Читать книгу "Незримого начала тень - Елена Руденко"

— Граф Апраксин, не стоит забываться, — намекнул он с издевкой.

Бывалый генерал на мгновение растерялся от подобной дерзости.

— Ваши друзья предали вас, Ламанский, — блефовал я, указав на его перевернутый перстень.

Разгадка их тайного знака вызвала у Ламанского чувство замешательства. Выходит, он недооценивал меня.

— Уведите его! — велел Апраксин жандармам. — О, как долго я ждал этого дня, — услышал я довольное бормотание графа.

— Что ж, — улыбнулся Ламанский, повинуясь жандармам, — но я хотя бы умру свободным! И пусть толпа видит смерть героя, который боролся за их счастье!

— Не стоит глупой болтовни, — перебил Апраксин, — вы умрете и этого достаточно, — граф не стыдился чувств злорадства, — и никто не узнает о вашем «подвиге»… Секретное дело государственной важности, тайная казнь в темной крепости… Представление, о котором вы столь мечтаете, не состоится!

Ламанский впервые изменил своему надменному хладнокровию, одарив Апраксина взглядом полным ненависти и злобы от беспомощности в руках врагов, над которыми потешался всего несколько минут назад.

Оставалось раздавить логово Асланбека, разоблачение заговорщика не лишило меня осторожности и уважения к навыкам противника, я понимал, что вторая задача не легче первой.

— Вот и нашелся убийца Кравцова! — облегченно вздохнул Юрьев.

Столь неожиданное мнение вывело меня из раздумий.

— Я не уверен, что это преступление дело рук Ламанского, — возразил я.

— Не стоит усложнять, дружище! — попытался возразить жандармский офицер, но, понимая, что в следствии со мною спорить бесполезно, махнул рукою.

У меня не было сил приводить доводы, и я выбрал самое разумное — отправиться отдохнуть перед грядущим тяжким предприятием. Дом без моей милой женушки казался холодным и неуютным. Как тяжко засыпать, когда ее нет рядом! Всегда, когда Ольга прижималась к моему плечу, я испытывал чувство сладкого умиротворения…

* * *

В сопровождении Мамеда я вернулся в стан врага. Асланбек не усомнился в словах горца, даже не заподозрив наш сговор. Меня вновь отвели в саклю, бывшую моей тюрьмой, даже не удосужившись высказать свое недовольство моим побегом. Предводитель готовился к нападению, которое должно было состояться ровно через два дня. Выходит, он возлагал серьезные надежды на мою помощь.

По дороге к пристанищу неприятеля я оставил знаки для наших солдат. Они следовали за нами и собирались напасть этой ночью. Разумеется, я не мог ограничить свою миссию лишь задачей проводника, стоять в стороне от боя для меня подобно предательству. Мне оставалось полагаться на былые уроки фехтования с завязанными глазами, надеюсь, с годами навыки не утрачены.

Часы ожидания показались вечностью и, наконец, сражение началось…

Бой в темноте… Конечно, пространство под открытым небом — не темная комната, но мое зрение значительно уступало моим врагам. Приходилось полагаться на слух, улавливать каждый звук, поскольку мои глаза видели в ночи лишь размытые силуэты противников, и я не сразу мог уловить взглядом движение их оружия. Иногда холодное сияние клинков в тусклом лунном свете становилось для меня зримым знаком. Каменистая земля затрудняла возможности отступать не рискуя споткнуться. В эти мгновения, нанося удары, я желал агенту Серову всяческих благ за его бесценные уроки.

В пылу сражения я пытался отыскать самого Асланбека. Предводители горцев умеют ловко исчезнуть, когда чувствуют поражение своих воинов. По их закону командир не должен понапрасну жертвовать жизнью, лучше сбежать от врага, дабы собрать новую армию и отомстить за павших…

Как оказалось, Вышегородцев разделял мои опасения.

— Асланбек исчез! — с раздражением воскликнул он. — Есть два пути, по которым он мог двинуться — только две дороги…

— Разделимся! — твердо предложил я.

В конце весны светает рано, мрак ночи начал рассеиваться, и я уже мог двигаться по горным дорогам без опаски свернуть себе шею…

Целью нашего нападения был Асланбек, если мы упустим его, то он продолжит бесчинствовать. Наверняка, по горам расквартировано немало его отрядов.

Пожалуй, в прогулках по горам, я уступал в ловкости любому вайнаху, и хватись мы побега Асланбека позднее, отыскать его не представлялось бы возможным.

Пробравшись через каменные завалы, я увидел Асланбека. Предводитель, уверенный, что оторвался от преследователей, мирно брел вдоль узкой дороги, огибающей скалу. Предрассветный сумрак не дал мне возможности метко выстрелить, и пуля со свистом пронеслась мимо, даже не задев «хищника». Он замер, обернувшись. Увидев меня одного, Асланбек устало рассмеялся, и медленным шагом направился ко мне… Пройдя к нему навстречу несколько шагов, я остановился на скальной площадке, достаточно широкой для боя на саблях.

Мой поединок с Асланбеком начался стремительно. Приходилось сражаться с опытным противником, успевшим прекрасно изучить наши приемы, которого непросто обмануть ловким финтом. Взглянув на горный хребет, я определил наиболее выгодную позицию, дабы решить исход поединка в свою пользу.

Я начал неспешное, но уверенное смещение влево шаг за шагом, постепенно заставляя противника переместиться в выгодное для меня расположение. Поддавшись азарту атаки, враг не придал значения моим движениям. Он попытался нанести вертикальный удар по правому плечу, пришлось остановить его на итальянский манер, одним невозмутимым движением подняв эфес за высоту глаз, преградив клинком у щитка путь его сабле. Противник мгновенно атаковал снова, намереваясь разрубить меня по ребрам, я принял удар на опущенный вниз клинок, твердо удержав руку на высоте плеча. Снова привычная атака по ногам, от которой удалось ускользнуть.

Отбивая нападения Асланбека, стоило некоторых усилий сохранить выбранное положение. С большим трудом удавалось сдерживать волнение и не атаковать раньше нужного момента, ради которого я столь стойко удерживал позицию. За годы службы я привык действовать наверняка и не рисковать понапрасну. Силе моего противника позавидовал бы рослый казак, требовалось огромного напряжения перехватывать его вертикальные удары — излюбленная атака абреков.

И вот, наконец… Первый луч солнца скользнул из-за горного хребта, ослепив моего неприятеля. Асланбек дрогнул, занеся вверх саблю. Единственного мгновения мне хватило сполна, чтобы нанести смертельный удар по горлу…

Устало спускаясь вниз по тропинке, я увидел былого союзника, который пристально смотрел мне в глаза, широко улыбаясь. Мамед стоял на соседней скале напротив меня.

— Да, ты победил Асланбека, — произнес он. — Но…

Мгновение, моя вытянутая рука нажала на курок. Выстрел горца, который должен был прозвучать раньше, опоздал на мгновение — слишком поздно для него. Безжизненное тело упало в ущелье. Мертвая рука беспомощно сжимала пистолет. Я задумчиво посмотрел вниз на окровавленный труп. Несчастный решил избавиться от меня сразу же после смерти Асланбека, но не удалось. Какая неудача! Мрачная шутка вызвала горькую усмешку.