Читать книгу "Блудный сын - Колин Маккалоу"

Прикрываясь от резких порывов ветра, Кармайн натянул капюшон и начал отмерять шагами знакомый маршрут, что побуждало его совершать каждое заковыристое дело. Вперед, назад, обход по периметру, потом дважды по диагоналям и все заново. Кого он встретит сегодня? Кармайн всегда встречал еще одну мечущуюся в поисках ответов душу.

Сегодня Фернандо Васкес испытывал на себе превратности судьбы, да еще и познакомился с зимой в Коннектикуте после долгих лет проживания во Флориде.

— Ты выглядишь, как Роберт Скотт[32]в Антарктике, — сказал Фернандо.

— Спасибо за сравнение меня с парнем, которому не удалось открыть ее первым, — сухо заметил Кармайн.

— Верно, но он пошел более трудным путем. У Амундсена имелись собачьи упряжки и немалый опыт уроженца Скандинавии. Скотт же был англичанином и при довольно скудной амуниции шел на полюс пешком. На мой взгляд, выглядит так, словно Амундсен победил его обманом.

— Ты — не испанский вельможа! Ты — английский младший офицер. Кто тебе все это внушает? Вы с Дездемоной сговорились за моей спиной? На собачьей упряжке? Вперед, Фернандо, пошел!

Они стали вышагивать рядом, молча и с улыбками пройдя так несколько кругов.

— Как идут дела в подразделении?

— Медленно, но верно. Все начинают привыкать к заполнению различных форм и отчетностей, особенно после того, как я устроил им семинар о роли полицейских в построении доказательной базы с тем прожженным адвокатом Энтони Бером, развеявшим некоторые мифы о происходящем в суде. Он производит впечатление. Они более склонны верить ему, чем мне — типа «новая метла метет по — новому».

— Ты пришел к нам как раз вовремя, Фернандо. Как там твои новые лейтенанты?

Васкес рассмеялся.

— Отлично! Особенно Кори. У него есть чутье на такую работу.

— И гораздо большее, чем на детективную: будучи моим лейтенантом, он не слишком преуспевал. Но он не относится и к твоим любимчикам, верно?

— С такой женой, как Морин? Она настоящий инквизитор! Нет, я больше склоняюсь к Вирджилу Симсу.

— Разумно. Кстати, он и некоторые связанные с ним события напомнили мне кое — что: ты слышал, как поживает Хелен Макинтош? — спросил Кармайн.

— Безумный стрелок? Как и прежде. Она оставила полицейский округ Манхэттена ради зеленых пастбищ Нэшвилла.

— Кого она убила?

— Четырех бандитов в трех разных инцидентах. Из внутренних разбирательств вышла кристально чистой, но коллеги стали обходить ее за десять шагов, предварительно удостоверившись, что находятся вне пределов досягаемости выстрела.

— Удачи, Нэшвилл. — Кармайн улыбнулся, погрузившись в воспоминания. — Она нигде долго не продержится. Безумный стрелок.

Делия вернулась на Хамптон — стрит, намереваясь во что бы то ни стало увидеться с Эмили Танбалл. Повторный стук в дверь не принес никаких результатов, но дверь гаража по — прежнему оставалась открытой, как и поджидавший хозяйку «Кадиллак». Она должна быть дома и не может находиться у Лили Танбалл, ведь обе машины — и сына и невестки — отсутствовали, а в их жилище стояла тишина. Может, Эмили вышла прогуляться с Лили и детьми? Нет, только не оставив дверь гаража открытой. Та закрывалась с пульта, что не требовало никаких усилий. Нет, что — то не так.

Сержант снова вернулась во двор, как и прежде безлюдный. Она заглянула в каждое окно первого этажа — Эмили не было, даже задремавшей в кресле или на кушетке. Покончив с первым этажом, Делия побросала камешки в окна второго — никакого эффекта — и отправилась обратно во двор.

Два подсобных строения. В одном, скорее всего, хранились дрова, второе же, вероятно, использовалось для какого — то хобби Вэла — трудно было представить увлечение Эмили, для которого понадобился бы сарай. Никакой навесной замок не может стать серьезной преградой для детектива; Дели вскрыла сначала постройку, стоящую ближе к дому, и обнаружила там поленницу дров, призванных скорее подпитывать огонь в камине, чем служить средством для отопления. Замок на втором строении поддался с той же легкостью, Делия открыла дверь.

Бедную женщину постигла мучительная смерть. Одежды с нее были сорваны собственными сведенными судорогой руками, возможно, в попытке вытереть те рвотные массы и опорожнения, которые она не смогла ни сдержать, ни контролировать. В помещении воняло рвотой и калом, что изверглись из Эмили во время судорог и конвульсий. Скрючившееся тело было обращено к Делии ягодицами и промежностью, а раздвинутые ноги покрывали испражнения. Левую верхнюю часть тела, немного приподнятую над бетонным полом, покрывали брызги и разводы рвоты, а лицо выглядело так, словно гигантская рука вдавила его в землю. Застывшая на нем агония ужасала; Делия прислонилась к стене постройки и заплакала от переполнившей ее жалости вкупе с шоком. Никто не заслуживает быть увиденным таким после смерти! Это ужасно, это бесчеловечно, это… Делия всхлипнула.

Едва смогла снова двигаться, сержант закрыла дверь и повесила на место замок, потом прошла к задней двери дома — кредитная карта сделала свое дело и помогла попасть внутрь. Там Делия села в кресло и подтянула к себе телефон.

— Кармайн? Это Делия. Я нашла Эмили Танбалл… Нужен человек, который с большим уважением относится к мертвым… — Она снова всхлипнула. — Нет, я настаиваю! Бедная женщина в таком опозоренном виде… Я никогда не видела ничего подобного. Не хочу, чтобы хоть кто — то из ее семьи или какой — нибудь глупец нашел ее такой, понимаешь? — И Делия повесила трубку, не став ждать от Кармайна ответа или дальнейших указаний.

Он приехал сам, с включенной сиреной, за ним следовали Пол Бачмен и Гус Феннелл.

— Делия, ради бога, что происходит? — спросил он, входя на кухню. — Она здесь, внутри? Полу и Гусу нужно знать.

— Она в дальней постройке. Сними замок, он простой. И увидишь. — Делия попыталась стереть потекшую тушь и снова зарыдала. — О, Кармайн, это так ужасно! Скажи Полу и Гусу, что фотографии должны быть закрыты для общего доступа.

Кармайн ушел, но очень быстро вернулся; его лицо покрывала смертельная бледность.

— Теперь я понимаю, почему ты в таком состоянии. Немыслимо! Не волнуйся, Пол и Гус на месте, все будет сделано в лучшем виде, я обещаю. — Он вышел в гостиную и вернулся с открытой бутылкой.

— Вот, выпей, — сказал он, наливая ей коньяк. — Давай же, выпей, Диле, пожалуйста.

Делия подчинилась; на ее лицо начали возвращаться краски, едва она сделала глоток, борясь с приступами тошноты.