Читать книгу "Тайна Бога и наука о мозге. Нейробиология веры и религиозного опыта - Винс Рауз"

Активный подход

Медитация активного типа начинается не с намерения очистить ум от мыслей, но со стремления направить предельно сфокусированное внимание на какую-то мысль или какой-то предмет. Так, скажем, буддист может петь мантру или смотреть на сияние свечи либо на кувшин с водой, а христианин может молиться, думая исключительно о Боге, или каком-то святом, или о таком символе, как крест.

Допустим, некто концентрирует внимание на мысленном образе Христа. Вначале, как и в случае пассивного подхода, ассоциативная зона внимания на неврологическом уровне заявляет о сознательном намерении молиться. Однако в данном случае, поскольку сознательное намерение включает в себя фокусировку внимания на конкретном предмете, зона внимания не перекрывает поток импульсов, но, напротив, облегчает его поступление в мозг. Согласно нашей схеме усиленное поступление нервных импульсов вынуждает правую зону ориентации, действующую вместе с ассоциативной визуальной зоной, сконцентрировать внимание ума на – реальном или воображаемом – объекте. Устойчивая фиксация внимания на этом образе при стабильном созерцании вынуждает правую зону внимания посылать импульсы по лимбической системе к гипоталамусу, что вводит в действие возбуждающую часть данной мозговой структуры, в результате чего возникает достаточно приятное возбуждение умеренной силы. По мере углубления созерцания увеличивается и интенсивность поступления этих импульсов до тех пор, пока функция гипоталамуса стимулировать возбуждение не достигнет максимального уровня. После этого происходит парадоксальная реакция, в результате которой в максимальной степени активизируется умиротворяющая функция гипоталамуса.

Одновременная работа структур, занимающихся и возбуждением, и умиротворением, создает поток стимуляции самого мощного уровня, который передается от лимбических структур двум (правой и левой) ассоциативным зонам внимания. В результате такого неврологического взрыва активность зоны внимания доходит до предельно возможного, а это усиливает способность ума фокусировать внимание на избранном объекте, что порождает новые волны импульсов и в левой, и в правой зонах ориентации.

В левой зоне ориентации происходит примерно то же самое, что, как мы видели, происходит при пассивной медитации, – ограничение притока нервных импульсов со стороны гипоталамуса ведет к деафферентации, вследствие которой размываются границы Я. Однако в правой зоне ориентации совершается нечто иное. Как мы помним, ассоциативная зона внимания вынуждает правую зону ориентации все интенсивнее фокусироваться на образе Иисуса. И теперь, когда зона внимания работает на пределе возможностей, она не блокирует приток информации к правой зоне ориентации, как она это делает с левой зоной, но напротив, ассоциативная зона внимания вынуждает правую структуру все сильнее и сильнее концентрироваться на образе Христа.

Чтобы помочь уму сильнее сконцентрировать внимание на этом образе, зона внимания также начинает тормозить поступление всех нервных импульсов, не связанных с созерцанием Иисуса, к правой зоне ориентации. Другими словами, правая зона ориентации, пытающаяся создать пространственную среду для обитания Я, имеет только тот рабочий материал, что поступает из зоны внимания. Поэтому правой зоне не остается ничего иного, кроме как строить пространство из ничего иного, как из созерцания Христа, которым занимаются зоны внимания. По мере продолжения процесса все нервные импульсы, не имеющие отношения к объекту концентрации, блокируются, так что ум все сильнее фокусируется, образ Иисуса «увеличивается», пока не становится для ума как бы всем объемом и всей глубиной реальности.

Пока подобные изменения совершаются в правой зоне ориентации, растет также деафферентация левой зоны ориентации, благодаря чему границы Я становятся все менее жесткими. Когда человек благодаря полноте деафферентации полностью освобождается от ощущения Я, ум может с удивлением фиксировать, что отдельное Я было мистическим образом поглощено трансцендентной реальностью Иисуса.

Так нейробиология помогает понять Unio Mystica – мистический союз с Богом, который был знаком многим христианским мистикам, включая сестру Маргарету. Фактически это дает нам неврологическое объяснение любого мистического опыта, когда человек переживает встречу с божеством, наделенным свойствами личности.

Опыт Unio Mystica неописуемо глубок. Однако важно понять, что такое состояние мистического союза не есть наивысшее трансцендентное состояние, не есть абсолютное единое бытие, при котором Я никак не ощущается и нет никаких конкретных образов Бога или даже реальности. Вероятнее всего, если активная медитация приводит мистика к состоянию Unio Mystica, она может повести его и дальше, к наивысшему состоянию единства. Это может произойти, когда мистик устанет и его воля, которой управляет ассоциативная зона внимания, ослабится. Тогда ум оставит попытку концентрировать внимание, а это лишит правую зону ориентации поступающего к ней потока избранных импульсов, так что она, вместе с левой зоной ориентации, окажется в состоянии полной деафферентации. И в такой момент ум сможет войти в состояние, где нет Я и где реальность безгранична, в состояние реальности абсолютного единого бытия, которое достигается пассивной медитацией.

По мере продолжения процесса все нервные импульсы, не имеющие отношения к объекту концентрации, блокируются, так что ум все сильнее фокусируется, образ Иисуса «увеличивается», пока не становится для ума как бы всем объемом и всей глубиной реальности

Как с неврологической, так и с философской точки зрения очевидно, что не должно существовать двух версий такого состояния абсолютного бытия. Какое-то состояние может казаться иным, что зависит от представлений данной культуры и личной интерпретации – так, скажем, католическая монахиня, считающая наивысшей реальностью Бога, может думать, что суть любого мистического опыта сводится к слиянию с Христом, а буддист, лишенный веры в Бога, обладающего личностью, может полагать, что мистический союз есть соединение с ничто. Но важно понять, что подобные разные интерпретации неизбежно отражают субъективные искажения при оценке опыта задним числом. В самом состоянии абсолютного единого бытия субъективное наблюдение невозможно; здесь наблюдатель и объект наблюдения стали одним и тем же, здесь между ними нет отличий, нет того и этого, как сказали бы мистики. Существует лишь одно абсолютное единство, и не может существовать двух версий того единства, которое можно назвать абсолютным.

Религиозные убеждения – частные субъективные искаженные интерпретации при оценке универсального мистического опыта задним числом

Абсолютное единое бытие, эволюция и человеческое Я

Состояние абсолютного единого бытия встречается достаточно редко, но даже тот, кто к нему приближался, оказывался в духовном состоянии невыразимой силы и глубины. Мы полагаем, что мистический опыт любого рода – от самого мягкого до самого интенсивного – имеет биологические корни, потому что в уме человека есть механизм трансцендентности. Можно сказать об этом в провокационной манере так: если бы наш мозг был устроен иначе, мы не смогли бы на собственном опыте чувствовать наивысшую реальность, даже если таковая существует.