Читать книгу "Убийство к Рождеству - Дмитрий Дубинин"

Гадать можно сколько угодно. Надо просто ехать.

Я добрался на метро до Электрозаводской, затем пересел на автобус и доехал до Гастелло. Там вышел на почти безлюдной в этот час остановке и осмотрелся. Вроде ничего подозрительного.

Хорошо. Я прошел пару кварталов, потом резко нырнул в арку, ведущую в проходной двор, и на какое-то время затаился за углом, куря сигарету. Опять все спокойно. За мной никто не следил.

Словом, можно было выходить на точку рандеву. Что я и сделал. То и дело оглядываясь, дошел до угла Большой Почтовой и Бауманской. Времени было без семи два.

Женщины опаздывают почти всегда. Поэтому я по дороге купил три газеты — надо же хоть иногда быть в курсе того, что творится вокруг. За полчаса я изучил свежие новости и аналитические материалы, в очередной раз убедившись, что вокруг творится театр абсурда пополам с бардаком. Чего стоит только одна заметка — «Заключенный совершил побег с помощью ложки»… А ну-ка…

«Представители столичной прокуратуры подтвердили факт побега заключенного из следственного изолятора. По предварительным данным, вчера заключенный С. совершил побег, напав на сотрудника СИЗО и нанеся ему тяжкие телесные повреждения с помощью заточенной ложки. Инцидент произошел в помещении для допросов. Затем С. завладел табельным оружием сотрудника, выломал оконную решетку, отстрелив крепежные болты, и успел скрыться, несмотря на немедленно поднятую тревогу.

Как сообщает информационное агентство „Столица“, беглец находился под следствием за вымогательство и незаконное хранение оружия, при этом подозревался в убийстве депутата Областного совета…

Несмотря на оказанную медицинскую помощь, сотрудник СИЗО скончался от полученных ранений.

Обращает на себя внимание вопиющий факт плачевного состояния здания СИЗО, о чем не раз уже говорилось в СМИ. Однажды решетку уже выламывали в одной из общих камер, и только бдительность сотрудников не позволила произойти массовому побегу заключенных».

Забавно! Заключенный С., значит, «находился под следствием за вымогательство и незаконное хранение оружия, при этом подозревался в убийстве депутата Областного совета». Ну что ж, надо, надо обязательно потом все выяснить…

Галя опаздывала серьезнее, чем это было допустимо в наших обстоятельствах. Будь это свидание, влекущее за собой романтические посиделки в кафе, еще можно списать на женские причуды — ой, эта блузка меня полнит… Ой, эта юбка такая длинная…

Ничего страшного, погода сегодня радовала — солнце яркое, ветра нет, да и температура градуса два-три ниже нуля. Замерзнуть не удастся: весна, да и только. Самое то для свиданий.

Изучив газеты, я взялся за тот самый прошлогодний номер «Старлайта», презентованный мне сегодня Оскаром — утром я прогулялся с ним до «Раймонды», и он нашел в кипе макулатуры, которую было пока жалко выбрасывать, нужный мне журнал. А попутно вручил большой рекламный табель-календарь с логотипом «Северины», тоже прошлого года. На нем Светлана Истомина была изображена более крупно — облаченная в голубую «грацию» с голубыми же чулками, она полулежала в кресле и ласково улыбалась, зажав в пальцах руки белокурую прядку. Очков на Светлане не было.

Фото вызвало у меня почти физическую головную боль.

…Без десяти три я понял, что Галя не придет. Ее мобильного номера я не знал, а дома трубку никто не брал. В «Раймонде» художницы тоже не было. Почему не пришла Галя? Мне приходил в голову только один ответ — этому наотрез воспротивилась Тамара. И ее можно было понять. Но на что она тогда рассчитывает?

В три часа я покинул точку несостоявшегося рандеву и начал изучать вывески в поисках пищезаправочной — сегодня я не обедал, а завтрак мой состоял из банки пива, сигареты и засохшего бутерброда.

Кафе обнаружилось в каком-то неуютном углу, где начинались узкие улочки с древними двухэтажными домами, чьи первые этажи складывались в незапамятные годы из кирпича, а вторые — надстраивались годы спустя из деревянного бруса. Этот клочок старой Москвы каким-то чудом сохранился в окружении новостроек. Внутри кафе, впрочем, оказалось достаточно милая обстановка, цены были заметно ниже, чем в двух кварталах ближе к центру, поэтому я решил пообедать основательно.

Я выбрал столик у окна и принялся за еду. Война — войной, а обед — по распорядку, так, кажется, звучит главная статья в воинском уставе. Расправившись с котлетой по-киевски, я взялся за кофе, сделал глоток и, прислушиваясь к своим ощущениям, посмотрел в окно. Потом снова поднес стакан с кофе к губам… Но тут же поставил его на стол, и повернулся обратно, к окну.

Стоящий на противоположной стороне узкой улицы двухэтажный дом ничем особенным не выделялся — типичная трущоба, в меру живописная, в меру пригодная для жилья. Однако мое внимание привлек полукруглый балкончик на втором этаже — так называемый эркер. Мне не пришлось сильно напрягать память, чтобы вспомнить, где я совсем недавно видел подобный.

Конечно, на картине Тамары Зуриной!

Правда, там эркер был сплошь заставлен и увешан цветами в горшках, в отличие от этого, но если допустить, что поблизости могут быть дома с такими же архитектурными особенностями, то…

Я в два глотка допил кофе и почти бегом выскочил на улицу. Да, вот, у следующего дома точно такой же эркер. Чуть дальше дом — без балконов, напротив — без, а прямо над моей головой тоже находится полукруглый выступ, подпертый почерневшими от старости деревянными кронштейнами.

Но все они были без цветов, лишь на одном болталась вывешенная для просушки тельняшка. Впрочем, прогулка после обеда еще никому не вредила…

Повернув за угол, я, похоже, нашел нужный мне балкончик. По случаю зимы он был наглухо закрыт остеклением, да и цветов было значительно меньше, чем на картине. Но этот эркер из увиденных мной оказался пока что единственным, украшенным орнаментом в виде тех странных крестов (вспомнил — мальтийских), поэтому я решил, что поиски конспиративной квартиры закончились успешно.

Но вот надо ли подниматься в квартиру? Меня там не очень-то ждут…

Тамара могла убедить Галю, что надо повременить со мной. А могла сказать, что я — сообщник похитителей. На всякий случай. Наконец, могло случиться что-нибудь совсем уж плохое. Ведь наивно думать, что Тамару перестали искать те, от кого она сбежала. И если она сбежала не от дилетантов в области криминала, они ее рано или поздно найдут.

Что это за квартира? Галя и Тамара промышляют живописью. Обе живут с родителями, Тамара — так вообще в двухкомнатной «хрущевке». Девочки они уже большие, к тому же профессионалки, значит, им нужна мастерская. Денег у них немного (думаю, Авдеев все же преувеличил Тамарины возможности и запросы), следовательно, они могли скинуться и снять сравнительно недорогую хату для работы. А может, и для интимных встреч с приятелями — чего тут, спрашивается, удивительного?

Но это значит, что рано или поздно мастерскую накроют. Сколько нужно дней, чтобы вычислить, снимали ли девушки квартиру, а если снимали, то где именно? Если уж я вычислил это достаточно быстро, то другие могли бы пройти подобный путь еще быстрее. Про эту квартиру может знать, к примеру, Оскар. Мог знать Михаил. Разумеется, знали и те, кто заглядывал к девушкам на вечерний кофе.