Читать книгу "Предшественница - Дж. П. Делейни"

Как – близки?

Так. То есть я был в нее влюблен.

Он смотрит на меня.

Вы, кстати, немного на нее похожи. Но вы, наверное, и сами уже знаете.

Я киваю.

Я ей ничего не сказал, говорит он. Точнее, сказал, когда уже поздно было. Я думал, что будет неловко, если это не взаимно, ведь на работе мы все время были рядом. Правда, Эдвард сомнениями не мучился.

Если бы она была нужна Эдварду, то он бы ей об этом сказал, говорю я.

Он добивался Элизабет только для того, чтобы отобрать ее у меня, без выражения говорит Том Эллис. Все дело было во власти и контроле. С ним так всегда. Он влюбил ее в себя и приобрел союзника, а я потерял.

Я хмурюсь. Спрашиваю: по-вашему, это все было ради зданий? Вы думаете, что он женился на ней только для того, чтобы компания строила дома так, как ему хотелось?

Я понимаю, что это звучит безумно, говорит он. Но Эдвард Монкфорд и сам безумен. В каком-то смысле.

Разве можно быть таким жестокосердным?

Он невесело смеется. Вы и половины всего не знаете.

Но ведь первый дом, который построила компания, Дом один по Фолгейт-стрит, должен был быть совсем другим, возражаю я.

Да. Но только потому, что Элизабет забеременела. В планы Эдварда это совершенно не входило. Она вдруг захотела семейный дом с двумя спальнями и садом. Двери, чтобы комнаты закрывались, а не свободную планировку с переходящими друг в друга пространствами. Они спорили из-за этого – и как спорили! Элизабет могла показаться милым, кротким созданием, но по-своему она была такой же упрямой, как он. Удивительная была женщина.

Он медлит.

Как-то вечером, еще до рождения Макса, я застал ее в офисе. Она плакала. Она сказала, что не хочет возвращаться домой, что они несчастны друг с другом. Сказала, что Эдвард не способен ни на малейший компромисс.

Том Эллис отводит от меня невидящий взгляд.

Я обнял ее, говорит он. И поцеловал. Она меня остановила – она была безупречно порядочна, никогда бы ничего не сделала за спиной у мужа. Но она сказала, что ей нужно принять решение.

Уйти от него или нет?

Он пожимает плечами. На следующий день она сказала, что мне нужно забыть о случившемся, что это гормоны ее довели. Что с Эдвардом жить нелегко, но она твердо намерена сделать все, чтобы сохранить их брак. Ей, похоже, удалось заставить его все-таки пойти на компромисс, потому что финальные чертежи были хороши. Нет, не просто хороши. Дом был чудесен. В нем превосходно использовалось доступное пространство. Наград бы за него не дали. Из-за него, наверное, о нашей компании не заговорили бы. С удобными, продуманными домами всегда так. Но им было бы там хорошо втроем.

Пауза. Но у Эдварда были другие соображения. Какие?

Вы знаете, как она умерла? тихо спрашивает он.

Я качаю головой.

Элизабет с Максом погибли, когда пустой экскаватор покатился и въехал в штабель бетонных блоков, рядом с которым они стояли. Было решено, что блоки сложили неправильно и штабель был неустойчивый. А экскаватор поставили на откосе, без ручника. Я говорил с прорабом. Он сказал, что, когда он уходил со стройки в пятницу днем, блоки лежали ровно, а экскаватор стоял безопасно. Несчастный случай произошел на следующий день.

Где был Эдвард?

На другом конце площадки, наблюдал за работой. Во всяком случае, так он сказал на следствии.

А прораб? Он дал показания?

Он их смягчил. Сказал, что на стройке ночевали бездомные и кто-то из них мог залезть в экскаватор. Он как-никак работал на Эдварда.

Вы помните, как его звали?

Джон Уоттс из «Уоттс и сыновья». Это семейная фирма.

Правильно ли я вас поняла? говорю я. Вы полагаете, что Эдвард убил своих родных всего лишь потому, что они мешали ему построить дом так, как ему хотелось?

Я произношу это так, словно думаю, что Том Эллис сумасшедший, что эта догадка настолько несуразна, что я не могу в нее поверить. Но на самом деле могу. Точнее, я знаю, что Эдвард способен на все – на все, что решит сделать.

Всего лишь, говорите? без выражения говорит он. Эдвард Монкфорд не знает, что такое всего лишь. Добиться своего – это для него главное. Я не сомневаюсь, что он по-своему любил Элизабет. Но я не думаю, что она была для него важна – если вы меня понимаете. Знаете, есть порода акул, такая свирепая, что ее зародыши жрут друг друга в утробе? Как только у них появляются зубы, они начинают грызться – пока не останется один, самый здоровый, он и рождается. Вот Эдвард такой. Он просто не может иначе. Бросишь ему вызов, и он тебя уничтожит.

Вы в полицию не обращались?

Глаза у Тома Эллиса затравленные. Нет, сознается он.

Почему?

Когда следствие закончилось, Эдвард уехал. Мы потом узнали, что он задержался в Японии. Он там даже не архитектурой занимался, а так, подрабатывал где придется. Мы с Дэвидом уже думали, что избавились от него.

Но он вернулся, говорю я.

В какой-то момент. Однажды он как ни в чем не бывало вошел в офис и объявил, что отныне компания будет двигаться в другом направлении. Он разрекламировал его Дэвиду как слияние визуальной простоты и современных технологий, и убедил его, что я им мешаю. Так он отомстил мне за то, что мы с Элизабет объединились против него.

Значит, пока его не было, вы не хотели раздувать скандала, потому что думали, что компания у вас в руках? Поэтому вы молчали о том, как погибли Элизабет и Макс.

Том Эллис пожимает плечами. Можно и так сказать.

Мне кажется, что вы хотели выехать на таланте Эдварда.

Думайте что хотите. Но я согласился поговорить с вами, потому что вы сказали, что боитесь.

Я не говорила, что боюсь. Просто он мне интересен.

Господи. Вы тоже в него влюбились, да? неприязненно спрашивает Том Эллис, глядя на меня. И как это только у него получается – зачаровывать таких, как вы? Я вам говорю, что он убил свою собственную жену с ребенком, а вас это не ужасает. Такое чувство, что вас это даже возбуждает, заставляет думать, что он и вправду какой-то гений. А он просто детеныш акулы в утробе.

Сейчас: Джейн

Чтобы найти Саймона Уэйкфилда, требуется чуть больше сыскной работы. Мне удалось поговорить с Марком, агентом, который занимался домом на Фолгейт-стрит до Камиллы, но и он не знает, как связаться с бывшим другом Эммы.

– Но если все же будете с ним общаться, – говорит он, – то передавайте самые лучшие пожелания. Нелегко ему пришлось.

– Вы про смерть Эммы?

– Про это тоже. Но к ним еще раньше в квартиру залезли, да и вообще.

– Их ограбили? Я не знала.