Читать книгу "Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1 - Борис Носик"

Вот два партера Первого сада – стриженые кустарники, песок, толченый кирпич и даже измельченный уголь (это было очень модно), очертания восточного ковра («ковер Туркерии»), келлеровская статуя Дианы, бассейн Короны, младенцы в корзинах, изъятые в свое время в Мезоне, «Похищение Европы» Шапю и другие статуи, которые пришлось ставить вместо тех, что бесцеремонно вывез Людовик XIV…

Главная аллея, упираясь в перпендикулярную к ней ось, дает место для водяной клумбы, окруженной четырьмя статуями XVII века. А перпендикулярная аллея выходит к фонтанам и нависающим над ней бассейнам. Под ними и играла труппа Мольера в тот памятный вечер 17 августа 1661 года.

А еще ниже – скульптурные группы тигров и львов, тщетно предупреждавшие хозяина замка, что вокруг него хищники: зазевался – и съели… Еще ниже – лужайка, навеянная греческими мотивами, потом группа Тритонов и, наконец, квадратный бассейн «Зеркало», отражающий в своей глади гроты южного дворцового фасада перевернутыми. А дальше – малые водопады, и большой канал, и гроты по берегам былых речек Анкёй и Тибр, и замыкающая перспективу копия Геркулеса Фарнезе, отлитая из свинца и, конечно, позолоченная.

Вообразите все это в сиянии утренних лучей, и в сумерках, когда статуи белеют так загадочно, и в феерическом мерцании фейерверков, и с подсветкой, в которой французы нынче достигли большого мастерства…

Вдобавок для утехи и для просвещения тех, кто не истратит всей способности восхищаться, в былых конюшнях замка открыт музей старинных экипажей, тех самых легких колясок XVII века (открытых и закрытых, имеющих множество видов и названий, так затрудняющих нам понимание старых романов), в которых выезжали на аллеи Булонского леса подышать свежим воздухом (он еще был тогда действительно свежим)…

В музее есть и старинные виды «общественного транспорта», скажем омнибусы, есть и легкие автомобильчики-«фаэтоны», в которых можно прокатиться. Иные из них сохраняют специальные чехлы для дамских кринолинов.

Дети, посещающие парк, катаются в колясках, в которые запряжены пони, но могут передвигаться также по парку с родителями в старинных английских дилижансах и почтовых каретах…

Как нам с вами все-таки повезло, что не все мудрые решения революционного Конвента приводились в исполнение немедленно. Что уцелел Во-ле-Виконт…

В кольце ближних пригородов

Недолгая езда – долгая память

Ближние пригороды Парижа были свидетелями великих событий французской истории и оберегают, конечно, следы и самих событий, и их героев, однако облик этих некогда не слишком многолюдных, живописных, манивших горожанина на лоно природы пригородов и селений меняется так стремительно, а население и промышленность растут в них так бурно, что нужно быть настоящим следопытом, чтоб отыскать порой былую прелесть природы или шедевры искусства в тесноте всех этих разномастных вилл, хрущоб и новостроек. Сдается, однако, что все эти следы, и прелести, и шедевры стоят наших поисков.

Есть, впрочем, и еще одна причина, которая может подвигнуть нас на подобные вылазки в предместья Парижа. С начала 20-х годов XX века именно здесь селились русские изгнанники-эмигранты: здесь им легче было найти жилье, да и стоило оно дешевле, чем в Париже, а для эмигрантов, все потерявших на родине, это было немаловажно. Так что постоянными обитателями парижских предместий становились в ту пору многие славные люди России. О них мы, конечно же, не забудем в наших странствиях…

Клиши

Клиши Аньер • Курбевуа • Нёйи-сюр-Сен • Булонь-Бийанкур • Нантер • Кламар • Ванв • Исси-ле-Мулино • Малаков • Медон • Фонтенэ-о-Роз • Монтрёй • Дагобер с Гоматрудой • Салон мадам Рекамье • Генри Миллер и шофер Женя

Чего греха таить, не так уж много осталось в королевском (некогда меровингском еще) Клиши (Clichy) от былой красоты и былого малолюдства. Так что название романа знаменитого американского писателя Генри Миллера «Тихие дни в Клиши» звучало уже и много лет назад ностальгически (чего, впрочем, и хотел Миллер…).

Известно, что в 623 году король Клотер II (король франкского королевства Невстрии, а одно время и Остразии) праздновал на здешней вилле свадьбу своего сына Дагобера с юной Гоматрудой, а лет через пять даже собирал в местном соборе Сент-Мари-де-Клиши какой-то важный совет. Здесь стоял (между берегом Сены и нынешней улицей Ланди) в XVI веке замок, однако из всех городских памятников уцелел на той же улице Ланди (дом № 7) особняк XVII века, который снимал с 1796 года то ли для своих нужд, то ли без нужды богатый банкир месье Рекамье. На портале и фасаде особняка и нынче остались изображения Вакха, пантер, амуров и музыкальных инструментов. А раньше еще и парк, окружавший дом, спускался до самой Сены, так что было здесь и тихо, и красиво, и от города недалеко. Банкира это все, впрочем, мало трогало, зато места эти понравились его жене, прославленной Жюльетте Рекамье, которую впервые сюда привезла (здешней станции метро еще не было, и ехали они в экипаже) знаменитая писательница, одна из главных муз времен Империи, Жермена Неккер, дочь банкира Неккера и жена шведского посла, – мадам де Сталь. А год спустя мадам Рекамье уже принимала здесь 25-летнего Люсьена Бонапарта, младшего брата Наполеона, и прочее весьма заметное общество – Моро, Жюно, Монморанси, Евгения де Богарне, Тальма, Вестриса, а также блистательных актеров и писателей. Сама же мадам Рекамье до самого Санкт-Петербурга, до самой Камчатки славилась своими салонами, своей обходительностью и своим безупречным вкусом. В общем, еще и до американского гуляки-гения Генри Миллера бывали в Клиши знаменитые люди. Да и в 20-е годы Генри Миллер тут был не единственным иностранцем. Скажем, русских эмигрантов после октябрьской катастрофы 1917 года было в Клиши полным-полно. В городе Пуатье преподавала в университете выросшая в Клиши профессор русской литературы Элен Менегальдо, которая рассказала в выпущенной ею книге о своей русской семье – об отце и его братьях, бывших до войны таксистами. В ту пору в Париже и пригородах было больше трех тысяч русских шоферов такси.

Французская молва представляла чуть не всех русских таксистов великими князьями, которые еще недавно секли крестьян в своих поместьях, а нынче вот… Но хотя чаще все же шоферили по большей части молодые поручики и есаулы, князья с генералами и впрямь встречались иногда за рулем. Шоферили начальник I отдела «Русского Общевоинского союза» генерал Иван Эрдели и адмирал Старк, шофером такси был бывший кавалергард из старейшего русского рода князь Юрий Ширинский-Шихматов. Шоферская жизнь, хоть и предоставляла минимальную свободу, которой был лишен работяга у заводского станка, была чревата также и трудностями, и унижениями. Недаром именно в головах двух интеллигентных таксистов – Ширинского-Шихматова и Казем-Бека – зародились столь сходные экстремистские, профашистские и прокоммунистические идеи протеста, которые в 1923 году привели к созданию младоросской партии. Юрий Ширинский-Шихматов погиб в войну в нацистском лагере, зато Александр Казем-Бек, не сумев договориться с нацистами, нашел приют у их конкурентов – у советских разведчиков. Иные же из таксистов попроще (вроде Вадима Кондратьева) и без всяких теорий стали агентами НКВД.