Читать книгу "Я-муары. Откровенные истории блогера - Анастасия Николаева"

Да, турецкие гонения. Может быть, именно из-за них предки бабы Лизы оказались в России. Теперь не узнать. Меньше всего бабушку интересовала ее голубая царская кровь и история рода Милорадовичей.

Интересно, что мой папа был несколько раз в Черногории. И каждый раз ему там говорили: вы наш.

Действительно, и у бабушки, и у ее сына, нашего отца, в облике было что-то такое южное, средиземноморское.

А на самом деле эта юная княжна родилась в очень небогатой семье и рано пошла работать на ткацкую фабрику. Тут и революция подоспела.

Юная ткачиха Лиза, подхваченная ветром революции, оказалась на фронтах гражданской войны. Она об этом много не рассказывала. Так, какие-то обрывки. Что была в отряде самого Чапаева, что работала в госпитале.

Когда она, будучи медсестричкой, перетаскивала раненого, он, в бреду, со всей силы ударил ее ногой в кованом сапоге в грудь.

Эта травма дорого обошлась бабушке. В тридцатые годы у нее диагностировали рак груди.

Ее в итоге спас очень талантливый хирург того времени, пользовавший все наше советское правительство. Папа мне много раз называл фамилию, но, увы, забыла.

Этот хирург не только отрезал бабушке грудь, он полностью снял все мясо с ребер со стороны опухоли. То есть срезал все что можно и нельзя.

Бабушка показывала нам с сестрой эти страшные рубцы.

Такой варварский метод оказался очень действенным.

Без всякой вспомогательной терапии бабушка, тогда совсем еще молодая женщина, выздоровела и дожила почти до 80 лет. И умерла вовсе не от рака.

Баба Лиза ко всему относилась легко. Она и шрамы свои демонстрировала с явным удовольствием. И думаю, не только нам с сестрой.

Когда она оставалась ночевать в нашей квартире, утро начиналось в шесть.

Именно в это время баба Лиза начинала петь. Не имея особого слуха и голоса, она компенсировала эти небольшие недостатки громкостью.

Бравые оптимистичные песни советских авторов наполняли квартиру до потолка. Бабушка просто не могла себе представить, как можно не начать новый день песней.

Разбуженные злые домочадцы сползались из своих комнат на звук.

Их глазам открывалась дивная картина: баба Лиза в лиловых трико по колено и в лифчике неопределенной расцветки старательно чередовала махи ногами и руками. Это была зарядка.

Моя пуританская мама окрашивалась в цвет бедра испуганной нимфы и сдавленно шипела бабуле:» Баба Лиза, оденься немедленно! Здесь мужчины!»

– Где, кто?! – заинтересованно вскидывалась бабушка, забывая даже на время махать конечностями в разные стороны.

– Как кто? – круглила глаза мамуля. – Твой сын!

– А-а! – разочарованно тянула бабушка. И переходила к прыжкам на месте.

А ведь время-то ей досталось очень трудное: революция, гражданская, отечественная.

И в гражданскую, и в отечественную она работала в госпиталях. Нуждалась, голодала, уставала. А вот как-то не прочитывалась по ее задорному веселому лицу такая непростая жизнь.

Баба Лиза постоянно ездила по стране, бегала в театры и по концертам, обожала шумные застолья. Одна у нее была, по словам моих родителей, удивительная черта: она точно угадывала, в какой компании чего говорить не стоит, и обязательно громким голосом все это произносила.

С евреями она любезно беседовала о злобных происках сионистов, с коммунистами о губительных ошибках партии, с диссидентами о несомненном преимуществе коммунистического строя. И ни разу не ошиблась в выборе темы!

Именно поэтому и произошла эта история в нашей семье.

Мой папа ждал в гости одного своего большого начальника, от которого многое зависело в дальнейшей папиной профессиональной судьбе.

С самого утра папа с мамой накрывали стол, перетирали рюмки, разогревали то, что требует тепловой обработки, и остужали то, что прикупили для собственного разогрева.

За полчаса до прихода дорогого гостя, как это обычно и бывает, обнаружилось отсутствие хлеба. Папа рванул в магазин. Мама дорисовывала лицо, когда вдруг раздался звонок в дверь.

Мама выглянула – на пороге, припрыгивая и прихихикивая, обозначилась любимая свекровь. Абсолютно уверенная, что милые дети оценят ее нежданный приезд по достоинству, баба Лиза аж жмурилась от удовольствия.

Поэтому до нее не сразу дошел смысл слов, сказанных в отчаянии моей мамулей.

– Не пущу, – грозно и непреклонно произнесла моя мать, наваливаясь на входную дверь.

– Это еще почему интересно? – вскинулась бабуля, утратившая обычное благостное состояние духа.

– У меня любовник! – зловеще прошипела ей в лицо перепуганная мамуля. Большая любительница любовных романов, она выдвинула в качестве щита один из самых знакомых по книгам сюжетов. (Интересно, а если бы она больше любила детективы? Призналась бы бабушке в том, что в квартире труп?!)

Бабушка строго-понимающе кивнула головой и на цыпочках выдвинулась к лифту. Надо ли говорить, что никому и никогда не раскрыла бабушка Лиза мамину тайну?

И в своей личной жизни она вела себя так же благородно. Много лет прожила она со своим мужем, папиным отцом, дорастила сына до 15 лет. Но тут началась война.

Мой папа, ее пятнадцатилетний сын, ушел добровольцем на фронт. Муж, крупный партийный начальник, должен был остаться в Москве. А бабушка уехала в Куйбышев, в эвакуацию. Там стала в больнице ухаживать за ранеными.

Эта работа была ей знакома еще по гражданской.

За мужа она не волновалась: за ним присмотрит проверенная домработница Нюся.

У бабушки всегда были домработницы. Они быстро менялись. Но не потому, что у хозяйки был дрянной характер. Просто каждую баба Лиза заставляла учиться, помогала делать уроки, устраивала на рабфак.

Все домработницы, бедные девушки из деревни, постепенно выучивались, получали хорошую работу, оставались в Москве. Вот только Нюсю бабушка не успела никуда определить: война, не до образования.

Папу моего приняли в военно-морское училище, дед работал, баба Лиза трудилась в куйбышевском госпитале. Через какое-то время бабушка вернулась в Москву.

Оказалось, ее домработница ждет ребенка от ее мужа. Так у бабушки не стало семьи.

В семье же бывшего мужа скоро родилась девочка. Ее назвали Галочка.

Тогда баба Лиза пришла в гости к молодоженам и сказала так:

– Нюся, ты выучиться не успела, многого на знаешь, тебе будет трудно воспитывать девочку, я буду тебе помогать.

И всю жизнь бабушка опекала этого ребенка: водила в театры, в кино, на выставки, делала с ней уроки. Всей душой полюбила Галочка тетю Лизу и хвостиком бегала за ней. И сейчас, когда бабушки уже давно нет, к ней на Кунцевское кладбище постоянно приезжает ее Галочка и плачет, вспоминая свою добрую воспитательницу.