Вот, есть такой буддистский храм, где-то на отшибе. Небольшой, там благовония горят и статуя Будды с закрытыми глазами… Или открытыми? Того я не понял. Идет туда человек. Молиться за то, чтобы Будда покарал его врага…

– Так буддизм же мирная религия! – удивился Алексей. – Недавно вот с полсотни их, желтых и лысых, перед кинотеатром пело свою «Харю Рамы»… Их так спокойно и мирно погрузили в транспорт, даже не пикнули. Потом по протоколу на харю, и домой…

– Это отсюда, из просвещенной Европы, она мирная. А в той же Японии некоторые монахи всю округу затерроризировали, даже императорскому двору указывали, как Будде правильно дары подносить. Итак, на чем я остановился? Ах да. Молится он Будде, чтобы Будда покарал его врагов. Оставляет в чашке-плошке деньги или ценные вещи. И уходит. А потом клан ниндзя уже разбирается с врагами… Если через пару дней человек пришел, а его ценности либо деньги не тронуты, то дал мало, надо добавить. А если исчезли… То клан принялся за работу, и скоро Будда покарает его врагов. У нас только в двадцатом веке додумались до того, чтобы так разделить исполнителя и заказчика…