Читать книгу "Махно - Михаил Веллер"

— Опять обманут, суки, — сказал Махно.

— В этом-то и сомнений нет, — сказал Аршинов-Марин.

— Вопрос: какую пользу мы можем извлечь из союза? — сказал дядя Волин. — Мы им нужны для помощи против Врангеля. А они нам? Ведь победим — а потом они нас снова вне закона объявят!

— Как пить дать! — сказал Щусь, давно уже сам ходивший с подобающим званием атамана. — Тут надо приладиться — как бы их, в случае чего, самих первых порубать?

— Не возьмут они без нас Крым, вот в чем дело, — сказал атаман Каретник, то бишь Семка Каретников; эдакий командующий кавалерией всей повстанческой армии, своего рода махновский Ланн или Мюрат. — Мы им сейчас очень ценные!

— Белым всё одно не одолеть, — вздохнул Махно.

— Как сказать, — раздумчиво протянул Волин. — Если румыны откусили Бессарабию, турки — пол-Армении, поляки — пол-Белоруссии… так почему белым не откусить Крым? Признает Европа их правительство, продолжит помощь, и станет Крым отдельным.

— Как, в сущности, до Екатерины и Потемкина, — согласно пожал плечами Аршинов-Марин.

— Те-те-те! — поцокал батько, подняв палец. — А шо, громодяне — хто красным выгодней в Криму: беляки — чи советские селяне, анархокоммунисты?

Поняли; оценили; закурили.

— Есть шанс, — взвесил Волин.

— Спробовать можно, — блеснул зубами Щусь.

4. Условия договора.

Все бойцы Революционно-повстанческой Армии Украины, а также вообще все анархисты, захваченные красными в плен, находящиеся на данный момент в тюрьмах и концлагерях, немедленно освобождаются.

Анархисты имеют право издавать свои газеты, излагать анархо-коммунистическую точку зрения на текущий момент.

Анархисты имеют право участвовать в выборах в местные советы и все советские органы.

Армия эта батьки Махно вливается как структура в ряды Красной Армии, подчиняется командованию Красной Армии и его соответствующим органам и участвует в совместных военных действиях против белых вплоть до окончательной победы.

После чего область Таврии и Крыма отводится для участия там анархокоммунистов в советской деятельности и самоустройстве жизни сельского населения в тех объемах, которые были оговорены выше. Проще говоря — после победы можете в Крыму и рядом участвовать на равных правах с нами в народной жизни, высказывать свои взгляды и вообще мирно сотрудничать в рамках нормального закона.

Вообще выглядит допустимо. Правдоподобно. Нельзя исключать. Есть смысл пробовать.

Подписали в Харькове, столице Советской Украины. С советской стороны: командующий Южным фронтом Фрунзе, член Реввоенсовета фронта Гусев, вездесущий функционер Бела Кун. Со стороны Совета Революционно-повстанческой Армии Украины: атаман Куриленко, атаман Попов.

Махно почел за благо сказаться больным. Мучила незаживающая нога, и свежая сабельная рана на лице, и оцарапанный пулей затылок, и то и дело трепала лихорадка… А главное: сохранить за собой пространство для политического маневра. Мол, я не подписывал, я от атаманов могу отмежеваться, и т. д. Научились.

5. Штурм Перекопа.

Переброшенная с востока 51-я дивизия Блюхера стала основой Перекопской штурмовой группы.

Когда дело дошло до дела, армия Махно оказалась очень маленькой: «Всю головку дам! А селяне по домам сидят, да и перебиты почти все за эти годы…» Итого — около 4000: конница Каретника и полк пехоты при тачанках.

Переход через Сиваш: черная ночь, ледяная ноябрьская вода по горло, винтовки над головой, грозное и неожиданное для врага «ура!» с выходом на берег, — все это столько раз было в скверной литературе и дурном кино (а хоть и не дурном), что решительно нет деталей для добавления.

Однако: основная часть сводной махновской бригады была брошена на Турецкий Вал — в лоб. Рядом с еще одной бригадой блюхеровской дивизии.

Врангель уже подготовил армию к эвакуации морем. Все боеприпасы пускались на отражение последнего штурма: беречь больше незачем. Шли и неслись сквозь стену огня.

Блюхеровская 51-я дивизия потеряла три четверти состава. Что никого не смущало. Крым взят!

6. Неизбежная благодарность.

— Вряд ли они всерьез поверили, что мы отдадим им Крым… — сказал Троцкий.

Командарм Фрунзе продиктовал секретарю приказ:

— Все махновские части включаются в состав 4-й красной армии. Подчинение командованию армии. Подчинение красноармейской революционной дисциплине. Назначение комиссаров.

— Что означает — будут делать что приказано, — сказал Гусев.

— Что означает — приступить к ликвидации, — откровенно озвучил Бела Кун.

Следует сказать, что красные дали Махно три дня срока на исполнение этого приказа. И хлопцы во главе с батькой непростительно лопухнулись.

— Вже погодим, — решил Махно, когда до него дошли эти сведения.

Лишаться армии — дурных нема.

Волин ударил кулаком по столу и опустил голову.

— Черт!! — сказал он. — Если они объявят войну конченой — так конец и нашему договору. Делай что хочешь. А если не конченой — то надо подчиняться. Поймали дураков!..

— Успокойся, — вздохнул Аршинов-Марин. — Если надо кого расстрелять — формальности никого не волнуют.

— Приказ исполнять не будем, — решил Махно. — Поторгуемся еще с ними. Мы союзники, противоречий нет.

Ночью на 26 ноября все находившиеся в расположении красных части махновцев были окружены и уничтожены. Пленные расстреляны.

Все представители Революционно-повстанческой армии Украины, находившиеся на тот момент в Харькове, были арестованы и расстреляны.

«Войскам фронта считать Махно и его отряды врагами Советской республики и революции».

…Небольшая группа конницы при тачанках сумела прорваться ночью из Крыма и добраться до батьки.

7. Кстати об евреях.

Все местные органы ЧК на территории Украины и Новороссии получают приказ: немедленные аресты всех примыкавших к Махно — то есть к движению Революционно-повстанческой Армии Украины и внебольшевистской Советской Власти — анархистов всех направлений и мастей. Тут же арестовываются: Волин (Эйхенбаум), Арон Барон, Лия Готман, Гофман, Коган, Цейлих, Таратута, Аккерман, Консе и Марк Мрачный, не считая фигур менее заметных и всякой мелочи.

Заметьте, господа: три четверти царских офицеров воюют у большевиков — а самые последовательные и радикальные из евреев-революционеров, т. е. анархисты, выступают заедино у Махно. Пестра Гражданская война, спутан клубок, туг узел.

И рубит его карающий меч революции без пощады.

Последний взлет

«Хрен догонишь!» — было написано на спинках тачанок.