Читать книгу "Трагедия русского офицерства - Сергей Волков"

30 сентября 1918 г. Донской атаман издал приказ о формировании Особой Южной армии из трех корпусов: Воронежского (бывшая Южная армия), Астраханского (бывшая Астраханская армия) и Саратовского (бывшая Русская народная армия) во главе с ген. Н. И. Ивановым (начальник штаба ген. Залесский)[369]. Осенью 1918 г. она насчитывала более 20 тыс. ч, из которых на фронте находилось около 3 тыс. бойцов. Части армии, действовавшие на воронежском и царицынском направлении, понесли большие потери. В феврале-марте 1919 г. они были переформированы и вошли в состав 6-й пехотной дивизии ВСЮР[370].

Донское офицерство

К моменту занятия Дона большевиками в войске состояло около 6 тыс. офицеров[371] (донская артиллерия на 1. 01. 1918 г. насчитывала 213 офицеров)[372]. Однако далеко не все они активно боролись с большевиками на стороне своего войскового атамана. По прибытии на Дон фронтовые казачьи части фактически распались, и, хотя отношение к офицерам осталось уважительным, они были лишены возможности повести их за собой. Значительная часть казаков, уставшая от войны и не испытавшая еще власти большевиков, не склонна была оказывать им сопротивление. Придя на Дон, полки расходились по станицам, с офицерами обычно прощались миролюбиво и даже сердечно. Последние, впрочем, были уверены, что испытав на себе большевистскую власть, казаки возьмутся за оружие, как сказал при прощании один из офицеров 3-го полка: «Погодите, весною нас еще позовете!»[373] Как отмечал Деникин, «донское офицерство, насчитывающее несколько тысяч, до самого падения Новочеркасска уклонилось вовсе от борьбы: в донские партизанские отряды поступали десятки, в Добровольческую армию единицы, а все остальные, связанные кровно, имущественно, земельно с войском, не решались пойти против ясно выраженного настроения и желаний казачества»[374].

Поэтому единственной силой, которой располагало Донское правительство, были добровольческие отряды, возглавляемые наиболее решительными офицерами (в последствии ушедшими во главе их в Степной поход) и в значительной мере из офицеров же (не только казачьих) и состоявшие. Особенно прославились отряды кубанского сотника Грекова (сформированный в ноябре на базе группы кубанцев, возвращавшихся с фронта, и к концу января насчитывавший до 150 ч), есаула Р. Лазарева, войскового старшины Э. Ф. Семилетова, есаула Ф. Д. Назарова, поручика В. Курочкина, сотника Попова (погибший в конце января у хут. Чекалова) и самый большой — есаула В. М. Чернецова[375]. Отряд последнего (сформированный 30 ноября[376]), численностью до 600 чел, успешно громил многократно превосходящие по силе красные части, но 21 января недавно произведенный в полковники Чернецов под Глубокой попал в плен и был зарублен вместе с примерно 40 офицерами и добровольцами своего отряда[377]. Существовала также Донская офицерская дружина (200 ч, в т. ч. 20 офицеров)[378] и партизанская артиллерия из добровольцев: Отдельный взвод есаула Конькова и еще три — сотника Е. Ковалева, есаула Абрамова и подъесаула Т. Т. Неживова, а также Семилетовская батарея (штабс-капитан Щукин) и отдельные орудия (есаул А. А. Упорников и сотник Лукьянов)[379].

После самоубийства Каледина несколько сот офицеров во главе с ген. П. Х. Поповым (начальник штаба полковник В. И. Сидорин) ушли в Степной поход (1727 чел. боевого состава, в т. ч. 617 конных при 5 орудиях и 39 пулеметах). Состав Степного отряда был следующий: отряд войскового старшины Э. Ф. Семилетова (куда вошли отряды войскового старшины Мартынова, есаула Боброва и сотника Хоперского) — 701 чел.; пехотой командовал полковник Лысенков (сотнями — войсковые старшины Мартынов и Ретивов, капитан Балихин, есаулы Пашков и Тацин), конницей — войсковой старшина Ленивов (сотнями — подъесаулы Галдин и Зеленков); отряд (конный) есаула Ф. Д. Назарова — 252 чел.; отряд полковника К. К. Мамонтова (заместитель полковник Шабанов), куда вошли отряды полковников Яковлева и Хорошилова — 205 пеших и конных; юнкерский конный отряд есаула Н. П. Слюсарева (помощник есаул В. С. Крюков) — 96 чел.;

Атаманский конный отряд полковника Г. Д. Каргальскова (заместитель войсковой старшина Хрипунов) — 92 чел.;

Конно-офицерский отряд полковника Чернушенко (заместитель есаул Дубовсков) — 85 чел.;

Штаб-офицерская дружина ген. Базавова (заместитель полковник Ляхов) 116 чел.;

Офицерская боевая конная дружина войскового старшины Гнилорыбова — 106 чел.; инженерная сотня ген. Модлера — 36 чел.

Артиллерия была представлена Семилетовской батареей (капитан Щукин), батареями есаулов Неживова и Кузнецова (орудие сотника Мелихова). Штаб-офицерская дружина ген. Базавова, почти полностью состояла из бывших в отставке по возрасту генералов и штаб-офицеров. Среди участников Степного похода офицеры составляли очень большой процент причем, в т. ч. и на командных должностях, было немало и не казаков — полковники Чернушенко и Лысенко, капитан Балихин и др. Позже отряд пополнился калмыками ген. И. Д. Попова (сотни полковника Абраменкова, войскового старшины Кострюкова, подъесаула Аврамова и сотника Яманова). С пополнениями отряд вырос к концу марта до 3 тыс. чел. (2850 плюс 251 нестроевой). В самом походе потери были относительно невелики (к концу марта убит 81 чел.), но его участники были наиболее активными участниками войны и не удивительно, что большинство их (свыше 1600 чел.) погибло еще до мая 1919 г., а к моменту эвакуации из Крыма их оставалось около 400[380].