Читать книгу "Банк - Дэвид Блидин"

От: Клайда@theBank.com

Кому: Пессимисту@theBank.com; ЮномуПочтальону@theBank.com

Копия: Мне@theBank.com

Только что видел в коридоре Сикофанта — злой как сволочь. Рискну поставить на девять сорок пять.

От: ЮногоПочтальона@theBank.com

Кому: Пессимисту@theBank.com; Клайду@theBank.com

Копия: Мн[email protected]

Девять сорок шесть (хи-хи-хи).

От: Клайда@theBank.com

Кому: Пессимисту@theBank.com; ЮномуПочтальону@theBank.com

Копия: Мне@theBank.com

Почтальон, козлина!!

Телефон зазвонил: высветился номер Сикофанта. Глубоко вздохнув, я приступил к продолжению эксперимента и снял трубку. Не успел я поздравить начальство с Новым годом, как из трубки послышался рев:

— Где расчеты, черт побери?!

— Я… э-э-э… я не…

— Я, я, — передразнил он. — Ты что, не получил моих сообщений? Где тебя носило все выходные?

— Я был в Монреале.

— В Монреале?! А кто тебе разрешал уезжать?

— Вообще-то вы.

— А в «Блэкберри» посмотреть не догадался?

— Я… э-э-э… случайно оставил его дома. Перед праздниками работы было немного, и я думал…

В трубке послышался резкий выдох и взбешенное:

— Да кто тебе, мудаку, велел думать!

Я не собирался так легко расставаться с новообретенной позитивностью и очень ровно произнес:

— Послушайте, я буду крайне признателен, если вы прекратите перемежать свою речь ругательствами. Я не считаю это необходимым для объяснения вашей точки зре…

Мне пришлось отодвинуть трубку — Сикофант взвился и осыпал меня отборной бранью. Когда он немного поутих, я снова прижал трубку к уху. Босс резко сказал:

— Это будет немедленно доложено начальнику отдела кадров.

— Хорошо.

— Ты понимаешь, к каким последствиям это приведет?

— Да, понимаю и очень рад, что вы хотите сесть и поговорить в присутствии начальника отдела кадров.

— Что?!

— Говорю, я буду только рад, если вы согласитесь поучаствовать в серьезном обсуждении сложившейся ситуации. Здесь, безусловно, есть что пересмотреть. Если мы будем стремиться к улучшению сложившегося способа нашего общения…

— Да что за хре…

Он явно не улавливал смысла в нашем разговоре. Патовая ситуация длилась несколько секунд, и, злобно посопев, он сказал:

— Боже всемогущий, да сделай же эти расчеты наконец!

— Я положу их вам на стол, как только они будут готовы. А пока — удачного дня.

После озадаченного молчания Сикофант положил трубку.

Помните пословицу: «Улыбнись, и тебе улыбнется весь мир»? Возможно, это слишком упрощенно для липких чашек Петри, где разводят наших Банковских акул, и скорее подходит для розового субботнего утра из «Спасенных Белл»[38], чем для беспринципных ублюдков, сидящих дальше по коридору, но любая пословица, даже самая простецкая, по определению содержит зерно мудрости. Иначе как еще объяснить ощутимые результаты моей позитивной позиции?

Взять хотя бы сегодняшний день, когда я приступил к выполнению резолюции «Разобраться в основных функциях факса». Я скармливал аппарату уже седьмую страницу, которую тот принял с ободряющим звяканьем и тихим рокотом успеха, однако робкие надежды не оправдались — факс снова выплюнул страницу, не отправив. Жидкокристаллический дисплей в очередной раз унизил меня сообщением: «Факс в режиме ожидания» и более изощренным туманным известием: «Код ошибки 36».

Код ошибки тридцать шесть? А что случилось с кодами ошибок с первого по тридцать пятый? Я чувствовал себя полным идиотом, ловя косые взгляды Полностью Некомпетентной Секретарши, уминавшей поп-корн с карамелью, оставшийся от новогоднего подарка Волокиты-Генерального. Ее явно забавляли мои старания, и она с интересом поглядывала в мою сторону, продолжая играть в «Солитер».

— Нужна помощь?

Запихав в рот горсть поп-корна, Полностью Некомпетентная Секретарша подошла ко мне. Я отступил:

— Да, если можно. Спасибо.

Следующие десять секунд она демонстрировала мне правильную последовательность нажатия кнопок. Разумеется, я проглядел крошечный синий выключатель на боковой панели аппарата. Когда я повторял урок, Секретарша внимательно следила за мной, слизывая с пальцев остатки карамели.

— Анекдот, — устало засмеялся я. — Масса народу с университетскими дипломами, и ни один не знает, как заставить работать факсовый аппарат.

Она пожала плечами:

— Эта модель не самая простая. У меня тоже были с ним проблемы, весь Банк в курсе.

— Еще раз спасибо.

— Пустяки. Пожалуйста.

Она одарила меня беглой улыбкой и вернулась к себе за стол. Занесите на скрижали и в анналы истории: впервые за время моей работы в Банке мы с Секретаршей обменялись любезностями! А затем произошло нечто еще более странное: сунув в рот очередную горсть поп-корна, она пододвинула к себе высокую стопку инвойсов и занялась оформлением счетов клиентов.

Войдя в кабинет к Волоките-Генеральному, я послушно присел на один из удобных мягких стульев. Все-таки нет на свете справедливости: Генеральный, проводя большую часть рабочего дня на заднем сиденье своего «лексуса», владеет такой мягкой велюровой роскошью, тогда как мы, ничтожные обезьяны, не вылезающие из-за своих столов по двадцать четыре часа в сутки, довольствуемся дрянными шаткими полукреслами из «ИКЕА».

Волокита встал и плотно прикрыл дверь. Недобрый знак. Он никогда не закрывает дверь в свой кабинет, вероятно, с целью развеять упорные слухи со смачными подробностями, якобы директор балуется с секретаршами вместо того, чтобы заниматься делом. Видимо, Генеральный счел, что, коль скоро он ограничивается свиданиями в общем гараже, никто с него за это и не спросит.

Оглядевшись, я поразился, как человек способен загадить помещение. Кабинет был завален коробками от пиццы, разбросанными заявками на финансирование в пятнах кофе, остатками деликатесов из пятисотдолларовых подарочных корзин из «Уильямс-Сонома», и все это несмотря на ежедневную тщательную уборку, которую устраивает техничка с золотыми зубами. Усевшись за стол, Волокита немного полистал «Максим», задержавшись на снимке Джессики Альбы в очень символическом наряде.

Я изо всех сил сохранял позитивный настрой, гадая, где облажался. Может, Сикофант отстранил меня от работы после вчерашнего телефонного разговора? Или сейчас начнется еще одна суровая лекция о правилах проведения новогодних праздников? Я терялся в догадках. Наконец, Волокита положил «Максим» и уселся поудобнее.