Читать книгу "Позывной «Волкодав» - Георгий Савицкий"

– Вот что, Витя, твой рапорт об усилении противотанковой обороны города и гарнизона Барвенково рассмотрен положительно. Противотанковых пушек нам, конечно же, не дали. Они сейчас там – на вес золота, – комендант махнул в сторону западной окраины города, где слышалась гулкая артиллерийская канонада. – Но взвод истребителей танков с бронебойными ружьями нам прислали. Вестовой!..

– Товарищ майор, по вашему приказанию…

– Разыщи мне старшину Святкина. Он недавно прибыл со своими бойцами-бронебойщиками.

– Понял. Разрешите выполнять?..

– Вперед.

Вскоре в комендатуре появился старшина Святкин, невысокий, крепко сбитый вояка в вылинявшей, но чистой гимнастерке с подшитым белым подворотничком. На груди сияли медали «За отвагу» и орден Боевого Красного Знамени. Открытое располагающее лицо немного портил шрам на левой щеке. Да на висках по-военному короткой стрижки пробивалась ранняя седина. Но карие глаза смотрели насмешливо и оценивающе.

– Командир истребительно-противотанкового взвода старшина Святкин по вашему приказанию явился! – говорил он с мягким украинским акцентом.

– Старшина, это – ваш непосредственный начальник – младший лейтенант Ракитин. Бронебойщики временно прикомандировываются к Оперативному отряду НКВД для усиления.

– Сколько у вас людей и вооружения? – спросил Ракитин.

– Пять противотанковых ружей Дегтярева и четыре – системы Симонова, пятизарядных. По два человека расчета на каждое – вот и считайте, восемнадцать душ. Еще санинструктор и пятеро автоматчиков прикрытия. По штату полагается больше, но это все, что есть, – ответил командир бронебойщиков.

– А с боекомплектом как?

– Положено по два десятка бронебойных патронов к каждому ружью Дегтярева и по шесть пачек, то есть по тридцать штук для ПТРС. Но у нас по десять-двенадцать на ствол, к противотанковому ружью Симонова – всего по паре обойм. Патроны калибра 14,5 миллиметра очень тяжело достать. Еще – противотанковые гранаты – «танюшки»[27]. У автоматчиков – по два диска на брата.

– Н-да, не густо…

– В общем, так, младший лейтенант Ракитин, вы идите, обсудите между собой вопросы усиления обороны подступов к Барвенково.

– Есть, товарищ майор.

* * *

На улице старшина Святкин поправил ремень автомата «ППШ», который сдавал караулу на входе в комендатуру, и подал руку Виктору Ракитину.

– Зови меня просто Сват, так ребята во взводе кличут.

– Виктор, – командир Оперативного отряда НКВД пожал руку.

– Вот судьба-злодейка, я ведь больше вашего брата-«комендача» как бы по ту сторону фронта привык воспринимать. Ох, и попили у меня кровушки ваши, комендантские!.. Да и особисты – тоже… Кстати, лейтенант, а знаешь, чем отличаются особисты от медведя?.. А тем, что медведь спит только зиму, а особисты – круглый год!.. – рассмеялся Сват.

– Не язви, старшина, – улыбнулся Виктор. – Этому анекдоту – сто лет в обед! Кстати, а за что награды?

– За что могут быть награды у командира взвода истребителей танков?! – снова рассмеялся старшина Святкин. – Сжег пару «коробочек» с крестами, был при этом ранен. Награду получил уже в госпитале. Представляли к Герою, но дали Красное Знамя, а все потому, что раньше имел несколько взысканий от комендатуры.

– Да уж, у тебя действительно есть повод не любить комендантскую службу. Но что поделать, такие мы – «комендачи»…

– Куда мы сейчас?

– На склад боеприпасов, попробуем получить дополнительный боекомплект к твоим ружьям, Сват.

* * *

Увидев младшего лейтенанта Ракитина, майор – начальник гарнизонного склада боепитания, поморщился, как от зубной боли.

– Чего тебе, Ракитин? Снова будешь гранаты требовать, прошлые два ящика уже на рыбалке извел?!

– Ага, знатная ушица получилась, караси после взрывов противотанковых гранат сами в котелок прыгали! – улыбнулся Виктор.

– Что на этот раз?.. – без энтузиазма осведомился начальник склада боеприпасов. – Только учти: идет наступление, и каждая пачка патронов на счету.

– У меня – официальные документы на бронебойные патроны 14,5 на 114 миллиметров к противотанковым ружьям.

– Слушай, младший лейтенант, а может тебе сразу – «катюшу»?!

– Товарищ майор, ну вы же советский человек… В самом деле, надо – значит надо.

Начальник склада, бурча себе под нос что-то о «скороспелых командирах», перелистывал ведомости. Вообще, его недовольство было больше показным, он понимал, что младший лейтенант для дела старается. А то, что не всегда получается – так на то оно и война: все и всем нужно срочно и побольше. А где его достать?.. Там накладные перепутали, там немецкие стервятники эшелон разбомбили… Тот, кто думает, что в тылу жизнь – сахар, глубоко ошибается. Вот, та же контрразведка или следователи из НКВД каждую пачку патронов проверяют, каждый грамм муки, каждую пару кирзачей. «Все – для фронта! Все – для Победы!» – ведь это не только лозунг. Этими словами люди вот уж второй год живут, отдавая последнее. А сколько еще придется?.. Да и после Победы, которая, несомненно, будет, нужно же ведь и разоренную войной страну из руин поднимать – восстанавливать шахты, заводы, колхозы, отстраивать заново города…

– У меня тут по ведомостям есть пара цинков патронов «БС-41» с металлокерамическим сердечником и партия химических бронебойных патронов «БЗХ». Что это значит – черт его знает, я ведь не химик. Но тут написано, что для противотанковых ружей системы Дегтярева и Симонова. А значит, вам – в самый раз.

Работы над созданием 14,5-миллиметрового патрона с бронебойно-зажигательно-химической пулей «БЗХ» проводились перед Великой Отечественной войной. Боеприпас представлял собой пулю «БС-41» с капсулой, наполненной слезоточивым газом хлорацетофеноном. При пробитии пулей брони танка «слезогонка» воздействовала на экипаж, заставляя их покидать боевую машину. Такой же эффект был и у пуль винтовочного калибра к немецкому противотанковому ружью «Панцерблитц-39».

– Ну, товарищ майор – вот это выручили!

– Иди, воюй, Госбезопасность!..

* * *

Вся первая половина дня у Виктора Ракитина и старшины Святкина ушла на то, чтобы обжить позиции на окраинах Барвенково. Вместе с солдатами обновили стрелковые ячейки и окопы, наметили ориентиры на разных дистанциях. Последний рубеж обороны проходил уже по хатам. Дома пустовали, поскольку из полосы наступления местных жителей эвакуировали. Виктор прикинул, что на узких улочках предместий гитлеровским танкам будет довольно тяжело маневрировать. В таком случае бой неизбежно рассыплется на отдельные стычки. Так что гитлеровцев можно будет зажать в «клещи» и бить с незащищенных флангов. Своими соображениями Ракитин поделился со старшиной Святкиным.